Великий Гусляр т.1 - Кир Булычев
Зиночка отвешивала Ложкину мотыля в молчании, в молчании же приняла деньги и выдала две копейки сдачи, которые старик попытался было оставить на прилавке, но был возвращен от двери громким голосом, подобрал сдачу и еще более сник.
Когда Ложкин вышел на улицу и солнечный луч попал в банку с рыбкой, из банки вылетел встречный луч, еще более яркий, заиграл зайчиками по стеклам домов, и окна стали открываться, и люди стали выглядывать наружу, спрашивая, что случилось. Рыбка плеснула хвостом, водяные брызги полетели на тротуар, и каждая капля тоже сверкала.
Резко затормозил рядом автобус, водитель высунулся наружу и крикнул:
— Что дают, дед?
Ложкин погладил пакетиком мотыля выбритый морщинистый подбородок и ответил с достоинством:
— Только для любителей, для тех, кто понимает.
Ложкин шел домой, смущала его некоторая неловкость от грубости, учиненной им в магазине, но неловкость понемногу исчезала, потому что за Ложкиным шли, сами того не замечая, взволнованные люди, перебрасывались удивленными словами и восхищались золотой красавицей в банке.
— Принес чего? — спросила супруга Ложкина из кухни, не замечая, как светло стало в комнате у нее за спиной. — Небось пол-литра принес?
— Пол-литра чистой воды, — согласился старик. — Пол-литра в банке и вам того же желаю.
— Нет, — сказала старуха, не оборачиваясь. — Там, на улице, и принял.
— Почему это?
— Чушь несешь.
Старик спорить не стал, раздвинул кактусы на подоконнике, подмигнул канарейкам, которые защебетали ошеломленно, увидев банку, достал запасной аквариум и понес его к крану, на кухню.
— Подвинься, — сказал он супруге. — Дай воды набрать.
Тут супруга поняла, что муж ее не пьяный, и, вытерев руки передником, заглянула в комнату.
— Батюшки, — воскликнула она. — Нам еще золотой рыбки не хватало!
Супруга нагнулась над банкой, и рыбка высунула ей навстречу острое рыльце, приоткрыла рот, будто задыхалась, и сказала негромко:
— Отпустили бы вы меня, товарищи, в речку.
— Чего? — спросила супруга.
— Воздействуйте на мужа, — объяснила рыбка почти шепотом. — Он меня без вашего влияния никогда не отпустит.
— Чего-чего? — спросила супруга.
— Ты с кем это? — удивился старик, возвращаясь в комнату с полным аквариумом.
— И не знаю, — сказала жена. — Не знаю.
— Красивая? — спросил Ложкин.
— Даже и не знаю, — повторила жена. Подумала чуть-чуть и добавила: — Отпустил бы ты ее в речку. Беды не оберешься.
— Ты чего, с ума сошла? Ей же цена два рубля сорок копеек в государственном магазине.
— В государственном? — спросила жена. — Уже дают?
— Дают, да никто не берет. Не понимают. Цена велика. Да разве два сорок для такого сказочного чуда большая цена?
— Коля, — сказала супруга, — я тебе три рубля дам. Четыре и закуски куплю. Ты только отпусти ее. Боюсь я.
— Сумасшедшая баба, — уверился старик. — Сейчас мы ее в аквариум пересадим.
— Отпусти.
— И не подумаю. Я, может быть, ее всю жизнь жду. С Москвой переписывался. Два сорок уплатил.
— Ну как хочешь. — Старуха заплакала. И пошла на кухню.
В этот момент нервы у рыбки не выдержали.
— Не уходи! — крикнула она пронзительно. — Еще не все аргументы исчерпаны. Если отпустите, три желания выполню.
Старик был человек крепкий, сухой, но аквариум при этих словах уронил, разбил и стоял по щиколотку в воде.
— Не надо нам ничего! — ответила старуха из кухни. — Ничего не надо. Убирайся в свою реку! От тебя одни неприятности.
— Не-ет, — сказал старик медленно. — Не-е-ет. Это что же получается, разговоры?
— Это я говорю, — ответила рыбка. — И мое слово твердое.
— А как же это может быть? — спросил старик, поджимая промокшую ногу. — Рыбы не говорят.
— Я гибридная, — сообщила рыбка. — Долго рассказывать.
— Изотопы?
— И изотопы тоже.
— Выкинь ее, — настаивала старуха.
— Погоди. Мы сейчас испытаем. Ну-ка, восстанови аквариум в прежнем виде, и чтобы на окне стоял, а в комнате сухо.
— А отпустишь, не обманешь?
— Честное слово, отпущу. Тебя на три желания хватает?
— На три.
— Тогда ты мне аквариум восстанови; если получится, сбегаю в магазин, еще десяток таких куплю. Или, может, ты одна говорящая?
— Нет, все, — призналась рыбка.
— Тогда ставь аквариум.
В комнате произошло мгновенное помутнение воздуха, шум, будто от пролетевшей мимо большой птицы, и тут же на окне возник целый, небитый, полный воды аквариум.
— Идет, — сказал старик. — Нормально.
— Два желания осталось, — напомнила рыбка.
— Тогда мне этот аквариум мал. Приказать, что ли, новый изобразить? Столитровый, с водорослями, а?
Старуха подошла между тем к старику, все еще находясь в состоянии смятения. Теперь же к смятению прибавился новый страх — старик легкомысленный, истратит все желания рыбки, а что если врет она? Если она такая единственная?
— Стой! — сказала она старику. — Ты сначала других испытай. Других рыбок. Они и в малом аквариуме проживут. Ей же аквариумы строить плевое дело. Нам новый дом с палисадником куда нужнее.
— Ага, — согласился старик. — Это дело, доставай деньги из шкафа, ведро неси. Пока я буду в отлучке, глаз с нее не спускай.
— Так большой аквариум делать или как? — спросила рыбка без особой надежды.
— И не мечтай! — озлился старик. — Хитра больно. В коллективе работать будешь. У меня желаний много — не смотри, что пожилой человек.
Ксения Удалова, соседка сверху, зашла за пять минут до этих слов к Ложкинымза солью. Соль вышла вся. Дверь открыта, соседи — свои люди, чего ж не зайти. И незамеченная весь тот разговор услышала. Старики к ней спиной стояли, а рыбка если ее и заметила, то виду не подала. Ксения Удалова, мать двоих детей, жена начальника стройконторы, отличалась живым умом и ничему не удивлялась. Как тихо вошла, так тихо и ушла, подсчитала, что Ложкиным время понадобится, чтобы ведро с водой взять, деньги достать, выбежала на двор, где Корнелий Удалов, ее муж, по случаю субботы в домино играл под опадающей липой, и крикнула ему командирским голосом:
— Корнелий, ко мне!
— Прости, — сказал Корнелий напарнику. — Отзывают.
— Это конечно, — ответил напарник. — Ты побыстрей только.
— Я сейчас!
Ксения Удалова
