Сердце стального дракона. Лекарь поневоле - Кира Иствуд
— Не знаю! — резко отвечает Элессар — Уводи девку!
Глава 32
Фигуру рыжеглазого окутывает туман, а в следующий миг столб дыма выстреливает в воздух, над моей головой расправляет кожистые крылья огромный дракон. Его чешуя рыжая с красноватым отливом, на голове костяная корона, глаза похожи на огненный янтарь
Он взмахивает крыльями, и по земле расходятся воздушные волны, сбивая с ног не только меня, но и Вирана.
С рёвом янтарный дракон взмывает в небо, но ещё раньше на него пикирует огромная тень. Это ещё один дракон… тот самый, которого так испугались мои мучители. Он крупнее янтарного, его чешуя отливает сталью, костяные шипы усеивают спину, на лапах изогнутые когти, а глаза светятся от алмазных брызг. И почему-то мне вдруг мерещится, что эти невероятные глаза смотрят именно на меня.
— Проклятье! — с нотками истерического страха шепчет Виран. Он дергает меня за руку, пытаясь увести, но я вцепляюсь в алтарь и смотрю-смотрю-смотрю… на самое жуткое зрелище, что когда-либо видела.
Два дракона сталкиваются в небе, словно ревущие кометы, их исполинские крылья заслоняют луну, энергия давит на плечи, ударяет по развалинам. Виран тяжело дышит, по его лбу текут капли пота. В голубых глазах плещется страх.
Мой разум вырывает из тьмы образы: магия, порталы, другой мир… поцелуи, объятия, признания. Язва. Призраки. Судьба...
Я прикладываю образы друг к другу, пытаясь сложить мозаику. Одно мне ясно точно, Виран и рыжеглазый — мои враги, и они очень не хотят отдавать меня чёрному дракону.
— Чего встала! — кричит бывший жених. Схватив меня за волосы, он тащит за собой, но я выкручиваюсь, бью локтем ему в лицо, коленом пытаюсь попасть в пах, ногтями вцепляюсь в его руку. Я не готова сдаваться без боя!
— Придурок, отпусти! Никуда я с тобой не пойду!
Виран рычит, как вдруг нас обдаёт чудовищной энергией, от которой волосы на затылке встают дыбом. На развалинах нарастают ледяные шипы.
Янтарный дракон с грохотом падает на деревья позади, а в десятке метров от нас тяжело приземляется дракон со стальной чешуёй. Его окутывает дым, а в следующую секунду перед нами уже стоит человек…
"Шейн", — подсказывает память, а сердце начинает колотиться как барабан. В голове вдруг что-то щёлкает, словно встаёт на место выскочившая шестерёнка, воспоминания обрушиваются потоком.
Я вспоминаю всё-всё. Каждую минуту вместе, каждый миг до.
— Шейн! — отчаянно кричу.
— Не подходи, иначе… — визжит Виран, но пространство уже разрезает шлейф чёрного тумана. Я моргаю, а стальной дракон уже стоит рядом, он за шею отрывает от меня своего брата, сжимает его горло до побелевших костяшек.
— Иначе "что"? — спрашивает Шейн ледяным голосом. Глаза у него воспалённые, лицо белое как полотно, по рубашке расплывается кровавое пятно.
“О, нет… он ранен!” — проносится в голове.
В следующий миг Шейн откидывает Вирана с такой силой, что тот со свистом разрезает воздух и врезается в одну из уцелевших колонн храма, разламывает её пополам. В воздух взметается пыль и каменная крошка. А Шейн друг тяжело опирает об алтарь, оставляя на нём кровавые следы.
Я подскакиваю, поддерживаю, обнимаю.
“Шейн-Шейн-Шейн…” — стучит сердце.
— Боги, Алиса! Ты не ранена? — шепчет он, обеспокоенно ощупывая меня руками и взглядом.
— Нет! — шепчу, едва не плача, — но у тебя кровь!
— Царапина.
— Мой бывший жених — это был твой брат! Всё это время он…
По воздуху прокатывается рёв.
Я с ужасом вижу, как у разрушенной колонны начинает клубиться туман. Виран обращается в дракона — огромного, как двухэтажный дом, с золотой чешуёй. Одновременно в воздухе зависает тень. Это оправился Янтарный. Он разевает зубастую пасть, выпуская наружу поток огня.
— Проклятье, — рычит Шейн и призывает крылья. Ими он закрывает нас от пламени, а едва получает передышку, как взмывает в воздух.
— Спрячься! — слышу я в его рёве. — Я разберусь.
Меня обдаёт поток воздуха такой силы, что я падаю, разбивая колени о камни, вцепляюсь пальцами в траву. С головы срывает фату и уносит в ночное небо, где рвут друг друга три огромных существа. Три дракона.
С пересохшим горлом я наблюдаю, как стальной выдыхает ледяную бурю, а потом уворачивается от когтей. Извернувшись, он зубами вырывает кусок плоти из бока янтарного, и лишь чудом выскальзывает из-под атаки огненным смерчем.
Рык драконов сливается в единый рёв, чёрное небо разрезают вспышки молний. Каждый вираж драконы закладывают всё выше, огромные тела уже кажутся размазанными тенями. Если кто-то из них упадёт, то уже не поднимется.
Меня колотит от страха, выворачивает наизнанку душу.
“Шейн победит! Он сильный! Самый сильный на свете!” — повторяю я. Если бы только я могла помочь! Если бы не была такой слабой! Я гоню силу своей искры к рукам, но больше ничего не могу с этим сделать. Не могу подняться в небо, не могу отправить на помощь магию.
Бой драконов похож на вихрь, всё происходит так быстро, что уследить невозможно. Вспышки слепят, до меня долетают отголоски чудовищной магии, трава вокруг алтаря пожелтела, словно из неё вытянули энергию, развалины покрылись чёрными пятнами. В воздухе остро пахнет гарью.
Никогда в жизни мне ещё не было так страшно.
Ушей касается болезненный вой, он громом раскалывает небеса. Вниз срывается тень… но это золотой. Слава богам, не Шейн! От волнения я прикусываю губу, кровь течёт по подбородку. В последний момент Виран расправляет крылья и планирует над землёй. На его спине огромная рана, морда в ледяных наростах.
Я прячусь за колонну, а золотой снова взмывает вверх. В его горле формируется огненный шар, который он выпускает прямо в спину стальному. Я вцепляюсь в волосы от волнения. В последний момент Шейн изворачивается, уходя с линии атаки и выпускает в сторону брата ледяные копья. Те ударяются о кожистые крылья Вирана, заставляя его взреветь и потерять высоту.
Янтарный тем временем отлетает на два взмаха. Он порядком потрёпан, тяжело дышит, ему будто сложно оставаться в воздухе, я замечаю рану на боку и обломанные костяные наросты.
“Шейн побеждает! Слава богу!” — думаю я, как вдруг янтарный разворачивается в мою сторону.
Хотя он далеко, мне мерещится жуткая ухмылка на его чешуйчатой морде. Распахнув пасть Элессар выплёвывает в меня рой светящихся игл. Со свистом они разрезают воздух, и
