Сердце стального дракона. Лекарь поневоле - Кира Иствуд
— Ты невероятен, Шейн, — вздыхаю еле слышно. Зажмуриваюсь, прячу голову в его груди. Слова вырываются из моего горла надсадным потоком: — Прости, что сомневалась в тебе, ты прекрасен и… и невероятен! Я хочу быть с тобой всегда. Каждую секунду… Я никогда тебя не оставлю.
Шейн отрывается от меня, растерянно смотрит глазами, полными звёзд. С каждой секундой их разгорается больше, а тьма уходит, открывая алмазную радужку.
Я заворожённо смотрю, не зная, пугаться мне или радоваться… как вдруг что-то начинает жечь мне кожу на боку.
… словно что-то нагревается в моём кармане.
Прежде чем успеваю подумать, я уже вытаскиваю на свет золотую булавку и тут же откидываю в сторону, дую на обожжённые пальцы.
— Что за… — шепчет Шейн. А меня захлёстывает тревога.
Я словно просыпаюсь от прекрасного сна, а вокруг колючая реальность. За дверью крики, мы в чёрном замке, а на полу проклятая булавка, которую дал мне Элессар.
Дальше всё происходит за считаные секунды.
Булавка растекается по полу жидким золотом, а затем вдруг стягивается, превращаясь в тонкую иглу… которая уже в следующий миг выстреливает в дракона. Шейн успевает закрыться рукой, и золотое остриё царапает ладонь.
Я вижу красную каплю крови, что выступает на светлой коже Шейна.
— О нет… — срывается с моих губ, когда обод с щелчком открывается и падает с моей шеи на пол. Шейн вскакивает на ноги.
— Проклятье, — рычит он. — Отгородись магией!
Его голос тонет в вихре энергии. Потоки силы бьют дракона в грудь, отталкивая к стене. Я пытаюсь призвать силу искры, но под ногами уже разверзается бездна. Я проваливаюсь в неё с криком, полным отчаяния. Шейн порывается меня схватить, но его пальцы сжимают лишь воздух.
“Всё-таки я попалась в ловушку”, — проскакивает в мыслях прежде, чем я окончательно проваливаюсь во тьму.
Глава 31
На улице по-осеннему ветрено, по тротуару, обгоняя друг друга, несутся золотые листья. У подножия лестницы счастливо воркует новоиспечённая парочка, щёлкают фотоаппараты, сверкают вспышки.
Едва выхожу из здания ЗАГС-а, как хватаюсь за перила и пытаюсь отдышаться. Желудок скручивают спазмы, перед глазами всё плывёт. Мутным взглядом я обвожу пространство. Мысли тяжело ворочаются в голове.
Я в своём родном городе…
На мне пышное свадебное платье…
Я отпросилась у жениха подышать воздухом…
Сегодня мой самый лучший день. День моей свадьбы… так почему мне кажется, будто что-то неправильно.
Сердце тяжело бухает в груди, перед глазами красные мошки. Я жмурюсь, пытаясь справиться с приступом тошноты. Слабость сковывает ноги, словно отказываясь возвращать хозяйку в ЗАГС.
Я крепче стискиваю стальные перила.
"Это просто волнение… Надо взять себя в руки! — приказываю себе. — Впервые мне улыбнулась удача. Виктор — это подарок судьбы. Сегодня такой важный день, а я в обморок падать собралась как ванильная барышня. Что обо мне подумает семья Виктора? Вот будет стыдоба!"
Я делаю вдох и выдох, хлопаю себя по щекам. Мне становится лучше. И когда я уже собираюсь вернуться в ЗАГС, мой взгляд вдруг цепляется за дом впереди. На миг мне кажется, я вижу сидящую на земле размытую фигуру… но в следующую секунду видение исчезает, оставляя на сердце болезненный след.
Кого я должна была там увидеть?
Накатывает странное чувство, словно что-то не так… Словно я нахожусь не там, где должна.
Мой взгляд тянется к прохожим, ощупывает их серые лица, шарит кругом в поисках… кого?
К глазам подбираются слёзы. Словно я забыла нечто очень важное, без чего не могу дышать.
— Милая, — зовёт знакомый голос. Из здания ЗАГС-а выглядывает Виктор. Светлые волосы, голубые глаза, красивая улыбка. Мой жених… будущий муж. Виктор целует меня в щёку, а я застываю как истукан. Губы жениха слишком вялые, слишком безжизненные, холодные…
Неправильные губы.
Неправильный поцелуй.
— Ты как? — спрашивает он.
Я натягиваю улыбку, словно тетиву.
— Нормально… переволновалась.
— Ничего, бывает, — белоснежно улыбается жених, его голубые глаза сияют радостью. — Пойдём, уже вот-вот начало.
Спотыкаясь, я плетусь за Виктором. Он проходит в зал первым, а вскоре пропускают и меня. Закрыв лицо фатой, я переступаю порог церемониального зала.
“Это же моя свадьба! Так почему я не чувствую счастья?” — растерянно думаю я.
Звучит торжественная музыка, я медленно иду по красной дорожке. Каждый следующий шаг даётся мне тяжелее предыдущего, словно воздух цепляется за мои ноги. Пышная юбка неприятно шуршит при каждом шаге.
В зале всего пара моих знакомых, остальные гости со стороны Виктора. Все сидят с важными лицами, следят за мной взглядами.
Вокруг розовые стены, ангелочки и белые колонны, в воздухе витает аромат цветов, я задыхаюсь от его сладости. Виктор светится неподдельным счастьем.
И вот, я встаю напротив.
Виктор красив… красотой пластмассовой куклы.
Вот если бы его волосы были темнее, глаза почернели до мрака ночи, а губы стали чётче, словно их по контуру обвели кровью…
Мы стоим напротив алтаря — высокого квадратного столика, укрытого белой скатертью. На ней поблёскивают два золотых кольца. Почему-то я цепляюсь за них взглядом, а сознание рисует широкий золотой ошейник… и почему-то, булавку. Зажмурившись, я отталкиваю странные мысли.
“Это всё нервы”, — говорю себе.
Женщина регистратор зачитывает стандартный текст. Виктор поднимает мою фату, одним движением откидывает назад. Белоснежно улыбается мне, а в моей груди нарастает тревога, раздувается как шар, напряжение разливается по телу. Я вцепляюсь пальцами в юбку.
— Вы согласны взять в жёны… клянётесь ли любить и оберегать… — зачитывает женщина регистратор.
Я слышу её словно сквозь вату. Виктор уверенно говорит своё: "Да". Теперь мой черёд. Все ждут моего ответа.
Жених смотрит на меня… Щёлк-щёлк, слышится в зале. Гости прожигают взглядами спину. Кажется, даже ангелы на стенах пилят меня гипсовыми глазами.
— Милая, скажи, что согласна, — шепчет Виктор.
— Я… я… — язык прилипает к нёбу, сердце звенит на одной ноте.
“Ну же! — почти в панике думаю я. — Ты ведь ждала этого дня! Ты ведь о нём мечтала! Что с тобой творится?! Просто согласись уже и будь счастлива!”
Я снова беззвучно открываю рот, но не могу выдавить ни звука. Моргаю, прикасаюсь к щекам. Оказывается, из глаз текут слёзы. Почему?
— Плакать — это нормально, — говорит Виктор. — Не волнуйся. Я люблю тебя, ты же моя судьба.
Судьба. Слово колет иглой, царапает нутро. Почему-то горит
