Первый элемент (СИ) - Ли Рина
Нам явно не по пути.
***
Магистр Эшфорд заснул буквально минут через двадцать. Общая усталость организма и эмоциональный всплеск дали о себе знать. Я хотела уйти, но он не позволил — прямо во сне повернулся ко мне на здоровый бок, и обнял левой рукой, укрыв от всего мира. Пришлось остаться в плену этих рук, лежа на спине, через силу заставляя себя не заснуть. Хотя, плакать сейчас мне хотелось куда больше, чем спать.
Поворачиваю голову к магу, смотрю на красивое, безмятежное во сне лицо. Сейчас он был просто ребёнком, уставшим и немного болеющим. Улыбаюсь сквозь пелену слёз, застывшую в глазах. Нет, определённо это не просто интерес, так тепло на душе от одного взгляда на спящего человека не бывает.
Упрямо фыркаю, боясь быть честной даже с самой собой, и поднимаю глаза к потолку.
Встать у меня получается только когда проректор крепко засыпает — аккуратно убираю тяжёлую руку и перекатываюсь к другому краю кровати. Спрыгиваю вниз, тяжёло выдыхаю. Смотрю в окно с видом на красивое ночное небо в россыпи звёзд и большую, круглую луну. Потираю меж пальцев магическую искру, подкидываю в воздух небольшой, тусклый фонарик. Аккуратно встаю, чтобы не разбудить мага.
— Только не говори, что собираешься уходить. — Слышу тихий, слегка хриплый голос сзади.
Чёрт.
Останавливаюсь, боясь повернуться к нему лицом. Не хочу, чтобы он видел все мои эмоции, я и так очень много ему сегодня показала. Прикрываю глаза, пытаясь унять бешено стучащее сердце и тепло, появившееся в груди от его голоса. Но усталость и холодные мысли берут вверх.
— Нет. Собираюсь стереть вам память. — Голос звучит холодно и отрешённо, на губах — страшная усмешка.
Молчит. Не смотря, на желание сорваться с места, и накинуться на мага с объятьями, прижаться, как можно крепче, медленно огибаю кровать, поворачиваюсь к проректору. Он сидит уже прямо, не смотрит на меня. В ответ на мой взгляд сухо кивает.
Собираю все вещи в сумку, игнорируя дрожащие руки.
— Есть смысл пояснять? — Поворачиваюсь к нему лицом, ставлю сумку на пол.
Он прекрасно понимает, что я говорю про своё поведение, прекрасно понимает вообще всё, но снова отрицательно качает головой.
— Я не отпущу тебя, если ты скажешь что-то. Стирай, что хочешь стереть и уходи.
Кристофер сжимает зубы и отворачивает лицо к основанию кровати, не желая смотреть мне в глаза. То ли потому что злиться, то ли потому что действительно боится, что, если посмотрит, то не отпустит.
Сжимаю зубы до боли в висках, а кулаки до того, что ногти больно впиваются в ладони. Закусываю губу, а когда начинаю говорить, то голос звучит глухо, даже не дрожит:
— Посмотрите мне в глаза, пожалуйста.
Кривая улыбка искажает его лицо, и также быстро исчезает, как и появилась. Проректор поднимает голову, смотрит прямо мне в глаза.
На секунду я задыхаюсь от глубины изумрудных глаз, но ледяной разум берет своё — наклоняюсь чуть вперед, чтобы наши взгляды были на одном уровне, фиксирую их и почему-то, криво усмехнувшись, говорю совсем не то, что хочу сказать:
— Не бойтесь, больно не будет.
Фыркает в ответ и также самодовольно усмехается, перенимая моё настроение.
И я всё-таки начинаю это делать: глубоко вдыхаю, словно в легких не хватает воздуха и начинаю зачитывать сложное заклинание про себя. Каждый звук — шипящий, словно шёпот змеи, я только смотрю в глаза, понимая, что мои начали светится ярким, зеленым, и чувствуя, как волосы взметнулись вверх, по рукам поползли изумрудные руны.
Я стирала всё до своего прихода. Оставила лишь то, что перебинтовала рану. Все взгляды, прикосновения, слова стерла, словно их и не было никогда.
Проректор застыл на месте, не моргая, не закрывая глаз и ничего не говоря. Это была нужная мне реакция, она означала, что я всё сделала правильно. Убеждаться в этом я не стала. Моргнула, останавливая заклинание, снова чувствуя предательскую, жгучую влагу в глазах, медленно выпрямилась, игнорируя застрявший ком в горле. Подошла к магу, прикрыла его глаза ладонью, мягко толкнула на подушки, укрыла одеялом. Сейчас он пролежит какое-то время без сознания. У меня есть время уйти.
Закусываю губу, кажется, до крови, беру сумку, смахиваю слезу… смотрю на Кристофера, наклоняюсь, почти касаясь губами его щеки, но отрицательно качаю головой, запрещая себе даже этот жест, резко выпрямляюсь, разворачиваюсь на пятках, и почти выбегаю из комнаты, блокируя магический канал, питавший тусклый фонарь.
Теперь спальня утопает в мягком свете одинокой луны.
***
На следующий день, после пар, я забежала к себе, убрала из сумки тетради, учебники, закинула внутрь баночку с заживляющее мазью, пузырек с восстанавливающим общий фон зельем, и также быстро выбежала из неё, чтобы как можно быстрее покончить уже с походами к проректору. Они влияют на меня слишком сильно, нужно сокращать время нашего общего времяпровождения, может, хоть тогда у меня получится забыть обо всём и отвлечься.
Интуиция фыркнула, давая знать, что идея глупая и совершенно не поможет. Но я лишь упрямо сжала губы и лямку сумки. С глупыми чувствами я обязана справится, определенно!
Когда я стояла напротив большой двери из тёмного дерева, то кровь гудела в висках, сердце билось очень быстро, в горле пересохло. Я прикрыла глаза и глубоко вздохнула, чтобы унять это глупое, нервное состояние… Затаив дыхание, стучу костяшками пальцев по двери.
— Войдите. — Короткий, глухой приказ.
Какой уставший голос… Видимо, после затяжного отсутствия дела накопились, и теперь он пытается со всем разобраться.
Молча приоткрываю дверь, смотрю на мага.
— Адептка Васильченко. — Говорит он, словно резко вспомнив, что я должна была прийти. — Добрый день.
— Здравствуйте. — Отвечаю глухо, опуская взгляд. Волчком захожу, прикрываю за собой дверь. — Я вам мазь и зелье принесла.
Подхожу к столу, вынимаю из сумки два пузырька, ставлю их перед магом и скептически приподнимаю бровь:
— Не перепутаете же?
Фыркает и откидывается на спинку стула. Как-то нервно смотрит на пустую чашку кофе.
— Какого вы обо мнения, адептка Васильченко?
Устало пожимаю плечами. Я думала, у представителей этого мира в принципе нет интереса учитывать моё мнение.
— Самого наилучшего, магистр Эшфорд. — Отвечаю абсолютно серьёзно, смотря на два пузырька с изумрудно зелёными жидкостями. Точнее, мазь была гуще, насыщеннее цветом, а зелье отливало каким-то химическим лимонадом. Потираю меж пальцев грубую, коричневую, плотную нить, которой повязала крышечки, прикрепив тем самым бирки с названиями.
— Совсем забыла, что подписала их. — Говорю глухо и тихо.
Проректор ничего не отвечает, я также молчу. Секунд десять в кабинете была тишина. Я глубоко вздыхаю и прерывая её, говорю:
— Хорошо. Дальше вы справитесь без меня. Не забывайте отдыхать. Если будут вопросы — всегда к вашим услугам. Я пойду. Всего доброго.
И я разворачиваюсь, закидываю лямку сумки на плечо, иду к выходу, сжимая кулаки. Почему-то на душе скребли кошки, хотелось плакать. И покушать.
— Камелия… — Зовёт меня маг тихо. Да так, что мне кажется, что это слуховая галлюцинация.
— Лия. — Поправляю по привычке устало, по инерции.
— Камелия. — Меня словно и не слышат.
— Лия. — Уже требовательнее, даже останавливаюсь и голову поворачиваю к плечу.
— Камелия. — Также требовательно и уверенно.
«Зачем? Зачем он меня так упрямо исправляет?» — думаю я, а сам магистр Эшфорд откидывается на спинку кресла и, словно читая мои мысли (мой нервный взгляд на кольцо), отвечает:
— У тебя очень красивое имя. Нежное, томное и благородное.
Я запаниковала. Откровенно и полностью запаниковала. Даже повернулась всем корпусом и уставилась на магистра, требуя объяснения за эти слова. Мне никто подобного никогда не говорил…
Проректор приподнимается, пальцы проводят по воздуху, их окутывает чёрная дымка, которая спускается вниз, под стол, стул отодвигается, маг встаёт. Я так внимательно за ним наблюдала, что заметила, как длинные пальцы небрежно, но вместе с тем профессионально двигаются в воздухе, как перебирают собственную магию, как она послушна и покорна в руках опытного мага. Встаёт он медленно, словно хищник, вот-вот готовый прыгнуть на жертву… В смысле, на меня.
