Анжела Высокосова - Сила Семи Магов
Решив, что «банк» с грехами должен быть на втором этаже, мы направились к широкой лестнице. Наша невидимость уже пропала. Поднявшись по каменным ступеням, мы оказались перед выбором: либо идти налево, либо направо, либо прямо. Прямо сказочный перекресток, распутье, только камня с пояснительными указаниями не хватает «налево пойдешь… направо пойдешь…» и далее по тексту.
Недолго думая, мы решили пойти прямо, Люську же, как всегда, потянуло налево. Там, в конце коридора, я увидела какой-то сундук и поняла истинную причину ее интереса. Манка конвульсивно дергался, это Люськин дух, вселившийся в него, вступил с его телом в противоречие, вернее, в противоборство. Я тянула его прямо, а Люська налево, в результате он не мог сдвинуться с места и только мучительно открывал рот, в попытке что-нибудь сказать, который эта несносная девчонка тут же и захлопывала.
— Люська, прекрати! — заорал на нее Вицемир. — Сейчас дождешься, что сюда сбегутся все Грешники.
— Ладно, — нехотя буркнул Манка Люськиным голосом, а я, заглянув в первую попавшуюся комнату, тут же быстро прикрыла дверь.
— Что там? — спросил Манка.
— Грешники сидят за круглым столом и что-то обсуждают. Видно, производственное совещание у них.
— Они тебя не заметили? — пискнула Люська и, манипулируя Манкиными руками, пригладила волосы, а на самом деле его шлем.
Я тихонько прыснула от смеха, а рыжик поморщился.
— Рыжуль, — тихо позвала Люська, — мне так понравилось здесь, что я решила, если мне не удастся вернуть свои грехи, я навсегда останусь в твоем теле. Мы будем всегда вместе: и в радости, и в горе… — нараспев произнесла она. — Может, я даже познакомлюсь с каким-нибудь красавчиком, имеющим свое небольшое графство…
Манка вытаращил глаза и даже икнул от этой перспективы.
— Не волнуйся, — поспешно сказал он, — мы найдем твои грехи, обязательно найдем. Я сам лично об этом позабочусь.
Тем временем Вицемир заглянул в остальные комнаты и, пожав плечами, сказал:
— Ничего такого, чтобы хоть как-то походило на хранилище.
— Я как чувствовала, — воскликнула Люська, всплеснув Манкиными руками, — надо было идти налево! Надо было довериться моей интуиции!
— Еще скажи, что твои грехи тебя зовут, — хмыкнула я.
— Да! — с вызовом ответила она. — Зовут!
Пришлось вернуться к исходной точке и повернуть уже налево. Странно, вроде размеры замка не такие уж и маленькие, а мы еще никого не встретили, если все же учесть, что Грешников здесь должна быть тьма-тьмущая. Это все-таки их, так сказать, кров. В конце коридора я опять увидела сундук, и Манка побежал к нему, по-женски вскидывая ноги. Я изо всех сил стиснула зубы, чтобы не расхохотаться во весь голос. Открыв его, он, всплеснул руками и приложил их к губам:
— Смотрите, здесь чья-то корона! — восторженно пропищал он Люськиным голосом, ее душа практически полностью подавила его волю.
Он взял ее и, напялив на шлем, стал красоваться, любуясь своим отражением перед блестящей поверхностью щита.
Я думаю, не стоит лишний раз напоминать, что все это проделывала Люська. Он продолжал кокетливо вертеть головой, рассматривая корону, водруженную на шлем, и взмолился уже своим голосом:
— Люся, хватит уже! Да меня даже Грешники засмеют, если увидят, что я вытворяю!
— Да уж, это точно, — подтвердила я и слегка приоткрыла дверь, находившуюся напротив сундука.
Просторная комната оказалась почти пустой, и мы тем не менее очень осторожно вошли в нее. Над огромным камином, которым, по всей видимости, не пользовались несколько веков, висела мрачная картина, изображающая какой-то замок. В небе над ним нависли тяжелые тучи и кружило воронье. Посреди комнаты стоял мраморный стол и на удивление изящные стулья, обитые красной тканью, похожей на бархат, а изогнутые ножки симпатичных стульев напоминали лапы животных.
Мы внимательно осмотрели комнату, и я увидела еще одну дверь, которая неожиданно открылась, и в ее проеме появились три Грешника, один из которых нес свиток, перевитый зеленой лентой. Увидев нас, они замерли от неожиданности.
Манка-Люська выхватил меч и стал выделывать им какие-то непонятные движения.
— Люся! — крикнул Манка своим голосом. — Прекрати! Дай я сам…
— Я тоже хочу попробовать, — обиженно прогнусавив, оборвал он сам себя уже, естественно, Люськиным голосом.
Мне этот цирк начал уже изрядно надоедать, тем более эта дура Люська сама же себя выдает при этом. Совсем у нее соображение отключилось!
Заглушая пререкания, я крикнула:
— Метафоро! Люксиния!
Сначала Грешников подхватила уже знакомая желтая волна и, закружив в водовороте, подбросила вверх, после чего с той же последовательностью, что и раньше, с силой швырнула на пол. Затем на них посыпался град зеленых стрел, и каждая стрела, попадая в цель, прожигала в Грешнике дыру.
— Браво! — зааплодировал Вицемир. — Я смотрю, ты хоть чему-то научилась.
— Мне бы еще научиться управлять своей Силой, — зарделась я от удовольствия, — а то она существует во мне, но как-то автономно от меня.
Манка беспорядочно метался по залу, дергаясь из стороны в сторону, судя по всему, Люся по-прежнему пыталась завладеть мечом.
— Вот видишь! — почти всхлипнула она. — Лерка уже всех перебила, а я так и не успела взмахнуть мечом хотя бы раз!
— Да зачем тебе это надо? Ты же женщина! — искренне изумился Манка, пытаясь одной рукой вставить меч в ножны, а другой его вытаскивая.
Забавно было смотреть, как рыжик разговаривает сам с собой, меняя при этом голос.
Я оглядела валяющихся Грешников и деловито осведомилась у Вицемира:
— Что будем делать с трупами? Ведь если сюда кто-ни-будь войдет, сразу догадается, что в замке чужие.
— Запихнем их в камин и прикроем решеткой, — предложил защитник.
Я согласно кивнула и стала перетаскивать местами обгоревшие тела и утрамбовывая их в камин. Последнее тело мне все же удосужился, наконец, помочь перетащить Манка-Люська. Прикрыв камин решеткой, я подняла свиток, выпавший из рук убитого и, к счастью, не пострадавший. Пробежав глазами первые строки, я тут же вытаращила их, громко клацнув челюстью.
— Что там? — полюбопытствовала Люся.
Я начала читать вслух:
— «Кто поймает Избранную живьем и приведет ее к нам, того ожидает награда в сто тысяч золотых. Особые приметы Избранной: светлые волосы, темные глаза, очень худое телосложение…» А вот это уже неправда, — с возмущением перебила я сама себя и продолжила чтение: — «Ходит в компании рыжего рыцаря, белого защитника и духа сумасшедшей девицы…»
— Это они про меня так? — перебив, возмутилась Люська. — Ну-ка, дай мне эту писульку, я ее в огонь кину!
— Не перебивай, — потребовал Вицемир, и я продолжила:
— «Убедительная просьба не бояться ее, потому как в магии она ничего не смыслит…» — А вот это еще бабушка надвое сказала, — фыркнула я: — «Но бойтесь ее защитника, который относится к высшему классу и может причинить много неприятностей, вплоть до лишения жизни», — дочитала я. — А дальше подпись и какая-то карикатура.
Манка-Люська заглянули мне через плечо.
— Так это ж твой портрет, — неприлично заржала Люська.
— Надо от этой бумажки избавиться, — сказала я и начала рвать ее на мелкие кусочки.
— А кто хоть это написал? — спросила Вицемир.
— Не знаю, — пожала я плечами, с запозданием разглядывая разорванные кусочки.
— Стелфан, — нашла я подпись. — Глава Совета Черных Магов шестого уровня.
— Однако! — воскликнула Люська. — Дорого он тебя оценивает!
— Никак хочешь срубить золотишко по-легкому? — подозрительно покосилась я на нее.
— Что ты! — всплеснул руками Манка-Люська, — даже в мыслях такого не было! Рисковать твоей жизнью… Хотя своей бы я рискнула… В теле Манки, конечно, — хихикнула она и тут же добавила: — Шучу.
Я скомкала разорванные бумажки и забросила их в камин, затем подошла к двери, через которую вошли Грешники, и осторожно ее открыла. Она вела на узкую винтовую лестницу, ведущую вниз.
— Идем? — спросила я друзей.
Они согласно кивнули, и мы начали спуск.
Минуя первый этаж, я увидела, что лестница шла дальше, скорее всего, в подземелье. Подумав, мы спустились ниже и уперлись в крохотную дверку, за которой раздавался шум.
— Как ты считаешь, — я тихо обратилась к Вицемиру, — может, пора опять использовать невидимость?
— Надо подумать. Если их там много, то, когда невидимость пропадет, вы просто не успеете спрятаться, — в раздумье покачал он головой.
— Это, конечно, было бы нежелательно. Но риск — благородное дело, — решилась я.
— Эх, — вздохнула Люська, — знать бы еще, что мы рискуем не напрасно…
— Значит, так, — пришел к какому-то решению защитник, погладив свой тройной подбородок. — Я попытаюсь это устроить. Ждите здесь, а я разведаю обстановку.
