Борис Дмитриев - Вам возвращаю ваш портрет
Восновефашистскойидеологии,любой,нетолькогерманской, лежит упование на национальную исключительность, так сказать, на расовое превосходство избранных. Когда Адольф Гитлер пришел к власти и окончательно уверовал, что в жилах его однопартийцев течет голубая, арийская кровь, он с удивлением обнаружил целую череду претендентов на национальную исключительность, которые также пребывают в иллюзиях относительно особых достоинств своей благородной крови. Беда, однако, в том, что никакая исключительность в принципе не может мириться с конкурентами, ибо не предполагает наличия еще каких-либо соискателей. Иначе это уже не исключительность, а обыкновенная коммунальная тусовка. Стало быть, все другие исключительности, окромя немецкой, оказались в годы Второй мировой войны обреченными.
Нравится это кому-либо или нет, но первыми в ряду претендентов на национальную избранность всегда оказываются евреи. Так уж повелось. Во-первых, о богоизбранности этого народа предостаточно наговорено в Библии. Это не удивительно, ведь книгу составляли сами евреи. Другая, несомненно боговдохновенная книга – Коран, о еврейской богоизбранности предусмотрительно умалчивает. Во-вторых, и это самое главное, у каждого еврея припасен в памяти длиннющий список представителей его национальности, которые сделались украшением рода человеческого. Этот список – сущее искушение для желающих раздуть свое национальное превосходство до масштабов кровной, биологической исключительности.
Современный культурный человек являет собой продукт общественный. Культура не есть нечто биологическое, присущее человеку по факту его рождения. Известны случаи полного одичания людей, когда они оказывались вытесненными из культурологической среды. Нет ничего плохого в том, что люди гордятся своей национальной культурой и лучшими ее представителями, но при этом необходимо иметь ясное представление о том, что есть действительное национальное достояние? Рассуждая о культуре, о ее великих творцах, необходимо в первую очередь учитывать, что цивилизация существует как результат усилий всего человечества. Из этого следует, в частности, что Александр Сергеевич Пушкин велик не сам по себе, как человек с особой африканской кровью или с большими выразительными глазами, но только и исключительно, как гениальное явление русской литературы, то есть явления общественного. Вне общественного литературного контекста, именуемого великой российской словесностью, персона Пушкина ничего не стоит и ничего не означает, будь оно хоть трижды окроплено самой экзотической кровью.
До Октябрьской революции в Петербуржской консерватории вел педагогическую деятельность по классу скрипки выдающийся профессор Леопольд Ауэр. Ауэр оказался в исключительно благодатной музыкальной среде, как раз в период ожесточенного соперничества между представителями могучей кучки, во главе с Балакиревым и консерваторцами, группировавшимися вокруг Рубинштейна. Ауэр примкнул к лагерю консерваторцев. У него завязалась большая дружба с Рубенштейном, Давыдовым, Чайковским. Профессору удалось создать уникальную школу скрипичного исполнительского искусства. Выпускники его класса определили уровень инструментального мастерства на весь двадцатый век, по ним оценивали остальных музыкантов, они сделались мерой вещей. То были Яша Хейфец, Мирон Полякин, Ефрем Цымбалист, Миша Эльман и еще много блестящих имен. Кроме артистичного, виртуозного владения скрипкой, этих людей объединяло еще одно качество – все они были евреи. Однако в мировой искусствоведческой литературе школа Ауэра рассматривается как выдающееся явление русской музыкальной культуры. И это абсолютно справедливое суждение, потому, что все названные талантливые люди были носителями и выразителями русского музыкального мироощущения, они были продуктом той общественной культурной среды, которая вскормила их и вознесла к творческим олимпам.
В нашей стране подозрительно часто любят распространяться о необычайной музыкальной одаренности украинского народа. Мне представляется, что немузыкальных народов не существует по определению. Но вот о чем не худо призадуматься – почему украинская культура, при наличии таких то талантов, не сподобилась предъявить миру по-настоящему великого композитора, произведения которого пользовались бы широкой популярностью у серьезных музыкантов? Ведь вы не сыщете во всем мире ни одного уважаемого симфонического оркестра, в чьем репертуаре была бы представлена украинская классика. Происходит это вовсе не потому, что в искусстве существует мировой антиукраинский заговор, просто высокой нашей классической музыкальной культуры не существует в природе. И это происходит не оттого, что на Украине живут бездарные люди, просто украинская национальная культура до сих пор еще не сумела подняться до уровня общечеловеческих кондиций и создать предпосылки для творчества индивидуальностей мирового масштаба. А такие индивидуальности в стране, несомненно, есть, иначе быть не может. Но для этого, прежде всего, необходимо много учиться, в том числе и уважению культуры иных народов. Бесконечной трескотней о своей музыкальности, о своей европейскости делу, увы, не поможешь, Шопены от этого на свет не появляются. Здесь нельзя обойти вниманием весьма сомнительный вектор направленности развития национальной украинской культуры, с позволения выразиться, антимоскальского содеражания, заданный еще Тарасом Григорьевичем. Чем быстрее Украина справится с этим болезненным комплексом, тем скорее у ее народа освободятся духовные силы для восхождения к мировым культурным вершинам.
Некоторые евреи наивно полагают, что Альберт Эйнштейн сделался великим физиком исключительно потому, что особенно удачно подвергся обрезанию. Хотя великим-то физиком его сделала уникальная немецкая национальная культура. Эйнштейну лишь посчастливилось оказаться выразителем той напряженнейшей работы, которую вели передовые европейские умы в начале двадцатого века. Окажись маленький мальчик Альберт где-нибудь на задворках могилевского гетто, мир обязательно пришел бы к теории относительности, но никогда, ничего не узнал бы о физике Эйнштейне. Современный Израиль – прекрасная тому иллюстрация, как-то не густо в Телль- Авиве с великими композиторами, учеными, писателями. Подлинным представителем еврейской национальной культуры по праву считается писатель Шолом-Алейхем, пожалуй музыкальный наигрыш "семь сорок". Продолжить этот весьма скромный ряд я лично затрудняюсь. Вклад непосредственно еврейской национальной культуры в мировую сокровищницу чрезвычайно скромен. Его не только невозможно сопоставить с великими европейскими национальными культурами, о нем даже много распространятся не представляется возможным. Тот необъятный калейдоскоп блистательных имен, который, в простоте душевной, предъявляется многими детьми Авраама, как свидетельство беспримерности их национальной одаренности, с неизбежными претензиями на исключительные интеллектуальные национальные достоинства, весьма и весьма проблематичен, если не сказать абсурден.
Невозможно отрицать выдающиеся достижения представителей еврейского народа, их способность ассимилировать в различные национальные культуры и добиваться исключительных успехов. Но дело здесь не в каких-то богоданных особенностях еврейской крови, а все- таки в уникальности еврейского материнства. Почти все знаменитые евреи обязаны своим успехом родным матерям, их непревзойденному стремлению вознести свое чадо на пьедестал судьбы. Редко какая другая мамаша умеет быть настоящей путеводной звездой, наставницей, хранительницей, оберегом для своих деток. В христианском лексиконе существует много прекрасных определений для величания пресвятой Богородицы, даровавшей миру Иисуса. Заступница, Молитвенница, как только не восхваляют Богоматерь верующие люди, и все эти определения очень органично накладываются на великое еврейское материнство. Наверное, когда-нибудь люди воздвигнут грандиозный памятник еврейской матери от имени всего человечества, в благодарность за славных ее сынов, так доблестно потрудившихся во благо цивилизации.
Разумеется, это собственное решение еврейского народа, как позиционировать себя относительно иных национальностей, иных представителей человечества. Однако не следует забывать, что любая исключительность, состояние хотя и приятное, но и очень рискованное. Так что, как торжественно предупреждали нас в школе мудрые пионервожатые, на всякий случай "будьте готовы!".
Я, разумеется, далек от намерений скандалиться по поводу разделения народов на элитные и другосортные группы. Однако не считаю правильным уклоняться от объективных оценок, опирающихся на веками выверенное восприятие той или иной национальной общности людей. Иногда бывает достаточно одного прицельного определительного слова, чтобы охарактеризовать подлинное лицо целой нации, выразить его отличительную особенность, что называется, высветить одним ударом кисти. Положим, для англичанина таким знаковым определительным словом несомненно, является "джентльменство". Для китайца – "император". Для француза – "любовь". Для русского человека – "земля-матушка". Для украинца настойчиво просится милое сердцу "сало", хотя значительно серьезнее претендует определение "Богородица". А есть еще "сосиски", "макароны", "ром", "шашлык", "коньяк" и много чего еще. За евреями, как ни ряди, закрепилась позиция "хитрость". Лично я не вижу в слове "хитрость" ничего оскорбительного. Это качество сформировалось в результате извечной борьбы за выживание еврейского народа. На худой конец понятие "хитрость" можно перевести в щадящую формулировку и определить как "предусмотрительность". Вообще я не понимаю, почему о русском пьянстве позволяется высказываться сколько угодно, а вот о еврейской хитрости и жадности обязательно с оглядкой.
