Людмила Астахова - НЧЧК. Дело рыжих
– Я тут пресс-конференцию наблюдала, – пояснила я свое появление, да и, что уж скрывать, причину нервного тика тоже: – Госпожа Индульгенция изволила обратиться к общественности. Ребята… тут у нас спортзал есть, а?
– А! Чувствуешь потребность в выбросе агрессии?
– Именно.
– Спортзал сейчас не советую, – капитан Ушшос-Нах окинул меня оценивающим взглядом. – Сорвешься и доспаррингуешь до травм. А вот в тир – запросто. Заняться все равно нечем. Ну что, парни, окажем психологическую помощь дальним родичам?
– Легко! – отозвались близнецы, а юный Димми застенчиво, но с энтузиазмом закивал.
– Тогда подберите леди какой-нибудь ствол поприличней и топайте.
Обрадованные грядущим развлечением, бравые парни мигом нашли мне немного более тяжелый, чем мой табельный, «Куталион-ТМ» и наушники. И мы пошли вчетвером.
– Соревнуемся на ящик «Самайна», – объявил во всеуслышание Аминаллон и, посмотрев на мою мрачную рожу, уточнил: – Разумеется, барышня у нас – вне конкурса. Ей и так досталось.
– Миледи, – церемонно поклонился его братец, – первый выход – ваш.
Я хмыкнула, надела наушники и вышла на линию. И на полтора часа отключилась от действительности.
Что скрывать, я действительно – паршивый стрелок, особенно для эльфийки и дочери моего отца. Хотя в тот день я выдавала прямо-таки запредельные для себя результаты. Стоило лишь представить на месте мишени госпожу Индульгенцию – и пули начинали ложиться на диво точно и кучно. Выпустив весь лимит и практически весь «пар», я слегка отошла и даже отыскала в себе силы отложить пистолет, с которым я уже прямо-таки сроднилась. Обернувшись к остальным участникам «соревнования», я обнаружила три пары красных глаз, с любопытством меня рассматривающих.
– Что? – не выдержав такого пристального внимания, спросила я.
– Слу-ушай, Нол, – задумчиво протянул Меноваззин, переводя взгляд на измочаленные в клочья мишени, а потом – снова на меня, – а ты всегда целишься именно в эти места?
– Хм?
– Ну, в голову – это понятно, это мы уже уяснили, – дроу хихикнул. – Но туда…
– Какая кровожадная девушка! – восхитился Аминаллон и всплеснул руками. – А по виду и не скажешь.
– Все мы полны скрытых талантов, – я дернула плечом. – Спасибо за компанию, господа.
– Всегда пожалуйста! Захочешь еще потренироваться – милости просим, только скажи, – теперь они хихикали уже втроем. – Надо же помочь дальней родственнице руку набить, а то вдруг в следующий раз ненароком промажешь.
– Вряд ли, – я тепло улыбнулась ДОБРовцам. – Все зависит от того, какова будет цель.
– Ну что, по «Самайну»? – Меноваззин подмигнул. – Пойдем к нам в раздевалку, посидим, а?
– Ну, я не знаю, – я вдруг вспомнила про время и про то, что рабочий день, вообще-то, никто не отменял. – Меня там не потеряют?
– Послушай, леди Нол, – тихо и очень серьезно заметил Аминаллон. – Не беспокойся ты так. Все утрясется. Просто ап-Телемнару сейчас очень… хм…
– Хреново, – закончил за брата Меноваззин, а Димми возмущенно фыркнул.
– Это я как раз очень даже хорошо понимаю, – я вздохнула. – Но, признаться, мне тоже сейчас… несладко.
– Вот! – дроу назидательно поднял палец. – И это замечательный повод позволить себе баночку «Черного Самайна» в нашей не менее замечательной компании! Неужели ты думаешь, что Ытхан вот прямо сейчас припряжет тебя работать? Без напарника?
– Почему – без?
– Потому что, – безапелляционно отрезал второй близнец. – Так что ты имеешь полное право потратить еще некоторое время на восстановление душевного равновесия. Если желаешь, конечно.
– Пожалуй, желаю, – со еще одним вздохом призналась я. – Совершенно не представляю, чем еще я могла бы заняться сегодня…
– О! А вот на этот счет я бы на твоем месте не беспокоился, – непонятно пошутил Аминаллон. – Пойдемте, прелестная и… скорострельная дева.
– Все – плохо! – убежденно заявила я, когда запотевшая банка «Самайна» в моих руках опустела примерно на половину: – И я – тому виной. Вот.
– Откуда такая убежденность в своей исключительной роли, моя леди? – скептически усмехнулся товарищ Аминаллон. Пиво мы употребляли на пару, поскольку остальные ДОБРовцы куда-то разбежались, а моя потребность выговориться никуда не делась, но под «Самайн» лишь усугубилась. – И, что характерно, во вселенских масштабах… хм… случившегося? А?
– Я застрелила ведьмака.
– И что?
– В голову!
– И – что? – дроу фыркнул. – Великая потеря для общества, что и говорить!
– Не прикидывайся! – нахмурившись, я вытянула из лежащей на столе пачки «ородруинину» и закурила: – Если б я его не пристрелила…
– … он придушил бы ап-Телемнара, – докончил за меня спецназовец.
– Нет! Эринрандир справился бы сам!
– Возможно, – дроу пожал плечами, – а возможно – и нет. Хорошо. Ты его пристрелила. Красиво и чисто, если хочешь знать мнение специалиста. Ну, не достались аниматору ведьмачьи мозги – и что?
– Доказательств не хватило, Мэйну выпустили… и все это – из-за меня.
– Леди Нол, – темный пренебрежительно скривился, – я тебя умоляю, не уподобляйся ты, ладно? Можно подумать, на тебе и ведьмаке было завязано все дело. Помимо этого незначительного эпизода там еще много чего было, вообще-то.
– О! – я осознала и устыдилась. – И верно.
– Вот именно. Поэтому притуши немного свой самоуничижительный пыл и отринь гордыню. И подумай о приятном.
– Например? – мрачно поинтересовалась я. – Что приятного во всем этом видишь ты, о темноэльфийский воин и дальний родственник?
– Например, мы предотвратили теракт. Ты лично обеспечила то, что Три Нитки гарантированно никого уже не убьет. Были спасены обычные мирные люди, заложники. Кровожадные планы Мэйны подорваны. Даже эти несчастные девчонки избавлены от участи самовзрывающихся живых маго-бомб. Кроме всего прочего, у твоего шефа уцелели уши и все прочие части тела. Тебе этого мало, что ли? Вот спроси себя и сама себе ответь – разве оно того не стоило?
– Но эта дрянь на свободе! И она начнет все заново, понимаешь?
– А! – дроу хитро ухмыльнулся. – Это уже воля судьбы и провидения, на которое вы, светлые, так любите кивать. Ты только задумайся на миг, леди Нолвэндэ, вслушайся, как это звучит! Судьба Мэйны – в руках провидения! А провидению иногда свойственно выбирать… самые разнообразные… методы. И личины.
– О… – послушно задумалась я.
Наверное, выражение лица у меня стало ну просто очень характерным, поскольку собеседник и… ну, не собутыльник, конечно… скорее, со-баночник – подмигнул мне и коварно сощурился, словно шкодливый кот.
– Так что иди-ка ты сейчас к Ытхану, отпросись у него и топай домой. Отдохнешь, выспишься, перестанешь так откровенно обшаривать все углы взглядом… молчу, молчу. И наутро увидишь сама, как все сразу станет хорошо. Тем более, что завтра у тебя выходной.
– И верно, – я улыбнулась и поднялась из-за стола. – Так и сделаю. Спасибо.
– Не за что.
– Слушай, – вдруг озарило меня. – Ко мне тут брат обещал заехать на пару дней. Как вы с ребятами посмотрите на совместный поход в тот замечательный клуб, где мы были? Там вроде бильярд есть, я верно помню?
– Есть, – дроу кивнул. – Да нормально посмотрим. Вот приедет – и договоримся, идет? А за приглашение спасибо.
– Не за что, – хихикнула я и потопала наверх отпрашиваться.
Честно скажу, покидала дровский подвальчик я в значительно более уравновешенном состоянии духа, чем когда туда спускалась. Все-таки наши темные дальние родственнички – большие молодцы.
А дядя Ытхан отпустил меня сразу, ни словом, ни жестом не выказав недовольства. Наоборот, старый орк настойчиво, хоть и мягко, почти по-отечески, наставительно изрек несколько раз: «Иди-ка ты домой, девочка. Иди-иди. Домой-домой. И чтоб как следует отдохнула!» И выписал мне премию. Вроде как даже за ведьмака.
Если источник неожиданного финансового поступления и тревожил меня с морально-психологической точки зрения, то само это поступление пришлось как нельзя кстати. Со всеми этими безобразиями я изрядно поиздержалась. А так – зашла в кассу, получила вполне пристойную сумму на руки и по дороге домой закупилась продуктами на неделю вперед, как минимум. И большую часть из них составляли… Правильно! Пельмени! Они, родимые. Кажется, я начинала по-настоящему ценить этот стратегически-важный продукт.
* * *Ты её пьешь, а она вода водой, никакого эффекта. Какое магическое скотство!
Эринрандир ап-Телемнар благородно и вполне по-рыцарски пил водку в её натуральном естестве, не оскорбляя домешиванием пива. Пил так мрачно и целеустремленно, как и не снилось товарищу Шраку. Это, конечно, не канонический мужской туалет на вокзале, но обстановка в «Рюмашке» по-своему идеально соответствовала настроению. Сегодня тут собрались самые «сливки» дна – матерые алкаши со всей округи: тихие забулдыги и буйные выпивохи, синюшные, грязные, вонючие. Видимо, что-то такое присутствовало в атмосфере, если на зов чюлка примчался не только опозорившийся энчечекист со своим душевным расстройством, но и еще три десятка чувствительных личностей всех рас. Приполз из своего логова даже дроу-изгой Урролессан. Он снова кричал на всю «Рюмашку», что это не семейство Ыппей-Адду выгнало его, а он сам ушел, и Матрона еще на коленях приползет. Правда, при упоминании имени Матроны он опасливо озирался, но это уже несущественные детали. Ему пришлось налить еще стакан – для успокоения и примирения с судьбой. Выпив, дроу уронил голову на столешницу и смирился. Громко так, с переливами и носовым пробулькиванием.
