Владимир Ильин - Шериф
— Крылья!
— И крылья, — добродушно кивнул Эбер. — Бижутерия — очень хорошая. — Гном своевременно вспомнил обстоятельства получения части сетов и ограничился краткой характеристикой.
— Вечереет, — намекнул Джо на закатные нотки в цвете листвы. — Может, вернемся с рассветом? А сегодня все заполним, как полагается.
— Я уже закончил, — моментально свернул свою деятельность Эбер и бодро затопал вперед.
Дорога шла прямо под ощутимым уклоном вниз, отчего на определенном расстоянии взгляд упирался в лесную крону. По обе стороны возвышались почти отвесные стены, основанные на огромных ребрах погибшего дракона, некогда занесенных землей, песком, крупными валунами, ныне представлявших собой единый монолит, щедро укрытый зеленью.
Первого гостя заметил Джо — остальные поддались той легкости и легкомыслию, что активно транслировал нетрезвый дварф, и вели себя, словно на легкой прогулке. У зверей, правда, настрой был гораздо серьезней — невозможно расслабиться, когда над твоей головой ступает угольно-черная зубастая туша, но и они прозевали появление массивного клубка шерсти под два метра ростом, чуть не влетевшего в первый ряд приключенцев. За несколько метров до столкновения, меховой шар на секунду замер, чтобы на глазах превратиться в жутковатое создание, напоминающее медведя, но с огромными передними лапами и утопленной в плечи головой, и прыгнуть вперед, направляя в сторону Тасьи когти-клинки передних лап.
Воздух загудел от низкого рыка, и одновременно — пропел заходящий на встречу ОтецКувалд. Сотрясение двух исполинов оборвало рык, наполнив окружающее пространство специфичным звуком ломаемых костей, ребер — словно через подушку, но отчетливо слышимых на многие метры вокруг. Хищник рухнул вниз сломанной куклой, а еще через две секунды сверху на него наступила черная драконья лапа, под фырк недовольного собственной медлительностью Арчибальда.
— Осторожнее, — одернул подчиненных Джо.
Гном внимательно посмотрел на тушу перед своими ногами, пару раз моргнул, и очень серьезно, выразительно ойкнул — так мог бы ойкнуть именитый диктор центрального канала. Однако, степень опьянения все еще была на том уровне, когда от опасности не бегут, а абсолютно спокойно поднимают лапу поверженного зверя и деловито оценивают длину когтей.
— Медведе-бабуин. Плоский, с характерным отпечатком драконьей лапы. — В стиле ученого-натуралиста произнес Эбер, делая пометку в блокноте. — Опасность по кувалдометру — низкая.
Белоснежное тело нападавшего подернулось легкой дымкой и пропало, оставляя на своем месте пару золотых монет и кусочек шкуры.
— Двигаемся дальше! — Бодро отрапортовал бородатый, все-таки доставая щит.
Первый нападавший оказался далеко не единственным представителем своего вида, желавшим полакомиться неосторожными путниками. Звери умели двигаться совершенно бесшумно, как-то передвигались по ветвям сверху, не шелохнув и листочка, бросались по одиночке, с разных сторон, чередуя и объединяя направления атаки, заставляя героев плотнее прижиматься к одной из стен и внимательно осматривать любую преграду, за которой мог притаиться враг. Арчибальд гневно рычал, превращая листву и деревья в ледяные скульптуры, чтобы через мгновение обрушить их ледяным крошевом — только так, лишая укрытий, он мог что-то сделать для борьбы со слишком юрким и быстрым врагом. Мигель прикрывал спину хозяйке, поднимая на рога любого, кто дерзнет напасть сзади. Полезнее всех выглядел Алексей — внешне меланхоличный меллорн каким-то образом за секунды пронзал почву корнями и выстреливал ими снизу вверх, фиксируя ноги врага — пусть ненадолго, но вполне достаточно, чтобы сломать атаку соперника.
Поток соперников завершился так же стремительно, как и начался — все стражи коридора пали пред ногами группы, оставив за собой следы лап и добычу, золотыми монетами и кусками кожи украсившими все пространство ущелья. Если убрать усталость, забыть об осторожности и просто расслабиться, созерцая маленькие желтые кругляши, можно было бы подумать, что на землю пролилась часть заката, что уже окрасил открытое, благодаря буйству Арчибальда, небо.
— Все? — С надеждой спросила Тасья, завершая каст лечения на Джонатана. Маны было мало, монстры били крайне сильно, снимая за один удар пятую часть здоровья, еще немного — и группа была бы на грани падения.
— Где-то должен быть еще босс-охранник, — подсказал Лео. — Но он не двигается, а запирает вход. Обычно всегда-так.
Девушке все же удалось выбить десяток минут на отдых — мужчины рвались геройствовать дальше, позабыв про скорую ночь и усталость. Остановка вышла как нельзя кстати — враг, предсказанный эльфом, поджидал в какой-то сотне метров.
Пред огромными вратами цвета крови и ржавчины, могучим исполином, возвышаясь на шесть метров ввысь, дремало настоящее олицетворение человеческих пороков. Необъятно-толстое, с рассеченной до кости губой и костью в носе, в одной лишь напоясной повязке, оно опиралось на обломок кости в себя ростом и довольно похрапывало. Порыв ветра принес запахи смрада и разложения.
— Тролль. — Выдохнула Тасья, обновляя заклинания на группе и спешно перенося баночки со снадобьями в поясные кармашки.
— Вот и свиделись, — словно старому знакомцу, что немного не сочеталось с кривой ухмылкой, сказал Джо и широким шагом двинулся вперед.
— Шеф, боевой порядок, ваша позиция справа, — затараторил Эбер, забегая вперед Шерифа и пытаясь его удержать. Сейчас, за один шаг до цели, совсем не хотелось завершать поход из-за непонятной инициативы начальства! — Шеф, мы ведь одна команда!
— Это личное, — мрачно произнес Джонатан, огибая друга и доставая кувалду. — Приказываю не вмешиваться. Арчибальд, проконтролируй.
Подчиняясь команде, черный дракон мягко отсек компанию от Лоренса и предупреждающе рыкнул, стоило гному шагнуть вперёд. Он просто не понимал, какой опасности подвергает себя хозяин!
Друзья с некой беспомощностью смотрели, как Джо идет в лапы неизбежной смерти. Одинокая фигурка с горящим молотом смотрелась несерьезно на фоне зловонного гиганта — высокий, по людским меркам, Лоренс, не доставал Троллю даже до пояса.
Наконец, Тасья не выдержала и зажмурила глаза, отворачиваясь. В след за ней с досадой и смущением отвернулись остальные — гибель друга, это не то зрелище, на которое хочется смотреть.
Четыре сокрушительных удара раз за разом заставляли выживших вздрагивать. Катились слезинки из девичьих глаз, оплакивая безумство героя. Затем — тишина. И могучий рев победителя… Невероятный, невозможный, дарующий пьянящую радость!
— Ну? Кто тут еще хочет меня забанить? — Рявкнул Лоренс, наступая на грудь рухнувшего соперника.
— Ты жив! — Криком изумления и счастья прозвучали два голоса.
— Данные измерений по кувалдометру — четыре удара. — Задумчиво поведал Эбер, делая очередную пометку. — Высокий уровень опасности!
***Капитан Фернандес был зол. Впрочем, любой был бы не в духе, если бы его левую ногу пытался прокусить человек, с которым как-то надо было наладить отношения. И ладно бы только один ненормальный! На руках бульдожьей хваткой повисли два орка, никак не реагируя на увещевания и потряхивания руками — только косились на, видимо, босса и старательно повторяли его действия. То есть — грызли.
Игра на их потуги реагировала вполне адекватно, методично уведомляя Фернандеса о полученном уроне на ноль или на одну единицу урона — как и положено, когда игрока сто двадцатого уровня атакуют игроки первого, шестого и седьмого уровня («высокоуровневневыми» оказались два орка — видимо, прокачались на бабочках). Он бы мог прибить их одним движением руки, но тогда бы потерял источник информации, без которого найти владельца краденного единорога, а в месте с ним и само животное, было бы невозможно. Слишком велик и опасен был лес, чтобы наобум разведывать его окрестности, а устраивать засаду в городе не имело ни малейшего смысла — местные почему-то очень уважительно относились к угонщикам единорога и наотрез отказывались помогать, более того — обязательно разболтали бы разбойникам о чужаке и его интересе.
В общем, ждать было нельзя — только атаковать самому, надеясь на свою счастливую звезду и удачу. Так что приходилось терпеть, изредка потряхивая затекшими руками, параллельно скрепя извилинами в попытках придумать, как перевести эту внезапную и совершенно непонятную истерику в русло переговоров. Непонятной она была еще и потому, что странная зубастая троица точно не могла быть сообщниками похитителей — ни один из опрошенных свидетелей не упоминал колоритную группу, разодетую в одинаковые черные костюмы. Да и не могли быть преступниками те, кто представлял госструктуру — иные и не попали бы в свежеоткрытую локацию на первом уровне, и тем более не имели бы при себе удостоверение. Другой вопрос — почему двоих из единой группы держала под арестом стража, заставляя заниматься ловлей бабочек, а третьему с должным уважением помогал комендант? Вопросов было много, они порождали такой сумбур в голове, что отчаянно хотелось сорваться и закурить.
