Ольга Громыко - Космобиолухи

— Сейчас, погодите! — спохватился Станислав, прон­зенный жуткой мыслью.— Я тут забыл кое-что...

— Что? — участливо поинтересовались пилот с докто­ром.

— Да так... мелочь одну...— На самом деле капитану все­го лишь понадобился повод обыскать квартиру, не вызывая смеха и шуточек «экипажа».— Все, идем.

Станислав даже на верхнюю полку шкафа заглянул, но техника не нашел. Видно, тот валялся на полу у Коли.

* * *

Помимо логова Айзека на Джек-поте была еще уйма ин тересных мест. Например, «Кантина», бар в пятом север­ном тоннеле. Откуда у паршивой забегаловки такое цвети

стое название, не знал никто, включая нынешнего хозяина, десятого или двенадцатого по счету. Впрочем, никого это особо и не интересовало. Разборчивые клиенты в эту часть космической Тортуги не захаживали, для остальных же в «Кантоне» имелся полный комплект для отдыха и развлече­ния: столы, стулья и стойка (все из дешевого пластика), бар­мен по прозвищу Клешня, полки с наркотиками и выпив­кой (по большей части местного производства и отвратите­льного качества), угол для музыкантов и шест для стрипти­за. Вывеска же находилась снаружи, от пальбы посетителей не страдала, а значит, нужды в ее изменении не возникало со дня основания заведения.

Роджер обходил «Кантону» по дальней стороне тоннеля уже почти год — с тех пор, как они с Винни попытались объ­яснить головорезам Рико, что если притащить «на похвас­таться» самодельную глубоковакуумную бомбу еще допус­тимо здешними нормами приличия, то водружать ее на стол и ковыряться в детонаторе — уже чересчур. Но сейчас капи­тану очень хотелось дать отдых раскалившимся, словно ре­актор на полном ходу, мозгам — а в «Кантине» это можно было так или иначе проделать почти наверняка.

Удивительно, но в вечернее по меркам станции время бар оказался почти пуст. Только в правом углу сосредото­ченно делили пиццу типы в темных балахонах, да у самой стойки храпел, вытянувшись на полу, здоровяк в ободран­ном комбинезоне сирианского торгового космофлота. Ря­дом с его рукой лежала одноразовая газовая маска. Проходя мимо, Сакаи расслышал слабое шипение, а принюхавшись, уловил и знакомый сладковатый запах.

— Тебе того же? — неправильно истолковал его жест бармен.

— Нет.— Роджер был немного в курсе того, как доморо­щенные химики получают веселящий газ, и предпочитал держаться подальше от продуктов их творчества.— Сакэ есть?

— Есть, как не быть.— Клешня обернулся к полкам и тут же развернулся обратно с бутылкой в протезе.— Тридцать.

— Ско-олько?! А почему так дорого?

— Так ведь настоящее, земное!

— А почему тогда зеленое? — Сакаи с подозрением рас­сматривал ярко-кислотную жидкость.

— А че не так? — непритворно удивился Клешня, встря­хивая бутылку. Жидкость противно зашипела, вспенилась и приобрела желтоватый оттенок. — У нас другого и не бы­вало.

Роджер вздохнул и, прищурившись, ткнул пальцем в пу­затую двухлитровую банку за правым плечом бармена.

— Дай «марсианскую горькую». И стакан стеклянный, а не те, что «за счет заведения». Не люблю, когда посуда в вы­пивке растворяется.

— Тогда еще полторы залога,— пробасил Клешня, до­бавляя к банке граненую посудину.— А то знаю я вас...— Бармен многозначительно клацнул протезом.

— Ладно.

Утащив добычу за столик, Роджер вскрыл банку и осто­рожно принюхался. Содержимое пахло какой-то гадостью, но по крайней мере не озоном — значит, в этот раз Ко­роль-Самогонщик обошелся без радиоактивных солей. Можно рискнуть и попробовать... зажав нос.

— Решил отпраздновать удачный рейд, а, кэп?

Голос звучал хрипло и пискляво, словно принадлежал подростку, впервые в жизни скурившему пачку дешевых сигарет. Сакаи неспешно допил стакан, поставил его на стол, обернулся — и почти уткнулся носом в дуло бластера. Бластер был большой и красный, а человечек за ним, наобо­рот, маленький и серый — прямо как в недавно прогремев­шем по Галасети триллере «Возвращение бухгалтера».

— Пиф-паф! — весело оскалился человечек.— Ты по­койник, Сакаи.

— А ты идиот, Грэм,— вздохнул Роджер.— За подобную шутку три четверти здешних завсегдатаев превратили бы тебя в кучку пепла.

— Поэтому я и пошутил с тобой, а не с ними,— хохот­нул Грэм, пряча оружие и падая на соседний стул.— Не­плохо вышло, а? Эй, бармен,— обернулся он к стойке,— еще один стаканчик!

— Идиот,— подтвердил диагноз Сакаи.— Ай-кью ниже точки замерзания гелия'.

На самом деле Грэм был не идиотом, не бухгалтером и даже не пиратом, а всего лишь мелким скупщиком фотони-ки, работавшим на одного из трех совладельцев Джек-пота. В экипаже «Сигурэ» с ним обычно вел дела Фрэнки, утвер­ждавший, что когда-то Грэм был довольно известным хакером-«стеколыциком» на Лондиниуме.

— Говорят, у тебя неприятности? — Незваный собутыль­ник без спроса плеснул себе из банки.

— Всего лишь «говорят»? — усмехнулся Роджер.— Странно. У меня такое впечатление, что это объявляют по галактическим новостям каждые пятнадцать минут.

— Эта луна довольно маленькая,— уклончиво заметил Грэм.

— Это астероид.— Сакаи уже смирился с мыслью, что тихо напиться не получится, и сейчас раздумывал над вто­рым вариантом отдыха. Грэм в роли мальчика для битья вы­зывал только презрительную усмешку, здоровяк-сирианец по-прежнему храпел на полу, и основную надежду Роджер возлагал на типов в балахонах. Они, правда, смахивали на монахов, но, судя по лазерным мечам за поясами, относи­лись к воинствующему ордену.

— Это болтающийся в пустоте булыжник меньше плане­ты, но больше кулака,— возразил Грэм.— Там, откуда я ро­дом, такие каменюки называют лунами.

Роджер заново наполнил стакан. Из банки воняло поме­ньше — то ли самые летучие компоненты пойла выветри­лись, то ли начало действовать уже выпитое.

— Грэм, ты решил поучить меня астрономии?

— Ну типа того,— хохотнул бывший хакер и, понизив го­лос, наклонился через стол к Роджеру.— Кстати... а правду говорят, что ты — бывший коп?

Сакаи демонстративно поскреб ногтем потускневший ромбик на воротнике.

1При атмосферном давлении гелий вообще не замерзает.

— Говорят, что на Джек-поте не любят, когда кто-то слишком интересуется чужим прошлым.

— Есть такое,— ничуть не смутился Грэм.— Но я интере­суюсь. И дело, с которым я к тебе пришел, как раз прошлого и касается.

— Что за дело? — рассеянно поинтересовался Роджер, отхлебывая пойло.

— Большое, капитан.— Хакер вдруг стал предельно се­рьезен и деловит.— И очень, очень денежное.

— Тогда ты выбрал неподходящее место.

— Наоборот,— живо возразил Грэм.— Из всех нор, где мы могли бы встретиться, не вызывая подозрений, эта, по­жалуй, единственная, чьи стены не усеяны жучками. Нико­му нет дела до бреда пьяной матросни... А значит, мы можем спокойно говорить.

— Жучков, может, и нет.— Сакаи задумчиво посмотрел стакан на просвет, но просвета не обнаружил.— Зато над стойкой целых три камеры слежения.

Хакер хехекнул.

— А как, думаешь, я узнал, что ты здесь? Эти камеры — и еще три десятка в других местах — сейчас работают не напря­мую, а через небольшой, но умный ящичек. И любой, кто взглянет на экран, увидит не тебя и меня, а, скажем, старика Хема.— Грэм ткнул пальцем в висящую на стене листовку «разыскивается галактической полицией». Висела она там исключительно в эстетических целях, может, самим Хемом и прилепленная.— И какого-нибудь паршивого ксеноса.

— Я смотрю, ты хорошо подготовился.— Роджер нако­нец начал проявлять интерес к беседе. Если ее организация потребовала таких усилий...— Ладно, Грэм, давай погово­рим о твоем деле. Надеюсь, оно того стоит.

— Стоит-стоит,— быстро подтвердил хакер и перешел на совсем тихий шепот: — Десять дней назад ко мне в лавку за­валился «мусорщик» из ксеносов, ну этих, которые водо­росли с мозгами...

— Разумные полипы с Эты Южной Гидры, самоназва­ние — аллиты,— машинально поправил Роджер. В памяти, слегка одурманенной и одновременно обостренной спирт­ным, всплыла куча ненужных уже сведений: с какой сторо­ны заходить к этому самому аллиту для ареста, что и куда надевать на него вместо наручников, как отличить времен­

но мужскую особь от временно женской, а дохлую — от оце­пеневшей на время линьки. Способ был тошнотворный, но верный.

Но Грэму такие тонкости были до лампочки.

— Короче,— отмахнулся он,— этот ксенос затралил раз­битый корабль Альянса Южного Креста. Не о комету разби­тый, понятное дело,— прямое попадание гравиторпедой1в рубку, весь корпус наизнанку

вывернуло. Но реакторы враз­нос не пошли, видать, защита успела сработать. Так что ко­рабль остался грудой мусора, а не облачком радиоактивного газа. Зато не сработало кой-чего другое... соображаешь, что?

Роджер пожал плечами, и Грэм снисходительно пояс­нил:

— Система самоуничтожения бортовых баз данных. Те­перь дошло?