Дмитрий Яшенин - Мушкетер. Кто Вы, шевалье дАртаньян?
Только сейчас, увидев это великолепие, разведчик осознал вдруг, до чего же он голоден. В самом деле, со вчерашнего вечера во рту у него не было даже маковой росинки, и его желудок, уловив запах снеди, радостно заурчал, предвкушая пиршество.
Слуга налил им полные бокалы пива, и Бекингем поднял тост во здравие Анны Австрийской.
— Вы хорошо знаете королеву? — спросил он д'Артаньяна.
— Да не особенно, — ответил тот, маленькими глоточками смакуя пиво и убеждаясь, что джентльмены — они, однако, толк в жизни-то понимают! — Я ведь не мушкетер и редко бываю в Лувре. Я, собственно, не знаю даже, почему королеву Анну называют Австрийской, хотя родом она из Испании? Вы не знаете, милорд?
— Господи, да кто же этого не знает?! — воскликнул герцог, чуть не поперхнувшись пивом. — Королева Анна принадлежит к испанскому королевскому дому Габсбургов, которые первоначально правили в Австрии. Ну и по старой памяти всех их продолжают называть Австрийскими!
Д'Артаньян прикусил язык. Отчасти из-за незнания, отчасти из-за того, что в голове у него все еще шумели отголоски вчерашнего застольного шторма и он сморозил серьезную глупость, способную повредить ему. Поэтому он покрепче ухватился своими верхними клыками за нижние резцы и твердо решил не раскрывать рта, покуда не наступит подходящий момент.
Герцог же, словно не заметив этого, продолжал болтать за двоих, не забывая опорожнять бокал за бокалом. Псевдогасконец, пусть ему и понравилось неведомое прежде пиво, пил с оглядкой на вчерашний конфуз и здорово отстал от хозяина по количеству бокалов.
Незаметно для себя Бекингем переключился с королевы на миледи Винтер и то, как лазутчик очутился в ее постели. Д'Артаньян снова пересказал ему всю историю своего появления в Англии, упомянув на этот раз и Констанцию (хотя и под другим именем). В ответ герцог пожал плечами и заявил:
— Клянусь жизнью моей богини, такая история могла приключиться лишь с французом! Мы, англичане, с нашим педантизмом, никогда бы не позволили себе перепутать двух людей. У вас же — вуаля! Все легко и просто! А все потому, что вы, французы, безалаберные…
— Простите? — не понял д'Артаньян.
— Да-да! Именно безалаберные! Подумать только: молодой парижский дворянин собирается на свидание к своей девушке, но тут появляется его друг и просит проводить его до Англии. Наш молодой дворянин соглашается, что конечно же характеризует его с лучшей стороны! Дружба — это свято! Однако, добравшись до порта Кале, оба напиваются как свиньи, а двое других их товарищей, тоже, видать, будучи не намного трезвее их, по ошибке запихивают на борт корабля не гонца, а другого. Таким образом, наш дворянин попадает в Англию. Здесь он находит себе новую бабу. Про свою прежнюю, парижскую, он, естественно, забывает. А зачем она нужна, если есть новая — лондонская? Разумеется, все это характеризует нашего молодого дворянина как истинного француза! — Бекингем снова пожал плечами.
Слушая его, разведчик смотрел, как маленькие пузырьки играют в желтой, солнечно-пшеничной толще пива, и думал о том, как призрачно все в этом мире бушующем! Ведь только вчера еще он мог поклясться чем угодно, что самые тупые и недалекие люди на свете — французы, но сегодняшний день заставил его в корне изменить мнение по этому вопросу…
Одному богу известно, куда бы завели его подобные мысли, но в этот миг огромные настенные часы гулко ударили пять раз, и герцог, вздрогнув, сказал:
— Пора.
Д'Артаньян допил последний глоток пива и проверил, на месте ли сверток с подвесками.
Бекингем хлопнул в ладоши, и на пороге появился слуга, облаченный в костюм для верховой езды и ботфорты.
— Патрик проводит вас до Дувра. Там вы найдете бриг «Зунд» и отдадите его капитану это вот письмо. — Герцог принял из рук слуги конверт и передал его псевдогасконцу. — Оно же — ваш пропуск в дороге: на любой почтовой станции, куда бы вы ни обратились, вам будут давать лучших лошадей!
— Благодарю вас, милорд! — воскликнул д'Артаньян.
— Полно, друг мой! Полно! Это я должен благодарить вас за то, что вы помогаете моей бесценной королеве! — ответил герцог, пожимая ему руку.
Разведчик поклонился и вышел вместе с Патриком. На дворе их ожидала пара великолепных вороных лошадей. Вскочив в седло, лазутчик пришпорил лошадь, и она вынесла его со двора дома герцога, смотревшего вслед юному храбрецу из окна…
Проезжая по набережной Темзы, д'Артаньян увидел четверку уличных музыкантов, поголовно чернокожих, хотя и не настолько, чтобы сравниться с Портосом. Аккомпанируя себе на маленьких смешных барабанчиках, они исполняли частушки скабрезного содержания наподобие: «Бе-бе-бекингем, хиз из ловерс френч куин!»
Несмотря на всю свою нескладность и невнятность, это блеяние настроило разведчика на лирический лад, и он, сопровождаемый Патриком, направился прочь из Лондона, тихонько напевая слова песенки, слышанной им давным-давно, но всплывшей в памяти именно сейчас:
Лондон — Париж,голуби — вверх, блики с крыш,старый бульвари на деревьях — пожар…
Глава 10
ЛОНДОН — ПАРИЖ
Почта в Англии работала отменно, письмо герцога Бекингема обладало поистине магической силой, и потому весь путь от Лондона до Дувра занял у д'Артаньяна меньше четырех часов, в течение которых он сменил трех лошадей, что позволило ему мчаться со скоростью ветра. Бешеный темп скачки не помешал ему, однако, как следует поразмышлять о сложившейся ситуации.
Рьяно взявшись за поручение, данное Арамису и являвшееся, строго говоря, совершенно не заботой агента русской антиразведки, д'Артаньян преследовал несколько целей. Во-первых, он оказывал услугу своему товарищу, с которого потом, когда это потребует его собственная миссия, мог стребовать должок. А Арамис, близкий к высшему свету Парижа, был, с точки зрения псевдогасконца, едва ли не самым полезным человеком из его окружения. Во-вторых, спасая королеву, он оказывал услугу герцогу Бекингему — тайному властителю Англии, влюбленному в королеву Франции, но никак не в саму Францию. Ну а враг моего врага… и так далее. В-третьих, он оказывал услугу самой королеве, на которой, таким образом, тоже повисал серьезный должок. Понятное дело, Анна Австрийская — это не кардинал Ришелье и даже не Людовик XIII, но и не какая-нибудь прачка, в конце-то концов…
Была еще и четвертая причина, стоившая в глазах д'Артаньяна трех предыдущих, но о ней имело смысл говорить только по возвращении в Париж.
Июльский вечер едва вступил в свои права, когда лазутчик, вдохновленный собственной удалью и везением, влетел на пирс Дуврского порта и начал высматривать бриг «Зунд».
— Сударь, никак это вы?!
Обернувшись, д'Артаньян увидал высоченного малого в матросской робе, стоявшего у трапа крепкого, солидного парусника-шхуны. При виде разведчика он стянул с головы зюйдвестку, обнажив копну ярко-рыжих волос. Глядя на него, псевдогасконец испытал странное чувство, как будто он уже где-то его видел. Вот только где?
— Вы опять с нами? — спросил моряк, словно не замечая его замешательства.
Опять! Это слово дало д'Артаньяну ключ к загадке.
— Погоди-ка, милейший. Так это я на вашей… — он скользнул глазами по корме шхуны, выискивая название, — «Анне-Марии» сюда прибыл?
— Ну конечно же, сударь! — радостно воскликнул матрос — Неужели забыли?! Я Пьер. Это я отправил вас в Лондон! Вы добрались до своей дамы?
— Еще как! — с чувством ответил лазутчик и прибавил: — А вы, я смотрю, готовитесь к отходу.
— Точно так, сударь, — донеслось сверху, и д'Артаньян, подняв голову, увидел на кормовом возвышении человека в черном плаще, такого же высокого, как и матрос Пьер.
Ну этого-то он узнал. По крайней мере, по голосу-то узнал точно. Вчера перед «Золотым якорем» они договаривались именно с ним.
— Господин… — Разведчик осекся, решительно не припоминая имени.
— Шкипер Лартиг, к вашим услугам!
— Запамятовал, — извинился псевдогасконец.
Его собеседник понимающе рассмеялся:
— Бывает! Бывает! Вчера вы, сударь, были не в лучшем состоянии, и я бы скорее удивился, если бы вы запомнили мое имя.
— Так вы скоро снимаетесь?
— Скоро, сударь, совсем скоро, — подтвердил шкипер. — Английские портовые сборы превышают всякое разумение. Так что стоять тут подолгу невыгодно. Груз сбросили — и домой!
Лазутчик удовлетворенно кивнул:
— Вы идете в Кале?
— Разумеется, сударь. Если угодно, ваша каюта снова в вашем распоряжении.
Д'Артаньян скользнул взглядом по длинной шеренге судов, стоявших у причала. Где-то здесь его ждал «Зунд», только вот… стоило ли его искать? В конце концов, если предположить, что Арамис, лишенный рекомендательного письма, не ринулся следом за ним через Ла-Манш, а все еще в Кале вместе с Атосом и Портосом, то они скорее ожидают увидеть его на палубе «Анны-Марии», нежели какого-то там «Зунда».
