Светлана Уласевич - Полтора элитных метра или получите бодрого дракона!

   Я встала и направилась к двери. Захотелось подышать свежим воздухом. После пережитого спать больше не хотелось. Братья всё ещё сладко дрыхли. С минуту я любовалась на их мирные и безмятежные лица. Они походили на ангелов. Тёмного и светлого, по каким-то непонятным причинам нашедших друг с другом общий язык. Норри забеспокоился и завозился, словно ему тоже снился кошмар. Вик тут же во сне перевернулся к нему лицом и положил свою руку брату на плечо, словно безмолвно говоря: "Держись, друг, мы с тобой!" Эльфёнок всхлипнул и тут же затих. Я поправила на них одеяло и вышла на крыльцо.

   На улице уже порядком стемнело. Долго же мы поспали. Я вдохнула вечернюю прохладу и подставила лёгкому ветерку лицо. Здесь на окраине деревни было одновременно и уединённо, и оживлённо. Кудахтали вдалеке куры, крякали гуси, заржала где-то лошадь, ей в ответ мелькнула то ли коза, то ли козёл. Сзади же раздавались звуки леса. Я вдохнула запах сосны. Хорошо-то как! В городе такого чистого воздуха не найдёшь. Как бы мне голова не разболелась от слишком хорошей экологии.

  -- Классные колечки! Поносить дашь?

   Я обернулась на источник звука и увидела невысокую рыженькую девочку, аккуратненький задорно вздёрнутый носик и совершенно очаровательные веснушки. Если это наша банница, то удивительно обаятельное создание.

  -- Так что с колечками? Поносить дашь? - надула она губки.

  -- Извини, я не могу их снять.

  -- Зачарованные? - склонила голову на бок девочка, заинтересованно сверкая зелеными глазами.

  -- Нет, их мне самой дали поносить. И я думаю, скоро придётся возвращать.

  -- Ты смотри, - пробормотала под нос банница. - А ты ведь, действительно, в это веришь!

   Я постучала рядом с собой по крыльцу, приглашая сесть. Заколдовать меня банница пока не пыталась и вела себя относительно дружелюбно, поэтому бросаться на неё с мечом наголо я не собиралась. Может быть, в спокойном мирном разговоре, мы лучше поймём друг друга и придём к консенсусу.

  -- Ты с парнями путешествуешь? - кивнула на запертую избу банница.

  -- Да.

  -- Берегись! - наставительно заявила он. - Им всем нужно только одно!

  -- И что же? - полюбопытствовала я, пряча улыбку в уголках рта.

  -- Не знаю, - скорбно вздохнула девочка. - Мне пока не рассказывали.

  -- А кто тебе обо всём говорит?

   Банница покосилась на меня, немного отодвинулась и, нахохлившись, сообщила:

  -- Это секрет.

  -- Как тебя зовут?

  -- А тебя как? - сверкнула глазами девочка, отодвигаясь от меня ещё дальше.

  -- Света.

  -- Све-та, - по слогам произнесла собеседница, словно смакуя моё имя на язык.

  -- Есть хочешь? - вспомнила я добрую старую традицию, которую воспитала во мне мама. Девочка явно заинтересовалась.

  -- А что есть?

  -- Каша, молоко, мёд. Выпечкой в деревне угостили.

  -- Пирожками с повидлом? - загорелся ребёнок.

  -- Есть немного, если мои братья их не съели.

  -- Давай! - отчаянно махнула головой девочка. - И молока побольше возьми, если только оно не то, что ваша спутница надоила.

   Я вновь подавила улыбку и пошла в дом. Там по-прежнему было сонное царство. Обогретый и отпоенный отварами Микола, сладко спал, отвернувшись к стене. Лада скорбно сопела на лавке в уголочке, бормоча во сне, что этот фасон свадебного платья ей не подходит и её будущий пятый муж просто монстр, но по сравнению со мной очень даже ничего. Однако! Вот уж не знала, что я хоть каким-то боком фигурирую в сновиденях Лады, пусть и кошмарах. Пойду-ка лучше отсюда. Быстренько собрав ссобойку на внеплановый пикничок, я вышла во двор.

  -- А я уж думала, ты не вернёшься! - заметила банница, сидя на крыльце.

  -- Почему? - изумилась я.

  -- Да так, - пожала плечами девочка. - Не обращай внимания. Пирожки есть?

  -- Конечно!

   Мы скоренько разложили еду и принялись за перекус. Обычно я по вечерам не ем, но тут что-то зверски хотелось жрать.

  -- Ну что за нас? - подняла я кружку молока в импровизированном салюте.

  -- За нас! - улыбнулась банница и мы чокнулись глиняными черепками.

  -- А за что ты Ладу в козий хлев послала? - спросила я.

  -- Что? - невинно хлопнула банница, но я заметила как она стушевалась.

  -- Да ладно, не притворяйся. Я знаю, кто ты.

   Девочка ещё больше смутилась, вся как-то подобралась и, сложившись в компактный комочек, тихо уточнила:

  -- Бить будешь?

  -- Нет, мне просто интересно, за что ты с ней так.

  -- Не хочу оправдываться, но твоя спутница ужасно хамит незнакомцам. Она обозвала меня малолетней дурой не за что ни про что, я решила сделать из неё взрослую дуру.

  -- А Микола тебе чем не угодил? За что ты с ним так?

  -- А почему он мою баньку разбурил и какой-то хлев построил! Мне она, между прочем, от отца в наследство досталась, а тому от деда. Фамильная реликвия так сказать. И дядюшку моего он обижает, отстроил новые хоромы, гоняет бедного и даже не благодарит за это! А ведь он у меня уже старый, трудно за домом и таким хозяйством присматривать!

  -- А деревню почему терроризируешь?

  -- А чего с меня вся наша братия смеётся. Сапожник без сапог. Домовой старосты, сволочь, издевается.

  -- И ты одна ведёшь священную войну со всей деревней?

  -- Да какая это война, - скромно потупилась банница и кончики её ушей предательски заалели. - Так баловство одно.

  -- Слушай, а если мы поговорим с Миколой и представим вас друг другу, ты станешь примерной девочкой?

  -- А он будет нас уважать и подкармливать?

  -- Думаю, если хоть раз увидит вживую, то да.

  -- Хорошо, только ты ему про коз не говори, ага? Не хочу портить отношения со своим будущим работодателем.

  -- Может, он тебе и новую баньку отгрохает.

  -- Было бы неплохо! - вздохнула банница. - Меня кстати Кали зовут.

  -- Приятно познакомиться, - подлила я ей в кружку молока.

  -- Взаимно, - кивнула собеседница. - Странно, ты меня даже опоить не пытаешься!

  -- А надо? - ухмыльнулась я.

  -- Не-а, - улыбнулась собеседница. - А что с дядей делать? Ему уже действительно трудно по хозяйству справляться. Я, конечно, помогать пытаюсь, да у меня квалификация другая.

  -- А детей у него нет?

  -- Есть, да все в город подались на вольные заработки, говорят тут деревня, перспективы никакой. Ограниченные возможности.

  -- А если написать им письмо и предложить одному вернуться? Сказать что есть вакансия домового в большом процветающем хозяйстве? Микола говорил, его козлы и козы на всю округу известны. И не только породой, но и целебным молоком, из которого производиться одна из самых дорогих и эксклюзивных марка козьего сыра.

  -- Гадость несусветная! - поморщилась девушка.

  -- И не говори, - согласилась я. - Но народу это почему-то нравится.

  -- Достаточно пары богатых извращенцев и такой же пары богатых тупиц, чтобы создать новое веяние, - вдруг по-взрослому заявила Кали. - Ладно, пойду с дедом переговорю.

   И девочка куда-то упорхнула, просто растворившись в воздухе. Только пятки сверкнули.

  -- Ну и чему ты мою племянницу учишь? - вдруг раздался сзади скрипучий сварливый голос.

  -- Здравствуйте, господин домовой, - сориентировалась я. - Не желаете ли молочка?

  -- А какое молочко? - материализовался из воздуха дед. Невысокий, худенький, сморщенный. Весь такой божий одуванчик, если б не горящие лукавые глаза.

  -- Коровье и пирожки ещё остались. Уважьте, угоститесь.

   Старичок для виду замялся, но видно было, что мои слова ему польстили. Он присел рядышком и шустро цапнул самый большой пирожок. Я налила ему молока в кружку Кали. Домовой принюхался, шумно поведя носом, и отхлебнул.

  -- Хорошо! - прищурился он, одним укусом заглатывая полпирожка. Вот тебе и беззубый старичок.

  -- А ты, гляжу, и сама молоко за милую душу трущишь!

  -- Да, дядька, я заметила, что она его не хуже нечисти лопает, - возникла из воздуха взъерошенная банница.

  -- А она и есть хуже нечисти, - ухмыльнулся домовой. - Правда, княжна?

  -- Княжна?! - изумилась девочка. - Это ты дракон что ли?

  -- А что? Это очень плохо?

  -- А автограф дашь? - загорелась баница. - Ну надо же! Я пила молоко с настоящим драконом! Все в деревне обзавидуются!

   Домовой улыбнулся в усы и с гордостью глянул на племянницу. Где-то через полчаса проснулись братья, а за ними и Микола. Переговоры с домовым прошли более чем успешно. Господин Лукшский согласился отстроить новую баню, выплачивать по серебрушке в месяц за работу и каждый вечер проставлять свежее коровье молоко. Оставив больного на заботливые руки домового и банницы, мы направились дальше.

   С одной стороны путешествовать на ночь глядя - сомнительное удовольствие, с другой - нам очень нужно поскорее добраться до Гвиневеры и посоветоваться с ней. Больше отклоняться от маршрута не имеет смысла. Всё равно пятого дракона своими силами мы не нашли, хоть и проверили основные точки. Может, теперь провидица что путное посоветует?