Катерина Снежинская - Дитя Ее Высочества (СИ)
Но я смотрю, ты зеваешь, дружок? Неужели это не любопытно? Как же узок круг интересов нынешней молодёжи. Хорошо-хорошо, вернёмся к нашим героям. Хотя я расстроен, право слово…
* * *Ты, конечно же, желаешь знать, дружок, как выбрались из передряги наши герои? Мне бы очень хотелось рассказать тебе нечто авантюрное, полное приключений. Но я честный рассказчик. Потому и вынужден сообщить: они просто слезли с дерева, так как утром собаки действительно пропали — исчезли в предрассветном тумане, словно призраки, которыми они вероятно и являлись.
Правда, когда я сказал, будто они «просто спустились», то немного погрешил против истины. Ларелла умудрилась выспаться, а потому чувствовала себя вполне неплохо. И неприятные ночные происшествия не оставили на ней ни единого следа. А вод Дарину спуск дался совсем непросто. Да и потом принц был вынужден вояжировать по-кавалерийски - практически стоя в стременах. Понятно, что такой метод передвижения ничуть не улучшил его и без того сложный характер.
Нежнейшая Лара, обладающая добрым, сострадательным и памятливым сердцем, честно желала вести себя терпеливо. Тем более что благодарность за пусть и бесплотные, но все же попытки спасения, переполняли душу девы. Да и неожиданная физическая мощь супруга бередила чувственную фантазию. Поэтому целых два замечания — надо отметить, полных ядовитого сарказма и незаслуженных обвинений — она пропустила мимо своих прелестных ушек.
Но третий выпад несправедливого мужа оказался последней же каплей, переполнившей казавшейся бездонной чашу терпения юной красавицы. В результате наши супруги разругались вдрызг. Причём из-за мелочи, которую свидетели и припомнить не сумели бы. Но, так или иначе, а дальше путешествие проходило под знаком всеобщего молчания.
Даже певун с герцогом не рисковали нарушать тишину. Ибо Далан, неосторожно произнеся фразу, в которой фигурировало слово «зад»… Кажется, это было что-то вроде: «Смотрите, на горизонте тучи собираются. Как бы нам не пришлось вернуться назад и переночевать все-таки в той деревне!». Так вот, после этой или чуть-чуть другой фразы он вынужденно пересчитал все колючки в придорожных кустах. Которых оказалось очень много.
Потому следующие двое суток, прошедшие после незапланированного купания и встречи с волками, наши герои провели в атмосфере общего недовольства, мрачности и неудовлетворённости жизнью.
И так продолжалось ровно до того момента, когда Ларелла, проснувшаяся совсем-совсем рано… Даже не так. До того момента, когда ещё даже не проснувшаяся Ларелла открыла глаза — вот это будет правильно. Итак, принцесса подняла веки и увидела потрясающе прозрачное небо над темнеющими верхушкам деревьев. Такое небо бывает исключительно в часы, предшествующие рассвету, когда звезды уже гаснут, но плети тумана ещё не застилают дивный вид.
А потом благословлённую Отцом вышину от девушки загородило чьё-то лицо. И принцессе показалось, что это сам небесный посланец спустился к ней, дабы сообщить благую весть. Видимо, ни смотря на уверения самой самокритичной Лары, она оказалась достойной внимания всевышнего.
— Я готова! — охваченная благоговением, прошептала Её Высочество.
— Это просто прекрасно, — так же тихо и интимно шепнул ангел.
И нагнулся над девой, как будто собираясь благословить её уста чистым и незамутнённым похотью поцелуем.
— Грех! — окликнул посланца кто-то, кого Лара не видела.
Но окликнул недовольно.
Девушка хотела было возразить, что нет в происходящем никакого греха! А вздумай кто спорить, так она бы указала невежде на святые писания. Но, как это ни прискорбно, возразить ей и шанса не дали. Вместо сладостного поцелуя принцесса получила платок. Сунули его очень профессионально и ловко — Лара и пискнуть не успела. А кляп сверху ещё и лентой перевязали. Так что ни малейшего шанса его выплюнуть или вытолкать у красавицы не имелось.
Правда стоит отметить, что платок этот оказался вовсе не грязной тряпкой. Напротив, между жемчужных зубок Её Высочества очутилась нежнейшая шелковистая ткань, ещё и обшитая кружевом. Правда, этот самый декор жёстко царапал язык. А от запаха духов, который, казалось, забил горло, слезы сами по себе на глазах выступили.
Но мученья девушки только начинались. Потому что уже в следующее мгновение её, ничуть не церемонясь, перевернули и запаковали, словно индейку, в попону. Так что к цветочному, пусть и сильному, но приятному, аромату прибавилась вонь конского пота и неспособность дышать. А затем Ларелла смогла на собственном опыте осознать прелесть похищения юной девы несомненно благородными разбойниками.
Оказывается, висеть вниз головой — это очень неудобно. Кровь приливает к черепу и угрожает проломить виски. Лежать животом поперёк седла — дико неудобно. Твёрдая, словно дерево, кожа пребольно давит на нежное тело, вызывая не самые приятные желания. Которые в купе с кляпом могут стать причиной настоящих сложностей. Скакать, переброшенной через седло, невероятно, просто ужасно неудобно. Каждый скачок лошади отдаётся во всем теле, и ты чувствуешь себя мешком, набитом тщательно перетряхиваемыми костями.
Стоит ли судить нашу героиню за то, что она потеряла сознание? И вовсе не из-за врождённой чувствительности и избытка эмоций. Физиология, друг мой, штука, с которой не поспоришь.
Пробуждение Его Высочества не было столь же неприятным. Но и его утро омрачили тревоги и сомнения. Герцог, посмевший разбудить брата касанием плеча, и тут же отпрыгнувший назад, как заяц, молча протянул Дарину обрывок. Принц, ещё не до конца избавившийся от ночных видений, машинально взял листок и пробежал по неровным строчкам взглядом: «Если вы жилаетя палучить сваю драгаценость в зад, то исчите ее в старай стараживой башни!» — было выведено каллиграфическим почерком на дорогой, мелованной бумаге. С такими красивыми завитушками и столь безграмотно умели писать исключительно высшие лорды. Но, видимо, в окрестностях завёлся и другой изысканный грамотей. Правда, от этого смысл послания яснее не становился.
- Какую драгоценность я желают получить в зад? — недоумевающе протянул Дарин, озадаченно потирая рукой лоб. — И дался всем мой зад! — вызверился он тут же.
— Принцесса пропала, — отступая ещё на один шаг и морщась, словно ему уже больно стало, сообщил герцог. — А её лошадь и вещи остались здесь. Так что, «драгоценность» — это, наверное, твоя супруга. Ну а «в зад» значит «назад».
Его Высочество помолчал, полируя теперь уже не лоб, а собственный крепкий, но уже пару дней не бритый подбородок. То ли ему вообще мыслительный процесс на голодный желудок давался с трудом, то ли муки выбора принца одолевали, но думы его весёлостью явно не отличались.
— Да чтоб она вовсе провалилась! — выдал он, наконец, в сердцах. — Может, оно и к лучшему. На кой мне такая жена? Нет, ты мне вот ответь, на кой?
Юный герцог переступил с ноги на ногу и неопределённо пожал плечами.
— Вот и я говорю! — уверился в своей правоте принц и тут же, демонстрируя всем желающим чудеса логики, добавил, — Где тут эта Нечистым драная башня?
— Там, на берегу реки есть одна, — нерешительно подал голос рыжий певун. — Старая, но крепкая.
— Ну, так веди, чего сидишь? — рыкнул Великолепный и снова добавил вполне закономерное, — А тебя я вообще в сортире утоплю.
Все-таки, согласись, дружок, любовь порой творит с людьми очень странные вещи. И, наверное, правы те, кто утверждает, будто она отнимает у нас разум.
* * *Очнулась Её Высочество в весьма дурном расположении духа. Все нежное тело болело, напоминая, из какого множества костей, косточек и мышц Отец в мудрости своей его собрал. Правда, ныне мудрёность Небес девушку, почему-то не радовала. Да ещё и мутило, словно она нажевалась протухшей рыбы. В общем, на её памяти имелись и гораздо более приятные пробуждения.
Окружающая обстановка тоже не работала на выработку оптимизма. Ларелла обнаружила себя лежащей на древней кровати без полога. Правда, на растрескавшийся источенный древоточцами остов кто-то додумался постелить вполне приличную перину и накрыть её бархатным покрывалом. Но постель от этого комфортнее не становилась.
В маленькой и абсолютно круглой комнате с единственным узким окном, лишённым и стекла, и ставен, кроме кровати имелся ещё столик, небольшая — ныне потушенная — масляная лампа на высокой треноге и ночная ваза, стыдливо показывающая из-под кровати свой бок. На столике обнаружился ещё и поднос, нагруженный сытной и весьма изысканной едой. И вот это было как нельзя кстати.
Ларелла схватила в горсть жареную перепёлку и, плотоядно обгрызая птичку, как яблоко, принялась исследовать свою темницу. Собственно, объектов для исследования тут нашлось немного. За окном оказался дикий заброшенный крестьянами, а оттого ещё более живописный луг. Вдали темнела кромка леса и что-то посверкивало — река, вероятно. Сама комнатка находилась в узкой круглой башне, примерно на уровне четвёртого этажа над землёй. Ну а дверь, понятно, оказалась запертой снаружи. Створка всем своим самодовольным видом говорила: «Даже и не пытайся!».
