Наталия Чернышова - Привидение-стажер
— Я не знаю, застрелился Маяковский сам или ему кто-то помог! Ничего об этом не читала!
— Не читала?! Так все что ты говорила, это из книг? — вот теперь он точно выглядел потрясенным
— А откуда же еще?
— Но я думал ты как призрак… знаешь… — он выглядел ужасно разочарованным. А мне стало смешно.
— Да я призрак, но совсем недавно, я же говорила. И никаких особых способностей у меня нет. Сильно расстроился?
— Нет, наверное, даже рад, что ты оказалась не всезнающей, а то общаться с тобой было бы страшно.
— А я рада, что ты вовсе не маньяк-историкофил. — я тоже вздохнула с облегчением
— Вовсе нет. По большому счету мне совершенно безразлично кто именно написал «Тихий Дон», просто не мог удержаться и не уточнить все эти спорные вопросы из первых рук. Не каждый ведь день такой шанс появляется. Это все из-за того, что когда ты рассказывала про Клеопатру, я почему-то решил, что ты ее описывала так, как будто сама видела.
— В школе увлекалась. Правда, в основном, древним миром.
— Это заметно. Ты на редкость убедительно излагала свои гипотезы. — восторженно отозвался он, и оставшаяся часть дороги оказалась посвящена восхвалению моих неведомых достоинств. Обычно я весьма критически относилась к комплиментам, но сегодня…. Мой новый знакомый явно был в ударе, и при этом так неотразимо улыбался, а его глаза горели таким восхищением, что, не сомневаюсь, у любой нормальной девушки на моем месте уже давно бы закружилась голова. Но поскольку, головы как таковой у меня не было, то я просто развесила мои несуществующие уши и купалась во внимании, которого была лишена, вот уже кажется, целую вечность. Скажу честно, слушать было приятно, не смотря на слабые сигналы остатков здравого смысла. Но с другой стороны, заподозрить его в каких либо темных намерениях было бы глупо, учитывая мою хм… нематериальность. Но Женю это видимо совсем не смущало. Наконец, после очередного особо ветвистого комплимента, я не выдержала и спросила, он не забыл, что я все-таки призрак. Женя на минуту опешил, потом догадался и сделал вид что обиделся
— Боже, ну и мысли у тебя. Обычно мужчин обвиняют в том, что мы вечно думаем… не о душе. А я вот встретил душу в истинном виде, причем, исключительно привлекательном и вот — награда за чистоту намерений.
— Извини, привычка. Меня с детства учили настороженно относиться к комплиментам незнакомцев.
— И не садиться к ним в машины — подхватил Женя.
— Да именно, иногда встречаются нехорошие люди. Уж тебе ли об этом не знать.
— Можешь не продолжать — сегодня я в этом сам убедился. А можно узнать, почему тебя вообще заинтересовала судьба того киллера?
— Не его лично, это был общий интерес.
— И он удовлетворен?
— Вполне. Но один вопрос у меня остался. Что ты делал на лестнице, хотел сбежать таким экзотическим образом?
— Нет, на лестницу я вытащил тело, что бы без лишнего шума увезти его куда-нибудь на машине. — как-то странно это выглядело при том впечатлении, которое я составила себе о нем. Все-таки это несколько выходило за рамки действий перепуганного обывателя. Но, наверное, адреналин — великая сила.
— А я думала, оно осталось в ванне, ты же мне предлагал на него посмотреть.
— Хорош бы я был, если при знакомстве приглашал бы девушек, пусть и мертвых, любоваться трупами. Не на него конечно, а на следы взрыво-пожаро-замыкания.
— А дальше?
— А дальше как в плохом фильме ужасов — я его тащу, он оживает. И когда я заметил, что труп зашевелился и пытается открыть глаза, то испугался и выронил его, он упал с лестницы. А потом в воздухе проявилась ты, ну, в общем, дальше ты все сама знаешь.
От этой новости я чуть снова не взвилась под облака, только опасность пробить головой крышу машины и выскочить на улицу удержали меня на месте.
— Ну, ты и специалист-реаниматор! Ты уронил меня, а не его. Он же был жив! Только от удара током лишился души. Это был мой шанс получить тело. — у меня было такое чувство, будто у меня неожиданно отобрали заслуженную награду
— Успокойся, пожалуйста — он явно расстроился — Я же не знал, что это ты. И вообще, зачем тебе вселяться было в какого-то стукнутого мужика?
- А ты думаешь у меня такой большой выбор? Свободные тела не на каждом шагу валяются. — я попыталась коротко описать процесс душеообмена в природе, сути которого я и сама толком не понимала.
— И вот когда, наконец, я была в двух шагах от успеха, все сорвалось из-за чьей-то излишней впечатлительности! Так что если я теперь навсегда останусь в этом газообразном состоянии, то это будет только твоя вина.
— Хорошо, я виноват, признаю. Но не переживай. Ведь ничего действительно непоправимого не случилось. В следующий раз обязательно получится. — по большому счету, с этим было трудно не согласиться, но из принципа мне не хотелось это признавать сразу.
— Я постараюсь все исправить, честное слово!
— Найдешь мне новое тело? — пробурчала я уже для вида.
— Этого, конечно, не обещаю, но пороюсь в Интернете, библиотеках, найду информацию, просто придумаю что-нибудь, в конце концов. Вот только разберусь с этой фигней.
— Разберемся.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Я помогу тебе бороться с твоими политиками
— Ты действительно хочешь впутаться в эту историю?
— А чем мне это грозит? В крайнем случае, просто убью время. Для моей собственной истории у меня в запасе вечность.
— Слушай, но ведь это действительно замечательная идея! Определенно ты мой первый счастливый случай за последнее время. Вместе мы им покажем…
— Звучит многообещающе. Это означает горы оружия и крестовый поход на мафию?
— Наверное, разочарую тебя но, во-первых, оружия у меня нет (вернее скоро не будет) и в карту с 30 шагов я уж точно не попаду, разве что в географическую. А во-вторых, это слава богу все-таки не мафия, а отдельно взятая коррупция. С конкретным лицом и фамилией. А еще и с твоей помощью — да мы разберемся с ними за 2 дня!
Он притормозил на мосту и со словами — Подожди, скоро вернусь.
— Все, оружия больше нет. — довольно заявил, он устраиваясь за рулем.
— Не жалко?
— А что должно быть? Но стрелять я не умею, и уверенности он мне совсем не прибавлял. И вообще, неизвестно что это за пистолет. Потом еще с милицией разбираться. Мы, кстати, приехали. Видишь те окна над рекламой? Двенадцатый этаж, квартира 817.
— Номер не нужен.
— Действительно. Зайдешь? Угощу кофе.
С одной стороны я с удовольствием приняла бы приглашение — благо спать мне не надо, а одиночество уже достало, но с другой стороны так было приятно иметь планы на следующий день, я чувствовала себя почти живой.
— Пожалуй, откажусь — уже поздно. — сказала я после недолгой борьбы с собой.
— Ужасно не хочется отпускать тебя. Ты точно не передумаешь? — бархатный голос звучал волнующе грустно, требовалось срочно развеять этот романтический морок:
— Мог бы просто сказать, что боишься заходить в темный подъезд без сопровождения. До завтра. — сказала я и тихо дематериализовалась.
* * *Зануда, но симпатичный. Я уже начала чувствовать за него ответственность. Старый как мир совет, хочешь прогнать депрессию — помоги тому, кому еще хуже, опять сработал. Плюс, грела душу приобретенная полу-материальность.
Поэтому, в отличие от прошлых, эта ночь прошла замечательно весело. Я снова и снова любовалась своим отражением в витринах, дивясь шуточкам подсознания. Ибо ничем другим нельзя было объяснить это безобразие. Повезло еще, что при жизни я не комплексовала из-за худобы, а то с таким перевыполнением плана превратилась бы в рубенсовскую красотку. Попутно обнаружилось исчезновение небольшого шрама над бровью (память о детском садике) и донимавшего меня последнюю неделю фурункула на шее. Вот это да! «Смерть — лучшее средство от прыщей!» — вертелся в голове или что там ее у меня теперь замещает переиначенный слоган.
Потом только для того, чтобы лишний раз убедиться в своей видимости-слышимости я приставала к случайным прохожим с дурацкими вопросами из серии «Как пройти к Никитинской библиотеке?». Те смотрели на меня как на ненормальную — девица в вечернем платье, ночью, поздней осенью — но потом видимо решали, что лучше не провоцировать и терпеливо отвечали. Одного типа, правда, мой вид навел на другие мысли, и я сначала собиралась спешно испариться, но потом нашла более простой выход — честно долго торговалась. В результате, меня возмущенно обвинили в завышении цен, и оставили в покое.
Едва дождавшись 9 утра, я отправилась с визитом. Вопреки вчерашнему обещанию, вошла все-таки через дверь и, решив продемонстрировать хорошие манеры, издала щепетильное «кхе-кхе». И тишина была мне ответом. Подождала еще немного, повторила попытку несколько громче и, опять не получив ответа, во весь голос проорала «Доброе утро! Тебя еще не убили?». Через минуту в комнату влетел задрапированный в сиреневую простыню в салатовых кроликах, перепуганный и не совсем проснувшийся Женя.
