Terry Pratchett - К оружию! К оружию!

Ваймс снова принял ванну, чтобы еще раз испытать новые ощущения. Судя по оживленному шуму, особняк кипел всякого рода полезной деятельностью — приближался час «С». Госпожа Сибилла подошла к замужеству крайне ответственно — с похожим жаром она искореняла лопоухость среди болотных драконов. С полдюжины поваров вот уже три дня без перерыва хлопотали на кухне. Они зажарили целого быка и приготовили из всяких экзотических фруктов невообразимые блюда. До сего момента капитан Ваймс считал крайне вкусным блюдом печень без жилок. Тут кухней «от гурман» считались кусочки сыра на палочках, воткнутых в половинки грейпфрутов.

Он где-то слышал, что будущий новобрачный не должен видеть перед свадьбой свою предполагаемую невесту — вероятно, для того, чтобы не одуматься. Дурацкий обычай… Ему так хотелось бы с кем-нибудь поговорить. Если бы он поговорил хоть с кем-нибудь, происходящее, возможно, приобрело бы некий здравый смысл.

Он взял бритву и посмотрел в зеркало на лицо капитана Сэмюеля Ваймса.

Колон отдал честь, потом внимательно оглядел Моркоу.

— Все в порядке, сэр? Судя по виду, вам не помешало бы еще поспать.

Колокола вразнобой пытались сообщить, что уже десять часов. Моркоу отвернулся от окна.

— Я осматривал город, — сказал он.

— Сегодня еще три новобранца, — сообщил Колон. — Попросили, чтобы их записали в армию господина Моркоу. — Он был слегка обеспокоен этим.

— Хорошо.

— Начальной подготовкой занимается Детрит, — продолжил Колон. — У него получается. После того как он целый час орет им прямо в уши, они делают все, что я скажу.

— Я хочу, чтобы все свободные люди были расставлены на крышах домов между дворцом и Университетом, — сказал Моркоу.

— Там уже расставились наемные убийцы, — ответил Колон. — И Гильдия Воров послала своих людей.

— Они — воры и убийцы. А мы — нет. Обязательно пошли кого-нибудь на Башню Искусства.

— Сэр?

— Да, сержант?

— Мы тут поговорили… с ребятами… и…

— Да?

— Было бы значительно проще, если бы мы сходили к волшебникам и попросили их…

— Капитан Ваймс никогда не прибегал к помощи волшебства.

— Да, но…

— Никакого волшебства, сержант.

— Есть, сэр.

— Почетный караул готов?

— Да, сэр. Строй сверкает пурпуром и золотом, сэр.

— Правда?

— Сверкающий строй очень важен, сэр. Пугает противника до смерти.

— Хорошо.

— Но я так и не смог найти капрала Шноббса, сэр.

— А это проблема?

— Ну, это означает, что почетный караул будет выглядеть чуть привлекательней.

— Я отослал его со специальным заданием.

— Э-э… также я не могу найти младшего констебля Ангву.

— Сержант?

Колон собрался с духом. Звон колоколов постепенно стихал.

— Ты знал, что она — вервольф?

— Гм… Капитан Ваймс намекал на это, сэр…

— И как именно он намекал?

Колон отступил на шаг.

— Он сказал: «Фред, она — поганый вервольф. Мне это не нравится так же, как и тебе, но Витинари сказал, что мы обязаны взять кого-то из них, лучше уж она, чем какой-нибудь вампир или зомби». Вот так он и намекнул.

— Понятно.

— Э-э… Мне очень жаль, сэр.

— Давай просто переживем этот день, Фред. И все…

…Динь, динь, дон, динь…

— Мы так и не подарили часы капитану, — вспомнил Моркоу, доставая подарок из кармана. — Он, должно быть, ушел, с мыслью, что нам на него наплевать. Вероятно, он даже ждал, что ему подарят часы. Я знаю, такова ведь традиция…

— Последние дни были тяжелыми, сэр. Кроме того, мы можем вручить ему часы после свадьбы.

Моркоу убрал часы обратно в мешочек.

— Полагаю, ты прав. Хорошо, сержант, давай готовиться.

Капрал Шноббс пробирался сквозь тьму, царящую под городом. Впрочем, его глаза уже немножко привыкли. Ему нестерпимо хотелось курить, но Моркоу предупредил, что этого делать нельзя. Просто возьми мешок, пройди по следам и принеси тело. И помни: ничего не снимать и не шарить по карманам.

Люди уже заполняли Главный зал Незримого Университета.

На этом настоял Ваймс. Он встал грудью и добился своего. Нельзя сказать, что он был заядлым атеистом; в мире, который населяют тысячи богов, атеизм — самоубийственное увлечение. Просто ни одному из богов он особо не симпатизировал, а кроме того, никак не мог понять, что они будут делать на его свадьбе. Так что все храмы и церкви он отверг, а Главный зал Университета выглядел достаточно церковно — почему-то все торжественные события обязательно должны происходить в подобного рода помещениях. Богов никто не приглашал, но они должны были чувствовать себя как дома, если все-таки надумают заглянуть.

Ваймс пришел сюда рано, потому что нет ничего более бесполезного в мире, чем жених перед свадьбой. Дом все равно захватили Взаимозаменяемые Эммы.

Двое слуг уже заняли свои места, чтобы рассаживать гостей — на сторону жениха и на сторону невесты.

Здесь же бесцельно болтались несколько старших волшебников. Они автоматически становились гостями подобных свадебных церемоний и особенно последующего банкета. Скорее всего, одного жареного быка не хватит.

Несмотря на неприятие Ваймсом всяких волшебных штучек, волшебники ему нравились. Они почти не доставляли неприятностей. По крайней мере, не доставляли неприятностей ему. Правда, иногда они ломали пространственно-временной континуум или подводили каноэ реальности слишком близко к бурному водопаду хаоса, но закон — нет, закон они не нарушали.

— Доброе утро, аркканцлер, — поздоровался он.

Аркканцлер Наверн Чудакулли — глава всех анк-морпоркских волшебников, во всяком случае всех тех, кто его признавал, — приветливо кивнул.

— Доброе утро, капитан, — сказал он. — Не могу не отметить, что ты выбрал очень удачный день для такого события!

— Ха-ха-ха, удачный день для такого события! — гнусно подхихикнул казначей.

— Проклятье, — воскликнул Чудакулли, — он снова куда-то улетел! Совсем его не понимаю. Ни у кого нет пилюль из сушеных лягушек?

Наверн Чудакулли, как человек, которому самой природой было предназначено жить на свежем воздухе и весело убивать все, что закашляло в кустах, искренне недоумевал, почему казначей (человек, которому самой природой было предназначено сидеть в маленьких комнатенках и складывать числа) вечно так нервничает. Он испробовал все возможные способы, чтобы подбодрить своего помощника. Эти способы включали в себя практические шутки типа обливания холодной водой по утрам, выскакивания из-за дверей в одеянии Вилли Вампира и прочее, и прочее — лишь бы, как говаривал аркканцлер, помочь казначею «вернуться в землю».

Саму службу должен был провести декан, который создал всю процедуру с нуля. Официально гражданской церемонии заключения брака в Анк-Морпорке не существовало, если не считать произнесение фразы типа «О, ну хорошо, если вы так настаиваете». Декан энергично закивал капитану.

— Специально по такому случаю мы прочистили наш орган, — радостно возвестил декан.

— Ха-ха-ха, орган! — воскликнул казначей.

— И это самый мощный из всех органов… — Чудакулли вдруг замолчал и подозвал пару ошивающихся неподалеку студентов. — Уведите казначея и проследите, чтобы он полежал немного, понятно? Видимо, кто-то опять накормил его мясом.

Из дальнего угла Главного зала донеслось шипение, за которым последовал сдавленный стон. Ваймс уставился на чудовищное переплетение трубок.

— Восемь студентов требуется для работы на мехах, — сообщил Чудакулли под аккомпанемент серии хрипов. — У него три клавиатуры и сотня дополнительных ручек, включая двенадцать, помеченных знаком вопроса.

— Наверное, обычный человек с такой громадой и не справится, — вежливо заметил Ваймс.

— О, тут нам неожиданно повезло…

В следующее мгновение раздался звук настолько громкий, что ушные нервы всех присутствующих не выдержали и резко вырубили слух. Когда они включили его снова, где-то на болевом пороге люди услышали зверски искаженное вступление «Свадебного марша» Фондельсона, исполняемое человеком, который вдруг обнаружил, что сей невероятный инструмент не ограничивается тремя клавиатурами, но содержит целый набор специальных акустических эффектов, начиная со «Скопления газов в желудке» и заканчивая «Смешным куриным кудахтаньем». Сквозь звуковые взрывы периодически прорывалось одобрительное «у-ук!».

— Поразительно! — крикнул Ваймс сидящему рядом с ним под столом Чудакулли. — Кто его сделал?!

— Не знаю! На крышках клавиатур написано «Ч.Т. Джонсон»!

Раздался последний вой, орган застонал, как шарманка, и воцарилась тишина.

— Ребята добрых двадцать минут накачивали воздух в резервуары, — похвастался Чудакулли, вылезая из-под стола и отряхиваясь. — Будь добр, только «Глас божий» так не наяривай, ладно?