Ольга Болдырева - Доля отцовская

— Жива? — Крис извлек девушку из-под обломков и помог отряхнуться. — Эх… горе, а я-то считал себя самым запущенным случаем.

Он оглядел печальное личико Юли, которое теперь украшали две длинные царапины — осколки задели. Посмотрел на порванную рубашку и еще больше растрепавшуюся фиолетовую шевелюру и по-доброму фыркнул: — Ладно, я сам тебе со следующей люстры достану какую-нибудь побрякушку. Мм?

— Правда? — девушка шмыгнула носом.

Видимо, падать все-таки оказалось больно.

— Правда, — улыбнулся император. — Ну что, проводить тебя до спальни или продолжаем хулиганить?

— Хулиганить!

— Я и не сомневался…

Следующим пунктом в их маршруте оказалось больничное крыло. Вообще-то они хотели заглянуть в комнату к спящей Клар, но перед этим пришлось тихо прокрасться по палате герцога.

— Ну точно идиллия, ты прав. Возможно, скоро я все-таки начну завидовать… — прошептала Юля, просачиваясь вслед за Крисом в комнатку служанки.

Действительно, открывшаяся перед ними картина приближалась к какому-то далекому непостижимому идеалу. Видимо, усталость после тяжелого дня все-таки сказалась на Альге, и женщина не смогла долго высидеть на стуле. Вот и перебралась на кровать к герцогу, устроившись поверх одеяла и свернувшись клубочком. При этом на лицах взрослых застыли совершенно одинаковые умиротворенные и счастливые улыбки.

— И не ты одна, — согласился император.

Он хищно оглядел небольшое помещение, больше напоминающее лабораторию, чем жилую комнату. Все свободное пространство было заставлено непонятными агрегатами, колбочками, заполненными разноцветными жидкостями, заспиртованными в банках непонятными и вызывающими опасения ингредиентами, а также стеллажами со старыми книгами. Только в дальнем углу примостились узкая лежанка и небольшой шкафчик для личных вещей. Даже странно, что при таком разнообразии комнат Клар ютилась в жалкой каморке рядом с взрывоопасными зельями.

Ну, может, зелья были и лечебными, но, после того как Юля смешала содержимое всех попавшихся под руку колбочек (якобы чтобы цвет был красивее и насыщеннее), император за безопасность настоев ни за что на свете не поручился бы. Хорошо хоть самой хозяйки на месте не обнаружилось.

Теперь со спокойной совестью можно было отправляться по комнатам. Хотя напоследок они не смогли еще чуть-чуть не напакостить ближним своим. То бишь герцогу и воровке.

Крис с помощью Юли, которая старательно ему помогала, и своей любимой левитации, держа нити, передвинул воровку поближе к крестному, устроив ногу женщины на животе Оррена. И еще переместил руку герцога на талию Альге.

Так что, выполнив план-минимум по отравлению жизни всем окружающим, две остроухие занозы спокойно удалились спать.

Видимо, кто-то вчера забыл закрыть шторы, и стоило только солнцу достаточно подняться, как его наглые лучи тут же разбудили меня. Зажмурился, не желая открывать глаза и выбираться из хорошего сна. Может быть, найдется поблизости кто-нибудь добрый, чтобы потушить это дурацкое солнце, которое мешает спать раненому герцогу? Похоже, что нет… Да и предательский сон, почуяв слабину, мигом улетучился в неизвестном направлении. Жаль. И вообще надо бы все-таки открыть глаза и понять, почему такое странное ощущение, что меня обнимают чьи-то руки и на кровати я нахожусь не в одиночестве. Хм… неужели упустил что-то важное?

Чуть повернул голову и скосил глаза. Так и думал, Альга бессовестно использовала меня в качестве подушки.

— Ку-ку, — слегка пошевелил затекшим плечом, на котором устроилась голова воровки.

— Мм? Спи, еще рано вставать, — пробурчала она, потом, подумав, добавила: — И не шевелись, а то неудобно.

— Кому неудобно-то? — улыбаясь, я на всякий случай уточнил.

Альга лениво приоткрыла один глаз, изучила мое лицо, явно пытаясь что-то вспомнить. Вспомнила. Даже смутилась.

— Ой! Извини, тебе больно? Я вчера так устала, что решила устроиться на краешке, да, видимо, ночью перекатилась к тебе под бок, чтобы теплее было. Надеюсь, нас никто не видел. — Воровка шустро сползла с постели и потянулась, после чего попыталась руками кое-как пригладить торчащие в разные стороны волосы. — Как ты себя чувствуешь?

— Не-а, не больно. А даже если и видел? Это уже их проблемы, — хмыкнул я, — или мне теперь, как честному герцогу, нужно на тебе жениться? А чувствую я себя очень даже неплохо. — Внимательно прислушавшись к организму, пришел к выводу, что можно сказать — почти здоровым.

Все-таки есть плюсы в метке Хель. Был бы обычным человеком, давно в гробу лежал. Хотя нет — если бы я был человеком, на меня не сыпалось бы столько проблем. Но отдельное спасибо за лечение надо сказать Лиз и ее служанке. Такими темпами я через несколько дней и на ноги смогу встать. Скажу вам честно — невыносимо весь день лежать на кровати и ничего не делать.

— Вот еще! — возмутилась Альга. — Мне одного замужества хватило, спасибо, больше не надо. А что чувствуешь себя неплохо, так это просто замечательно. Тебе что-нибудь нужно? Я могу принести. Или лучше позвать Клар?

— Во-первых, умыться. Во-вторых, побриться. В-третьих, нормально позавтракать. Ну и в заднюю комнату заглянуть было бы хорошо.

— А тебе разве можно вставать, Оррен? — Женщина с сомнением покосилась на мою бледную физиономию. — Ну да ладно! Что-нибудь придумаем. Но с завтраком пусть Клар возится, мне бы тоже не помешало умыться и привести себя в порядок.

Альга только-только сделала шаг в сторону комнатки служанки, как там прогремел оглушительный взрыв.

— Это называется: «С добрым утром…»

ГЛАВА 17

Отдохнули? Снова в путь!

Работа не волк!

— Оррен, что ты делаешь?

Я втянул голову в плечи, почувствовав себя нашкодившим мальчишкой, которого строгая нянечка застала за воровством конфет из буфета. Осторожно повернулся в сторону двери, нарисовав на лице выражение раскаяния и печали, чтобы особо сильно не побили.

— Пытаюсь найти, что можно на себя надеть, — ответил честно, постаравшись сильнее закутаться в простыню, ибо в данный момент она являлась моей единственной одеждой.

Оставаться в той длинной рубашке, которая больше напоминала женскую ночную сорочку, не было никаких сил.

Лиз неодобрительно сощурилась и позвонила в небольшой колокольчик, который висел около двери. После чего скрестила руки на груди.

— Я понимаю, что не стихи пишешь… но с какой Хель ты встал с постели? Не нагеройствовался еще? Хочешь опять доказать, что ты самый выносливый? У тебя рана, несовместимая с жизнью, а ты Алив Пресветлая знает что творишь! — Женщина выглядела не на шутку рассерженной.

Сел обратно на кровать, дотронувшись до плотного слоя бинтов и примочек у сердца, в бок тут же стрельнуло, напоминая, что рана никуда не делась. Виновато покачал головой, пытаясь придумать, что бы такого ответить в свое оправдание.

— Лиз, пойми, не могу целый день лежать в кровати и ничего не делать! Я же не собираюсь сейчас же уезжать или бегать по замку. Я даже согласен сидеть с книжкой в руках, но не надо меня укладывать, как в гроб. И так все затянется, знаешь же, что таким ранением слуг Хель не убить. Нужно что-то куда более интересное, чем кинжал в сердце.

Давняя знакомая покачала головой.

— С твоими способностями ты это «интересное» очень быстро найдешь и точно в гроб ляжешь. Оррен, не глупи. Один день отлежишься, ничего с тобой не произойдет. Только здоровью на пользу. Что за подростковые отговорки? Пора бы уже понять, что взрослый человек должен не только уметь делать умный вид, но еще и осознавать свою ответственность. Мне казалось, что ты это понял после смерти Лареллин…

При упоминании жены в груди сразу же заныло, словно рана снова открылась. Действительно, тогда я многое понял… и про ответственность, и про выбор, и про многое другое, о чем вспоминать больше не собираюсь. Прошлое — это темный маленький чулан, по углам которого спрятаны ошибки и грехи. Они давно покрылись паутиной и пылью, их заслоняют полки с другими воспоминаниями, не таящими столько боли и злости, и не стоит их доставать на свет, даже думая, что делаешь это во благо.

— Не стоит. Лиз, прошу, кажется, мы уже разговаривали на эту тему. Взрослый человек не только должен думать об ответственности, но и уметь делать выбор, а также правильно оценивать свои силы. Сейчас чувствую себя нормально. Я благодарен за приют и лечение, но не нужно меня так опекать.

Графиня Этт поджала губы, оставаясь при своем мнении, но спор не продолжила. Все-таки Элизабет была очень умной женщиной и прекрасно понимала, когда стоит отступить, а когда можно продолжить настаивать на своем.

— Хорошо, Оррен, надеюсь, ты понимаешь, что делаешь. Скоро придет Клар с одеждой, дальше замок в твоем распоряжении, только принимай все лекарства вовремя и не забывай про перевязку.