Обучение по-драконьи или Полевые испытания на эльфах (СИ) - Наталья Шевцова
— Уходим! — посмотрев на Пандору, скомандовал Ганимед. Затем перевёл взгляд на эльфа и предложил ему выбор: — Парень, ты или с нами, или с ними, — кивнув на ревущую и беснующуюся чёрную тучу, сказал он.
— С вами! Конечно, с вами! — снова закивав, подобно китайскому болванчику, заверил Лоуриэль.
— Тогда бегом к Оре, — кивнув на Пандору, снова скомандовал Ганимед. — И бери её за руку!
Лоуриэль не заставил себя просить дважды, мгновенно подскочил к девушке и вцепился в её ладонь обеими своими.
Снеся макушки ещё двум тварям, Ганимед схватил Пандору за руку и выдохнул: — Уходим!
[1] Вальхалла — в германо-скандинавской мифологии небесный чертог в Асгарде, куда попадают после смерти павшие в битве воины, и где они продолжают свою прежнюю героическую жизнь
[2] Серная кислота способна растворять мышцы, кости, металлы и камни. При соприкосновении с плотью вызывает сильные ожоги.
Глава 31
Придя в себя, Пандора так резко повернулась, чтобы увидеть пришёл ли в себя и Ганимед тоже, что чуть не свалилась с постели, на краешке которой сидела.
— Тихо-ти-итхо, всё хорошо, — проговорил ей в макушку Ганимед.
Его руки придержали её, не позволив упасть.
— Всё хорошо, мы вернулись, — присев перед ней на корточки и посмотрев ей в глаза, улыбаясь, ласково проговорил он.
Она кивнула, выдохнула с облегчением и тоже улыбнулась. И только затем вдруг вспомнила.
— А-ааа?
— И он тоже, — кивнув на постель, ответил Ганимед.
Пандора оторвала взгляд от такого дорогого ей лица и посмотрела на постель.
— Жив? — улыбнулась она эльфу.
— Жив, — подтвердил тот очевидное, улыбнувшись в ответ. — Спасибо вам, если бы не вы… — его взгляд поочередно переходил с Пандоры на Ганимеда и обратно.
— А где?.. — посмотрев на соседнюю кровать, внезапно охрипшим голосом взволнованно спросила Пандора.
Стайлз мрачно покачал головой.
— Там, где ему уже ничем не поможешь, — глухо ответил начальник службы магического контроля.
— Я… Я не хотела. Я просто не знала… — удрученно покачала головой Пандора. — Мне так жаль.
— Ора, ты ни в чем не виновата, — положив свою руку на плечо девушке, прошептал Ганимед. И перевел взгляд на эльфа. — Скажи ей, парень! Тебя ведь никто не заставлял! Тебе просто пообещали… Что, кстати, тебе пообещала Хель? Ради чего ты решил рискнуть своей жизнью?
Лоуриэль Клерн тяжело вздохнул.
— У меня мать очень больна… Она… — голос его сорвался. Он снова судорожно вздохнул и, так и не договорив, замолчал.
Звучавший до этого строго и даже несколько неодобрительно голос Ганимеда смягчился.
— Достойная причина, — кивнул он. — Очень достойная. Не думал, что я это скажу, но я рад, что помог тебе выиграть у Хель.
— Выиграть? — удивленно переспросил Лоуриэль, но тут же сам себе и ответил: — А… — махнул он рукой. — Вы о том, что я остался жить.
— Не только, — покачал головой Ганимед и с улыбкой добавил: — Ты не только остался жить, но и получил исполнение своего желания.
— Нет, не получил, — покачал головой Лоуриэль. — Я не выполнил условия контракта, — объяснил он, вслед за чем в доказательства своей правоты, сообщил каковы были условия контракта.
Выслушав его Ганимед широко улыбнулся и попросил.
— Я не местный, поэтому просвети меня, пожалуйста, каково расстояние между Юсальфхеймом и Нифльхеймом?
— Тридцать семь тысяч… — начал было отвечать Лоуриэль и замолчал. — Но разве это считается? Я ведь должен был пробежать, а не пролететь?
— Согласно контракту, ты должен был не пробежать, а убежать, — поправил Ганимед. — Убежать от Дикой Охоты! Что же до условия в десять миль, десять миль — это расстояние, после которого Дикая Охота перестала бы тебя преследовать. И она, как видишь, и, в самом деле, перестала тебя преследовать. Кроме того, есть ещё то обстоятельство, что ты — жив. Поверь мне, если бы ты не выиграл, а проиграл — ты бы не ушёл из Нифльхейма живым. И мы, кстати, тоже.
— Я… — у Лоуриэля перехватило горло от переполнивших его чувств. — Я вам так обязан! Так обязан, что всё для вас сделаю! Только скажите!
Ганимед посмотрел на начальника магической полиции и кивнул. Тот широко улыбнулся и сказал.
— Конечно! Конечно! — заверил Лоуриэль Клерн. — Я и перед Верховным Судом выступлю, и перед конгрессом, и перед журналистами, если нужно будет…
— Вот перед журналистами, очень вас прошу, выступать не надо! — охладил энтузиазм своего свидетеля Стайлз. — Дурной пример, он, знаете ли, заразителен! Дурной же пример, дурака, которому крупно повезло, заразителен втройне! Поэтому никаких журналистов. И вообще никому ни слова! Правильнее было бы, конечно, взять с вас магическую клятву, но не хочу, чтобы меня потом обвинили в том, что я под видом взятия магической клятвы оказал на вас ментальное воздействие. Поэтому придётся поверить вам на слово.
— Вы правы насчёт верящих в удачу дураков. Я теперь это знаю, как никто. Поэтому я даю вам его, моё слово, я имею в виду, — торжественно произнес Лоуриэль Клерн. — Я обещаю, что буду держать язык за зубами.
— Мудрое решение, — кивнул начальник магического контроля. — Что ж, отдыхайте тогда и набирайтесь сил.
— Спасибо, — искренне поблагодарил Лоуриэль. — Ора и, прошу прощения, так и не узнал вашего имени?
— Ганимед, — представился Ганимед.
— Ора и Ганимед, спасибо вам ещё раз!
— Пожалуйста, — кивнула Пандора.
— Ещё раз рад, что помог тебе, — с улыбкой ответил блондин.
Стайлз молчал, пока за ними не закрылись двери госпиталя и они не оказались на улице.
— Показания Лоуриэля Клерна снимут с вас обвинения в убийстве, но…
— Но не в вандализме, организации уличных беспорядков и прочее, — со вздохом закончила за него Пандора.
— В этом вас тоже уже не обвиняют, Ингвэ внес в казну города штраф и компенсировал сумму ущерба, поэтому к вам никаких претензий, но…
— Но покинуть Юсальфхейм в течение двадцати четырех часов нам всё же придется, — закончил за него Ганимед.
— Вообще-то уже двадцати, — поправил Стайлз.
— Нам хватит и четырнадцати. Мы уедем завтра на рассвете, — пообещал он.
— Вам может и хватит, — внезапно встрял в их разговор неизвестно откуда взявшийся Ингвэ. — А нам с Брамом нет!
Изумленные таким заявлением Пандора и Ганимед уставились на эльфа в полнейшем недоумении.
— Вот только не надо на меня так смотреть, как будто бы вы, и в самом деле, верили, что мы отпустим вас самих?! — фыркнул он. — Вас, которые никого в нашем мире не знают! Да вы же пропадете без
