Сергей Шкенёв - Пёс имперского значения
— Где такое написано?
— В первоисточнике! — Израил гордо вскинул голову.
— Не видел.
— Да ладно, я же сам диктовал. Или опять отредактировали? Вот так всегда, — Изя плевком сбил с ближайшего столба строящего гримасы гамадрила. — Стараешься, творческими муками мучаешься для потомков. А они…
Напарника можно понять — после того, как из тринадцати версий одного его бестселлера осталось только четыре… Я бы тоже обиделся.
Но дело не в том. По описанию мистера Мопса, если преуменьшить некоторые параметры, здесь побывал Такс. Рус фон Ливенвальд фон Скениофф, буду совсем уж точным. Директор зоопарка приметил главное — длинный и зубастый
— Он не хочет слезать с дерева! — плачущий голос англичанина отвлёк меня от размышлений.
— Кто не хочет?
— Гордость нашей коллекции — настоящий американский гризли. Он так напуган.
Я проследил взглядом за директорским пальцем. Да, действительно, на верхушке роскошного бука сидел здоровенный медведь, и на все предложения спуститься вниз отвечал жалобным поскуливанием. А наверх служители залезать сами не хотели, так как по стволу стекало что-то вовсе непотребное.
— Гавриил Родионович, смотри, — Израил подтолкнул меня локтем в бок и показал на табличку, криво повисшую на остатках разрушенной клетки. — Ты его читать учил?
— Учил, и чего? Если собака, так непременно неграмотным должен быть?
— А по-аглицки?
— Совсем чуть-чуть, так, для общего развития больше.
— А если он это смог и перевести? — Изя ткнул в надпись.
Гризли. Медведь северо-американский. Ареал обитания —
Запад США, Канада, Аляска.
— И чего ты хочешь сказать?
— Догадайся с одного раза. Кто обещал ему охоту на медведей?
— И думаешь?
— К бабке не ходи…
Я обернулся к Лаврентию Павловичу:
— Товарищ… Стой! Ты чего с ним сделал?
Берия невозмутимо вытер о директорские штаны трехгранный стилет.
— Не стоило так говорить про нашего товарища. Нехорошо это. Ну так что, едем в Америку?
В тот же день. Северная Атлантика. Пароход " Конунг Иосиф", порт приписки Осло.
— Что ни говорите, Александр Фёдорович, а в морских путешествиях есть определённая прелесть, — произнес прилично одетый господин, затушив сигару в хрустальной пепельнице. Впрочем, неприличные господа не отправлялись в плавание первым классом.
— Ну не скажите, товарищ Хаммер, — возразил его собеседник, невысокий седой человек сорока с небольшим лет на вид, и с орденом Красного Знамени на смокинге. — По моему мнению, так по Волге гораздо спокойнее. Нет постоянной качки, которая заставляет вас наливать мимо бокала.
— Это мелочи, господин Беляков. Лучше посмотрите, как прекрасен закат. Кажется ещё чуть-чуть, и мы увидим тот самый зелёный луч.
— Вздор! — председатель колхоза имени Столыпина был непреклонен. — Все эти красивости, уважаемый Арманд, если они не приносят пользу Родине, непременно приводят к педерастии. Да вот возьмите хоть недавнее литературное увлечение всего мира так называемыми вампирскими эпосами.
— А что в них не так? — американский миллионер сделал вид что не смутился, но взял лежащую на коленях книгу и спрятал за спину.
— А всё, — Александр Фёдорович погладил короткую бороду. — Вот как они, по вашему мнению, размножаются?
— Я это не читал!
— Но слышали?
— Хм… Они таки очень сексуальные.
— Каким образом? — Беляком засмеялся, потушив свою сигару в кадке с пальмой.
— Ну как сказать…
— Да никак. Покойники, они и есть покойники. Нечем у них размножаться, кроме французской любови.
— С этой точки зрения я как-то не рассматривал…
— Издержки демократического образования. Вы, кстати, женаты, товарищ Хаммер?
— Да, а что?
— Просто к слову пришлось. А вы заметили, Арманд, что писатели вампирских эпосов преимущественно холосты?
— Вы думаете, Александр Фёдорович?…
— И думать нечего. У меня пятеро детей, скоро шестой будет, и ни одной книги о вампирах. О чём-то это говорит?
Хаммер улучил момент, и незаметно выбросил книгу из-за спины в ближайшую плевательницу. Мнению человека, заработавшего за неполный год двадцать четыре миллиона долларов, можно было доверять. Даже более того — Арманд каким-то внутренним чувством, пришедшим с памятью предков, ощутил вдруг сермяжную правду товарища Белякова, помноженную на надежду когда-нибудь примерить корону. Пусть не королевскую, но титул Великого Князя Американского в наше время тоже неплох. Конечно придётся поделиться территорией, но это не смущало. Корона будет. Главное — не читать про вампиров.
Но тут внимание американца было отвлечено появившимся в курительном салоне новым существом. Имело оно длинные уши, спускающиеся чуть не до самой палубы, кривые ноги, почти чёрную масть, и печальный взгляд, заставляющий пожалеть о съеденных ранее отбивных и антрекотах. Хвост существа приветливо мотался из стороны в сторону, но в глазах отчётливо читалось: — "И как же вы посмели покушать без меня?"
— Смотрите, Александр Федорович, каков уродец.
Но ответ Белякова был неожиданно резок и суров:
— Ни хрена вы не понимаете в собаках, товарищ Хаммер. Это же самая пролетарская порода.
— Что уж в ней пролетарского? — усомнился американский миллионер.
— А вот извольте поглядеть, — председатель похлопал себя по колену, и Такс с готовностью запрыгнул в гостеприимные объятия. — Смотрите какой компактный, как раз для нашего климата.
— Простите?…
— Маленький он, говорю. Много места в доме не занимает. И ласковый, — Александр Фёдорович безуспешно попытался увернуться от длинного языка, облизывающего председательский нос. — Наверняка детей любит. А их у меня много.
Появившийся в салоне капитан корабля нарушил создавшуюся идиллию. В руке он нёс лист бумаги, и весь вид его был торжественен и официален до невозможности. Но сурового моряка можно было понять — не каждый раз на борту оказывался пассажир, которого провожал на причале сам король Норвегии. И не просто провожал, а с песнями и стрельбой из ракетницы.
— Господин Беляков? — вопросительно, но в то же время утвердительно посмотрел капитан на председателя.
— Это я. И чего?
— Вам телеграмма из Кремля. Зачитать?
— Конечно! — воскликнул Арманд Хаммер с некоторой завистью. Ему самому никогда не приходили телеграммы из Белого Дома.
— Читайте, — подтвердил Беляков, поглаживая примостившегося на коленях Такса.
Капитан сначала прокашлялся, а потом, тщательно выговаривая русские слова, озвучил текст:
"Поздравляем рождением сына тчк Готов стать крёстным тчк Будённый тоже зпт но согласился подождать следующего тчк Подпись — Каменев"
— И я поздравляю! — Хаммер пожал руку растерянного председателя.
— Но это шестой сын! А дочку?
— Ну, какие ваши годы, Александр Фёдорович.
— Вы так думаете? — ответил Беляков. — И правда.
Капитан, оставаясь нордически невозмутимым, предложил:
— Прикажете украсить корабль флагами и подать всем водки?
— За мой счёт, — блеснул щедростью американец. — Русским по бутылке, а остальным чекушку на троих.
Моряк что-то крикнул в открытую дверь на норвежском языке, но уходить не торопился. На его призыв в салоне появились три матроса в старинной форме с короткими абордажными саблями наголо. Такс предупреждающе зарычал, а Хаммер выхватил подаренный дядей Сагалевичем маузер. Капитан подпрыгнул на месте и завопил:
— Вы меня неправильно поняли, господа!
— А что вы хотели сказать?
Норвежец ушёл с предполагаемого сектора обстрела и пояснил из-за кадки с пальмой:
— Я же только хотел соблюсти традиции.
— Какие? — заинтересовался американец, покачивая оружием.
— Исторические, — пояснил моряк. — Указом Его Величества, за выдающиеся заслуги в деле укрепления дружбы между норвежским и советским народами, и в ознаменование значительного события, господин Беляков удостаивается титула герцога Нарвикского!
— Ни хрена себе! — удивился Александр Фёдорович. — Но я же почти большевик.
— Да ладно, — успокоил Хаммер. — Товарищ Ленин тоже из дворян был.
— Если только так… Но титул зачем? Как я теперь огурцы солить буду? Вроде герцогам не положено?
— Не переживайте, это простая формальность. Норвегия страна маленькая и бедная, а хоть какой-то подарок нужно было подарить.
— Да? А что, экономно, — согласился председатель. — Но это дело всё равно стоит обмыть. Капитан — водки!
Глава 22
Ну, здорово, Дикий Запад,
Эмигрантский Вавилон,
Узаконенный Рокфеллером и Кольтом.
Если это крыша мира,
Мне не в кайф её фасон.
