Галина Полынская - Четыре года падал снег
– Я проиграл не только корабль, – шепотом произнес он, обращаясь к деревьям, – я проиграл всю свою жизнь, всю без остатка… и никто за меня не отыграется, никто и никогда…
– Сергей! – послышался голос Карла. – Сергей, где вы?
– Я здесь… – прошептал Голодев, продолжая неподвижно стоять, глядя на снег.
– Сергей! Сергей! Ах, вот вы где, – фон Штофф подоспел к Голодеву, на плечах у него болталась наспех наброшенная шуба. – Что вы делаете, друг мой? Идемте немедленно в дом!
Карл поспешно принялся отряхивать снег с волос и пиджака Сергея.
– Пойдемте в дом, пойдемте скорее, заболеете еще чего доброго!
– Как мне на душе дурно, если б вы только знали, – вздохнул Сергей.
– Что я могу для вас сделать? – низкорослый фон Штофф пытался разглядеть в темноте лицо Голодева.
– Найти бы где-нибудь сферолет, да я б домой поехал.
– Может, сказать, чтобы ваш подали?
– Нет, отыщите частный.
– Хотите, поеду с вами?
– Буду рад.
Придерживая Голодева под руку, фон Штофф заторопился к виднеющейся неподалеку воздушной трассе. Барон быстро замерз, а Голодев, казалось, и вовсе не замечал, что идет без шубы, с непокрытой головой.
Над трассой одиноко вертелся трехместный сферолет, видимо пилот знал о приеме у Чернышевых и надеялся, что кто-то будет добираться домой самостоятельно. Увидав две заснеженные фигуры, пилот мигом спланировал вниз. С тихим жужжанием двери поползли вверх, озябший барон ловко впрыгнул в салон, следом забрался Сергей.
– В усадьбу Голодевых. – сказал фон Штофф, потирая руки. – Да поскорее, голубчик.
Сферолет взлетел в воздух, сильными лучами фар разгоняя темноту и снегопад.
– Как бы вы не простудились, друг мой, – беспокоился фон Штофф, быстренько смахивая с волос и одежды Сергея тающий снег. – Что ж вы во двор, да не одевшись?
– Не было сил больше видеть все это, – вздохнул Голодев, – да и вообще…
– Кстати, Милетова с Хрустальницким разняли.
– Да не в них дело.
– А в чем же тогда?
Сергей не ответил. Он стал смотреть в окно, там, в свете фар бесновались снежинки. Он думал о многом и ни о чем одновременно, вспоминая мечтания и фантазии юности, когда весь мир был так прекрасен, так добр и свеж…
– Друг мой, мы приехали, – голос Карла вернул его из прошлого.
Они вышли из сферолета и заторопились к парадному крыльцу. Войдя в дом, Сергей с удовольствием окунулся в тепло, свет и что самое главное – в тишину. Навстречу вышел Степан и, увидев барина, ахнул:
– Никак обобрали вас, Сергей Николаич?
– Да нет, не обобрали, шуба моя у Чернышевых осталась. – Голодев снял мокрый пиджак и подал его Степану.
– Принеси-ка нам, голубчик горячего чаю, – избавившись от верхней одежды, Карл устремился в гостиную, поближе к горящему камину, – да поторопись.
– Сейчас.
Еще раз вздохнув над испорченным костюмом Голодева, Степан поспешил за чаем, а Карл с Сергеем уселись в кресла у огня.
– Что же с вами происходит, друг мой? – Карл задумчиво смотрел на языки пламени.
– Трудно сказать… – Сергей собирался, было, снова замолчать, уклоняясь от ответа, но Карл не позволил этого сделать и сам ответил за него:
– Ольга Васильевна – вот причина вашей меланхолии, – заявил барон. – И можете не говорить, что я не прав.
– А я и не скажу, скорее всего, вы правы, – взгляд Голодева стал почти безжизненным. – Я не понимаю, как же это произошло… Помните, Карл, каким очаровательным созданием она была?
– Помню, – кивнул он, – особенно тот бал, где вы познакомились, часто вспоминаю его.
Степан принес чай, следом пришла Маша с халатом и шлепанцами.
– Переодеться надо, ваше сиятельство, – Степан укоризненно смотрел на мокрые ноги Сергея. – Чахотку схватите чего доброго.
– Да, друг мой, так не годится, – согласился Карл.
Сергей взял халат и вышел из гостиной. Пока Степан разливал чай, Карл смотрел на вазочку с вареньем.
– Неладно с Сергеем Николаевичем, – сказал он Степану.
– Знаем, – проворчал он, – а что поделать?
Карл не ответил, он отвернулся и стал смотреть на огонь. Степан поворочал кочергой угли, чтобы пламя разгорелось поярче и пошел за дровами. Вскоре вернулся Голодев. В теплом сухом халате он почувствовал себя гораздо лучше. Сделав пару глотков чая, он и вовсе вернулся к жизни.
– Есть у меня один совет относительно жизни вашей, – сказал фон Штофф.
– Да? И какой же?
– Я не знаю, как вы вообще допустили, чтобы все так произошло, но не пора ли вам, друг мой, существенно изменить свою жизнь? С чего-то надо начать, пока еще не поздно.
– Разве не поздно? – усмехнулся Сергей, подливая еще чаю себе и Карлу.
– Никогда не поздно. Укажите этой женщине ее место, ударьте кулаком по столу, в конце концов!
– Вы думаете?
– Не сомневаюсь. Вы губите себя и мне больно смотреть на это, очень больно, дальше так не может продолжаться.
– Я знаю, – Сергей задумчиво смотрел на огонь. – Значит, ударить кулаком по столу?
– Именно. Варенье у вас замечательное, просто дух лесной.
– Это еще с лета осталось, – рассеянно ответил Голодев. – Как давно было лето, как давно…
Вскоре послышались голоса – вернулась Ольга Васильевна с дочерью.
– Ударьте кулаком по столу, – напомнил фон Штофф. Голодев не ответил, он слушал голоса, равнодушно разглядывая витую каминную решетку.
– Сергей Николаевич домой вернулись? – спросил голос Ольги Васильевны.
– Они в гостиной с его милостью чай пьют, – ответил Степан.
Через пару секунд двери гостиной распахнулись, и на пороге появилась дражайшая супруга.
– Любезный друг, – железным голосом произнесла она, игнорируя фон Штоффа, которого считала одним из главных виновников окончательного падения Голодева, – у нас должен немедленно состояться разговор.
– Я сейчас занят. – Сергей обернулся и равнодушно взглянул на нее. – Провожу гостя, тогда и поговорим, а сейчас будьте так добры, оставьте нас.
Ольга Васильевна лишилась дара речи. Так же молча, она развернулась и вышла из гостиной, закрыв за собою двери.
– Вот видите, с чего надо было начинать, – довольно улыбнулся Карл, – приведите супругу в чувства, возможно, вернется ее былая прелесть.
– Если бы вы знали, как я ее не люблю, как не люблю, – вздохнул Сергей.
– Я вас понимаю, но может еще не поздно все исправить?
– Мне даже не особенно хочется этого, – признался Сергей, – я хотел бы развода.
– О, ну это скандал! – покачал головой Карл. – Долгие тяжбы и множество неприятных вещей, произнесенных во всеуслышанье. Ольга Васильевна просто так вас не отпустит, она смешает ваше доброе имя с грязью, выставив себя несчастной жертвой, а вас деспотом. Подумайте, как все это будет тягостно.
– У меня нет желания жить с нею, я и так отдал ей все что мог и даже больше, теперь хочу вернуть свою жизнь обратно.
– Сделайте это каким-то другим способом, кроме развода, – настаивал фон Штофф, – вы растратите последние нервы. – Он посмотрел на настенные часы. – Пора мне домой, поздно уже, лягу сегодня пораньше, пока мигренями страдать не начал.
– Я провожу вас, – Сергей поднялся из кресла. – Вы действительно привнесли некоторое успокоение в мою душу.
– Счастлив слышать, рад хотя бы чем-то помочь. Кстати, шапку я свою позабыл у Чернышевых, незадача какая…
Степан подал Карлу шубу, а Сергей сказал своему пилоту отвезти фон Штоффа домой. Еще раз попрощавшись, Карл ушел, а Сергей направился искать Ольгу Васильевну. Она находилась в своей спальне и вынимала заколки из прически. Сергей постучал и вошел. Ольга Васильевна чувствовала что-то неладное и нервничала, не зная, чего ожидать.
– Дражайшая, – холодно произнес Голодев, – мне надо кое-что вам сказать.
– Случилось что? – распустив волосы, она принялась их расчесывать. Голос и вид супруга приводили ее в замешательство.
– Случилось и очень давно. Долго задерживать вас не стану, скажу лишь одно: если вы позволите себе говорить со мною в оскорбительном тоне или еще раз повысите голос, я буду вынужден прекратить ваше содержание и более вы не получите ни гроша. Спокойной ночи.
С этими словами Голодев вышел из спальни, закрывая за собою двери. Ольга Васильевна сидела неподвижно, словно пораженная громом. Как это ни гроша?!
Глава пятая: Милетов с Хрустальницким изволят стреляться
Утром Сергея разбудил Степан:
– Простите, Сергей Николаевич, но там его милость барон звонят, говорят, известия важные.
– Сейчас иду, скажи, чтоб не отключался.
Голодев набросил халат, пригладил волосы и пошел в кабинет. С экрана смотрело взволнованное лицо Карла.
– Доброе утро, друг мой, сожалею, что разбудил.
– Ничего страшного, – Сергей присел в кресло за стол. – Что случилось?
– Милетов с Хрустальницким изволят стреляться!
– Да ну? – удивился Сергей. – Государь же отменил дуэли.
– Видать, они в горячность впали, решив все-таки стреляться. На лазерных винтовках.
