Ника Ксеон - Я демон
- Ты мыльные пузыри пускать умеешь? - спросил я его после минуты молчания. Вылезать из воды не хотелось, сил на продолжение боя уже небыло, а просто сидеть и молчать было скучно.
- Нет, - ответил Кузя, - никогда не пробовал.
- Тогда я тебя научу. Смотри, как это делается.
В подтверждении своих слов, я, сложив пальцы колечком, выдул большой мыльный пузырь. Пузырь, переливаясь всеми цветами радуги, и провожаемый восхищенным взглядом парнишки, успел долететь до середины ванны, после чего с тихим чпоком лопнул.
Я сам порой удивлялся своему поведению, вроде бы уже достаточно взрослый, чтобы не вести себя как ребенок, но... Но кто из взрослых не мечтает хоть на миг попасть в детство? А здесь я был именно ребенком, точнее подростком: ещё не взрослый, но уже и не малыш. И пока окружающий меня мир позволяет мне быть таким, буду брать от жизни всё, что она может мне предложить. Это не значит, что я разом забыл весь свой жизненный опыт, но раз судьба дала мне шанс повторить всё заново, грех не воспользоваться этим.
Дальше мы уже вдвоём предавались этой детской забаве, соревнуясь у кого получится больше и чей пузырь дольше не лопнет. У меня ещё и двойные пузыри получались, один в другом, на зависть и восхищение Кузи, уверяющему, что так не честно, и я пользуюсь магией. Я же доказывал ему, что никакой магии тут нет, а есть просто опыт и сноровка, но судя по недоверчивому взгляду, Кузя мне не поверил. Тогда я действительно воспользовался магией.
Мыльные пузыри, во множестве поднявшись из воды, закружились в медленном хороводе, выстраиваясь спиралью в конус. Наполненные мерцающем светом, они плавно скользили к вершине. Лопались на самом верху с тихим, мелодичным звуком, напоминающим звон серебряных колокольчиков, они осыпались переливающими искрами, словно маленькие звезды падающие в воду, медленно гасящие своё сияние в глубине. Красиво. Маленькая сказка, вдруг по моему желанию воплотившаяся в жизнь.
В конце концов нам всё же пришлось вылезти из ванны. Вода остыла, и находиться в ней стало не так комфортно, как вначале. Вытершись и одевшись в чистое, направились в комнату, шутя, обмениваясь на ходу тычками и подколками, решая, чем нам дальше заняться, что бы не пришлось скучать остаток дня. Предложений набралось уйма, но первым стояло раздобыть что-нибудь поесть. С завтрака прошло уже достаточно времени, и живот всё настойчивей напоминал о себе, да и водные процедуры отняли порядочное количество сил. Так что не знаю как Кузя, а я был готов слопать слона. Выглянув в коридор и поймав первого же пробегавшего мимо замкового духа, я отрядил его на доставку нам продовольствия. А так как этот день я решил посвятить себе любимому и ни в чём не отказывать, наполнив только разными приятностями, то меню состояло в основном из сладостей. Один раз можно. Всё равно с такой насыщенной жизнью потолстеть не сумею, даже если захочу.
Забравшись на кровать и обложившись подносами с различными пирожными, кексами, тортиками, булочками и эклерами, мы с Кузькой первое время только сосредоточенно жевали, наполняя свои желудки, время от времени по очереди отпивая из кувшина с моим любимым вишнёвым компотом, стоявшим возле кровати. Оказывается, парнишка тоже любит сладости, и в поедании оных не отстаёт от меня. В общем, тот ещё сластёна.
Нам обоим понравились нежные кремовые пирожные с шоколадным бисквитом, воздушной йогуртовой прослойкой, так и тающей во рту, взбитыми сливками и украшенные сверху кремовыми цветами. Жаль, что их было не так много, как хотелось, и они быстро закончились. Последнее пирожное сиротливо лежало на опустевшем подносе, маня к себе и так и просясь в рот. Переглянувшись, мы с Кузей одновременно быстро потянулись к вожделенной сладости. Каждый хотел успеть первым, но в результате мы схватились за неё вместе.
- Я первый, - обиженно сказал парнишка.
- Зато я старше, к тому же твой хозяин, так что отдай, - ответил я ему, не желая уступать.
- У-у-у, - взвыл Кузя, не выпуская, впрочем, пирожное из рук.- Это дискриминация, бедного ребенка последнего лишают.
- Ничего тебя не лишают, - говоря, я тянул на себя сладость, старательно выковыривая её из цепких Кузиных пальчиков. Пирожное уже потеряло всю свою привлекательность, помявшись и частично размазавшись по нашим рукам, но я пошел на принцип. - Вон кругом, сколько всего вкусного, выбирай любое.
- Я это хочу, - рассерженным ёжиком пропыхтел Кузька, не желая сдаваться. А потом, неожиданно, клацнул зубами в опасной близости от моей руки, впиваясь в пирожное и прогрызая его посередине.
Ах, так, ну погоди! И в парнишку полетел оставшийся у меня кусок. Завязалась борьба, во время которой, мы старались ни столько наподдать противнику, сколько размазать по нему окружающую нас выпечку. Сладости полетели во все стороны, сбиваемые с кровати нашими борющимися телами. Хохоча, мы шуточно мутузили друг друга, получая от такой возни огромное взаимное удовольствие, и не заметили, что подкатились к краю кровати, свалившись с неё. У кровати стоял кувшин с компотом, так что всё его содержимое оказалось на нас, обеспечив сладкий, отрезвляющий душ. Ну вот, следовало ли мыться, если мы опять извазюкались как чушки? Только теперь вместо грязи и пыли на нас была, наверное, половина кондитерской. Сидя на полу мы посмотрели на друг друга, а потом грянул дружный ржач. Да, видок у нас был ещё тот. Липкие, с размазанным тут и там разноцветным кремом, с всколоченными волосами, в которых застряли куски выпечки, мы представляли собой убойное зрелище. Выпусти таких на поле боя, и противник умрёт со смеху, так и не успев ничего сделать. Пришлось снова бежать в ванную и приводить себя в порядок. Грязное покрывало, я запихал под кровать, предварительно вытерев им лужу от компота. Нужно будет потом домовым напомнить, чтоб достали и постирали, а то судя по скопившейся под кроватью пыли, они туда редко заглядывают.
- Что дальше? - спросил Кузя, после проведения в комнате относительного порядка.
Порядок был действительно относительный, кроме уничтожения лужи и сбора некоторых, особенно приглянувшихся, произведений кондитерского искусства, мы не стали больше ничем заниматься, так что оставшиеся сладости валялись тут и там. Расточительство? Да. Но зато комната приобрела какой-то сказочный вид. Вместе с расставленными ранее по ней цветами, она походила на внутреннюю обстановку пряничного домика. Так что, пусть будет. Завтра приберусь.
- А дальше мы устроим показ мод, - ответил я Кузе. - Точнее я буду устраивать, а ты будешь смотреть и оценивать.
- Чего? - не понял он.
- Какой же ты непонятливый, - возмутился я. - Будем смотреть, во что мне вырядиться, если к нам заявится Владыка. Вэл мне никогда не простит, если я уроню честь семьи, так что, хотя бы внешне, надо соответствовать. Зря, что ли, у меня в гардеробе, столько одежды пылится.
Похоже, Кузе это было не очень интересно, так как он только пожал плечами, согласившись на моё решение дальнейшего время провождения. Но постепенно он вошёл во вкус. Устроившись с ногами на многострадальной кровати и критикуя в язвительных выражениях надеваемые мной шмотки, он довольно неплохо изображал критика.
- Ну и куда ты в этом наряде собрался, в бордель что ли? - разглядывая очередной костюм, сообщил мне Кузя. - Хотя вряд ли. Тебя туда если и пустят, то только в качестве главного блюда в меню заведения.
- Ребенок, ты где таких слов набрался? - хохоча, спросил я.
- Книжки умные читал. В библиотеке, - покраснел парнишка.
- Ну-ка, ну-ка, я тоже хочу почитать. Просветиться так сказать.
- Потом покажу, - буркнул он, покраснев под моим насмешливым взглядом ещё больше.
Зря я, конечно, издевался над парнишкой. Кузя был прав. Некоторую часть гардероба, я за время своего пребывания здесь, всё же сменил, но большая часть досталась мне от прежнего хозяина в неизменном виде. А так как я поменял только повседневные костюмы, вполне пригодные для нахождения в замке, но никак для светского приёма, то передо мной вставала проблема - что одеть? Можно было использовать костюм, подаренный мне Иревой, но как-то это.... Нет, ещё подумают, что мы настолько бедные, что даже лишнюю одежду позволить не можем. Пришлось изощряться и выискивать из того что есть, более-менее приличное. В результате получилось вполне нормально. Темно-синие обтягивающие брючки выглядели очень даже ничего, особенно если прикрыть наиболее обтянутую часть длиннополым приталенным пиджаком, подобранным под цвет брюкам. Этот же пиджак скрывал от глаз белый, из тонкого шелка, блузон, а в поле видимости оставались только рукава и воротник, украшенные невесомым кружевом. Нет, блузон мне нравился: красивый, нежный на ощупь. Шелковая ткань приятно холодила кожу, да и сидел он на мне отлично. Если бы не его полупрозрачность, не пришлось бы застёгиваться почти до самого горла, парясь в пиджаке. И почему многие так неадекватно на меня реагируют? А мне теперь закутывайся, чуть ли не по самую макушку, как гусеница в коконе, страдай. Осталось только паранджу одеть для полного комплекта. Я ведь видел те плотоядные и однозначные взгляды, и на празднике у Иревы, и во дворце Владыки. Другое дело, что со мной почти постоянно кто-нибудь был, да и появление с Владыкой мешало вот так сразу подойти.
