Ника Ксеон - Я демон
- Ты тоже ищешь этого несносного мальчишку?
Вышедшая из густой тени скал фигура для меня стала полной неожиданностью, я-то считал, что в живых тут никого не осталось. Синие волосы, недовольно искривленные губы, и даже здесь, среди скал и мёртвых тел, чистенький, с иголочки костюм, словно его хозяин собирался на бал, и только на минутку заскочил сюда. Иогар Ромен, третий советник Владыки.
- Я знаю, ты тоже хочешь заполучить его себе, - продолжал между тем говорить советник. - И прекрасно тебя понимаю. О, эти губы, созданные для поцелуев, тонкая талия, которую так и хочется обнять, нежная кожа, всё это сводит с ума. До такой степени, что нестерпимо хочется увидеть покорность в глазах этого гордеца, его коленопреклоненную фигуру, услышать крик боли, вместо гордого нет. И ведь раньше он таким не был, мы вполне ладили, к обоюдному удовольствию друг друга. Я почти добился своего на балу, но что-то случилось, что-то Элизар со мной сделал. Не помню, - с силой потер он лицо, безумными глазами глядя на меня. - Он изменился, как внешне, так и внутренне. Раньше это была красивая бабочка, которые сотнями порхают во дворце Владыки. Убьёшь, раздавишь такую и не заметишь, на её место уже летит новая. Сейчас Эл напоминает алмаз, преломляющий в своих гранях все оттенки силы. Если бы не его братец и не тупость низших, я бы сегодня заполучил его. И ведь я всё, всё сделал правильно! Отряды низших, с одноразовыми порталами и блокаторами магии, сидящими на границе и ждущими сигнала от сигнальной сети, растянутой по её периметру. Подкупленные заранее доносчики в разных частях континента, если он вдруг вздумает улизнуть от меня стационарными порталами. Всё напрасно, столько сил впустую! Но я его всё равно поймаю, - погрозил он кулаком в пространство. - Он всё равно будет моим. Вот что бы ты сделал Ториан, если бы этот парнишка попал тебе в руки? Не отвечай, что бы ты не придумал, это и в сотую долю не будет так прекрасно и приятно, того что задумал я. Для начала, я бы заковал его в цепи, что бы ни вздумал убегать и приучился к покорности. Знаешь, такие серебряные широкие браслеты и цепочки, они бы так хорошо сочетались с его белоснежной кожей. Потом бы я имел его во все доступные места, вырезая своё имя на груди, чтоб запомнил, ломая эти изящные, длинные пальцы, выжигая клеймом, словно поцелуями, следы на его теле. Он бы просил меня, умолял, плача и выкрикивая моё имя, а я бы собирал губами слезы его боли. А потом, оставил бы его одного. Всего сутки - двое, и всё повторилось бы сначала, ведь мы так быстро регенерируем.
Что ещё придумал этот безумец, я уже почти не слушал. В моей душе поднималось бешенство, грозя огненной лавой вырваться наружу. Только представив моё чудо в лапах этого сумасшедшего, я готов был разорвать его на части, прямо так, голыми руками. А когда он начал говорить в подробностях, что ещё его безумная фантазия сотворила бы с Элизаром... Всё, это был предел. Огненная пелена заслонила мой взор, сила словно сбесившись, выплеснулась раскаленной магмой наружу, подогреваемая всесокрушительным бешенством. Убить, раздавить, стереть с лица мира это ничтожество, пульсировало в моём мозгу. Когда огненный вал, исчерпав все вложенные в него силы, опал, я наконец-то пришел в себя и смог оглядеться. Иогар Ромен исчез, впрочем как и тела низших, до этого лежащих на площадке. Скалы кругом оплавились и стали меньше, словно воск, неровными потёками, частично спускаясь с обрыва. Земля под ногами спеклась и превратилась в стекло, ещё раскаленное, но уже начавшее остывать. От безумца не осталось даже пепла. Может быть, он и сопротивлялся, но то количество голой силы, которую я на него выплеснул, хватило бы на сотни таких как он. Все мои запасы были использованы, я даже резерв вычерпал до дна, что ранее никогда не делал. Теперь придётся долго восстанавливаться, но я ни о чём не жалею. Эту мразь нужно было уничтожить уже за то, что она посмела думать и желать подобное. Я с неудовольствием представил, как буду добираться до дома. Без магии это будет долго. Остаётся надеяться, что Эл не влипнет ещё куда-нибудь, за то время пока я буду восстанавливаться.
Горячка боя прошла, и адреналин начал постепенно покидать кровь. Меня ещё хватило на то, чтобы помыться, перевязаться и привести себя в порядок, а потом я вытолкал из своей комнаты всех сочувствующих и желающих составить мне компанию. Не хочу никого видеть. Меня начало потряхивать. Картины схватки и последующее с появлением Вэла зрелище, вставали перед глазами как живые. Ладно, с этим ещё можно справиться, крови и грязи я не боюсь, но вот то, что я чувствовал тогда, меня тревожило. Злость, азарт, упоение схваткой, мне нравилось то, что я делаю, и радовал каждый удачно нанесённый удар. Даже сейчас, я без отвращения вспоминаю прошедшее. Скажем, тогда я был вынужден защищаться, и сознание просто вытолкнуло все ненужные эмоции, оставив только необходимое. Но теперь-то что? Ни сожаления, ни жалости к противнику я не испытываю, вообще ничего, словно передо мной были бездушные куклы. Ещё недавно, в своём мире, я бы не смог подобного. Добрая девочка, жалеющая всех и вся, не умеющая дать сдачи, просто потому что задумывается, что ему тоже будет больно. Нет, если сильно припрёт, она могла и ответить, но потом долго переживала, не в силах простить себе своего поступка. Может оно и к лучшему, а в жестоком мире нужно самому быть жестоким. Но когда я успел измениться, когда однажды надетая маска стала моим настоящим лицом? И ведь не спишешь всё на своего внутреннего демона, его там вообще не чувствовалось. Взяв гитару, я устроился на уже полюбившемся мне подоконнике. Это стало моё любимое место для раздумий, а музыка всегда помогала мне успокоиться и привести мысли в порядок. Перебирая струны и аккорды, я восстанавливал в памяти все события, начиная с моего появления в этом мире. Тогда, в начале, всё показалось мне сном или предсмертным бредом, но реальность была настоящей, и с этим надо было что-то делать. Единственный выход, который я нашел, это надеть маску насильно предложенной мне роли. Мы часто носим чужие лица, и я не исключение. Тем более, когда способности к лицедейству отличные. Приходя в новый коллектив, мы хотим всем понравиться, и предстаём перед людьми такими, какими они хотят нас видеть. Со временем что-то остаётся, а что-то уходит, мы подстраиваемся и подстраиваем окружающих под себя. Но всё равно, основа остаётся прежней, и добрый человек останется добрым, а злой и корыстный, даже сквозь слащавую улыбку покажет своё лицо. Моя роль оказалась намного сложнее, не просто сыграть, а жить предложенной жизнью. Хорошо. Парень - сыграем парня, он ещё и демон, и это не проблема. С детства неплохие способности к перевоплощению позволяли мне участвовать в различных драмкружках, сначала в школе, а потом и в училище. Но одной игры было недостаточно, и тогда на помощь пришел опыт полевых ролёвок. За несколько дней игры участники так входят в свои роли, что начинают действительно чувствовать и действовать как свои персонажи, и ещё долго потом не могут отойти от этого. Парень, бывший на игре каким-нибудь рыцарем или благородным доном, машинально называет продавщицу в магазине сударыней, сбиваясь, время от времени, на высокий слог. Девушке, игравшей даму, при приветствии непроизвольно хочется сделать реверанс, и только начав движение, она вспоминает, что это уже не игра, и, дернувшись, останавливается. Но ролёвки длятся недолго, от силы неделю. Я же прожил в этой роли достаточно, чтобы она стала моим вторым я. Нет, с самого начала все мои чувства были настоящими, просто я запретил себе удивляться и вспоминать всё, что было до этого, словно я с самого рождения был парнем. Иначе бы я сошел с ума, заработав раздвоение личности. Вот и получилось сейчас, что одно осталось прежним, а другое кардинально изменилось, да так, что когда я на этом заостряю внимание, меня самого в дрожь бросает.
Руки машинально перебирают струны, не мешая думать, на левой пальцы уже устали и болят, стёртые до онемения подушечек, но ещё одна песня, она как никогда сейчас подходит мне.
Ты открывал ночь
Всё что могли позволить
Маски срывал прочь
Душу держал в неволе.
Пусть на щеке кровь
Ты свалишь на помаду.
Черту барьер слов.
Ангелу слов не надо.
Не надо, уже не надо. Всё что было, осталось в прошлом, нужно принимать себя таким, какой есть, даже если это мне не сильно нравится.
А мы не ангелы, парень,
Нет -- мы не ангелы,
Тёмные твари, и сорваны планки нам,
Если нас спросят чего мы хотели бы,
Мы бы взлетели, мы бы взлетели.
Мы не ангелы, парень,
Нет -- мы не ангелы,
Там на пожаре утратили ранги мы
Нету к таким ни любви ни доверия
Люди глядят на наличие перьев
Мы не ангелы, парень...
