Жорж - иномирец 3 - Сергей Анатольевич Панченко
— Булимии. — Вставил Глеб и потянулся за вчерашней плюшкой.
— Да, определенного рода. Как-то он решил найти мир, в котором не надо напрягаться по поводу того, понравился ты женщине или нет. Какой-то безумный ученый придумал там нейронный модуль, соединяющий мозг женщины и ее, пардон, нижнее белье.
— И как это работало? — Хоть я и не считал себя повернутым на этой теме, но очень интересовался необычными изобретениями.
— А работало это так, если женщине нравился мужчина, и она допускала с ним возможность близости, то ее… трусики… спадали вниз. Прямо на глазах симпатичного ей мужчины. По мнению ученого это решало когнитивные проблемы интерпретации сигналов женщины.
— Сложно не понять такой намек. — Я почесал свой затылок, хотя зачесалось не только там.
— Эрла, а у тебя есть такие? — Нескромно спросил Глеб и покраснел, как вареный рак.
— Я специально хожу в брюках, чтобы ты ничего не заподозрил. — Эрла клацнула в его сторону зубами, из-за чего Глеб поперхнулся булочкой и закашлялся.
— Это не слишком красиво. — Подал голос Борис. — Явные намеки губят интерес.
— Вот уж специалист выискался. — Усмехнулся откашлявшийся толстяк.
— Обидно было бы знать, что перед тобой ни с кого, ни разу не упали трусы. — Пояснил Борис свою позицию.
— Хм, верно. — Согласился Глеб. — Есть такая вероятность.
— Простите, ребята, зря я вам эту историю рассказала. — Эрла поднялась, чтобы уйти в другой мир за вещами для нас.
— Ничего, одной интересной историей из твоей жизни больше. — Успокоил я ее.
— Это была не самая интересная. Ладно, я пошла, вернусь, как подберу одежду.
— Пока.
Мы помахали ей рукой, после чего она сделал шаг и исчезла.
— Никак не привыкну. — Глеб поднялся и потрогал то место, где только что стояла Эрла. — В гостях у сказки. И чего она вспомнила эту историю?
— Не догадался? — Спросил я.
— Нет.
— Она поняла, как нам сложно сохранять хладнокровие, вот и вспомнила что-то на эту тему.
— Можно было бы сделать, как в игре, чтобы над человеком загорались символы, сердечки, смайлики, было бы не так пошло, как со спадающими трусами. — То, что Борис законченный геймер, можно было не сомневаться.
— По мне, так прямой намек всегда лучше. — Глеб почесал большой синий ушиб на боку. — Представьте, заходите вы в кондитерку купить себе тортик, а там их нет, на витрине стоят пустые упаковки, в которых есть всякие намеки на него, ссылочки там, загадки. Даешь денежку продавцу и начинаешь говорить варианты, чем меньше угадываешь, тем хуже настроение у торта. Пять раз не угадал, всё, попрощайся с деньгами и уходи голодный, потому что не создан ты для этого торта.
— Ну, ты загнался, Глеб. — Борис поправил очки. — Аналогия с трусами, в проекции к тортам, выглядела бы так: заходишь ты в отдел, а том торты стоят на витрине и смотрят на тебя, и вдруг разом несколько штук из них, которым ты понравился, начинают орать «пусть этот съест меня», а ты пришел за тем, которому ты не понравился и всё, понимаешь, любви не будет. Как ты будешь есть торт, которому ты неприятен?
— С еще большим аппетитом. Нечего было строить из себя. — Глеб гротескно сглотнул, видимо мысли о тортиках раззадорили ему аппетит.
— Эгоист. — Борис поправил очки.
— Жертва гиперопеки. — Добавил я.
— А у вас прям со всеми тортиками по взаимному было? — Обиделся Глеб.
— Хватит заноситься, парни. — Мне надоели эти иносказательные разговоры.
Перед новым испытанием хотелось сохранить хорошее и бодрое настроение. Борис и Глеб замолчали. Мне впервые с того момента, как я очутился в этом местечке, захотелось пройтись по окрестностям. Признаться, прежде, мне почему-то было страшно отходить далеко. Я боялся потеряться, чувствуя, что все вокруг меня какое-то ненастоящее, и больше похоже на иллюзию со странными законами, которых я не понимаю. А сейчас мне стало как-то все равно.
Еле заметная тропинка вывела меня на зеленый луг, ограниченный с одной стороны рекой, а с других опоясанный кряжистым непроходимым кустарником, пробраться через который не представлялось возможным.
— Как в сказке про спящую красавицу. — Заметил я некоторое сходство.
По мягкой луговой траве было приятно ступать босыми ногами. От нее поднимался легкий аромат нагретой солнцем горечи, смешанный с ароматом цветов. Я дошел до барьера из кустарника. Вблизи он показался мне еще более непроходимым. На ветках его в изобилии торчали острые глянцевые шипы, будто одетые в хитиновый покров. Я хотел, но так и не осмелился прикоснуться пальцем к острию такого шипа, из-за того, что в голове засела история про спящую красавицу.
У меня появилась теория, что Эрла ведьма и готовит нас к какому-то ритуалу. Ей нужны были девственники, прошедшие обряд очищения. Возможно мы, и такие, как мы и были причиной ее внешних данных. Она пила отвар из девственников и хорошела. Все сходилось. Из человека, в душе которого много разного дерьма, полезный бульон не сваришь, а мы, практически чистые и непорочные души, которые избавятся от остатков прошлых грехов через испытания, подходили под это блюдо идеально. Я поспешил поделиться своими идеями с друзьями.
Но не успел. Эрла была уже там и со счастливым видом раздавала обновки.
— Что с тобой? — Она заметила мой настороженный взгляд. — Ты наткнулся на шипы?
— Хм, нет, просто… просто… а, ничего. Есть мой размерчик?
Я не смог придумать внятную отговорку.
— Осторожнее с ними. Если свалишься на такой куст, вынуть оттуда будет тяжело. Шипы располагаются так, чтобы дичь, попавшая в них, не смогла выбраться самостоятельно.
— А мы… дичь? — Спросил я неуверенно.
— Что? — Эрла рассмеялась, когда до нее дошел намек. — Ну, если уровень вашего ума примерно, как у дикого животного, то дичь. Просто я не хотела, чтобы в наш уютный мирок вломились всякие звери, которые живут по ту сторону.
Глеб испуганно замер, наполовину засунув руку в рукав майки.
— Здесь водятся звери?
— Полно. Но вы в безопасности.
— Я теперь не смогу заснуть. — Произнес толстяк ноющим тоном. — Почему бы нам не переехать в какой-нибудь уютный гостиничный номер.
— Здесь безопаснее, чем в любой гостинице. Держи, Вий, твоя одежка. — Эрла кинула мне сложенную стопкой одежду. — Хватит уже испытывать меня на прочность.
Я поймал одежду.
— Прочность чего? — Спросил я, не уверенный, что правильно понял смысл фразы.
— Ой, ну вас, парни. Пошутишь, а потом никак не можешь избавиться от ощущения, что перебрал с пошлостью.
Я развернул одежду. Там лежала майка
