А Саша делает, как может (СИ) - Козьякова Наталья Дмитриевна

Саша поморщилась, а я улыбнулся. Успел уже заметить, что она, задумавшись, всегда одну и ту же мелодию напевает. Или насвистывает. Что-то вроде: «Жил-был король когда-то, при нем блоха жила»*.

— Ну, насвистываю, — буркнула она. — Что такого-то? Вы мне лучше скажите — что дальше делать собираетесь?

Алена и Григорий переглянулись.

— Сашуля, солнце мое, — вкрадчиво сказал ее братец. — Что тут думать? Прыгать надо. Куда там вы собирались? В Огненные горы? Спешу вас уведомить — мы едем с вами. Не обсуждается.

И первым положил на стол руку ладонью вверх. Следом легла рука Алены, потом Сашина. Я скрепил наш союз, припечатав своей рукой.

— Ладно, братцы, — выдохнула Саша, поднимаясь. — В горы — так в горы. Полюбопытствуем — какие там огни горят.

Саша

— По приютам я с детства скитался,

Не имея родного угла.

А потом в Элейнлиль затесался –

Ах, зачем меня мать родила.

Гришенька поет. Поет, соловушка мой, разливается. Ах, какие ноты берет, стервец! Какие ноты! И почто он на Земле своим талантом блистать отказывался?

А видуха-то у моего братца — зашибись, какая колоритная. Впрочем, мы недалеко от него ушли. Тоже такие. Колоритные.

Когда мы в путь отправлялись — все было вполне себе…. Генри- лорд, и это никаким помелом из него не вышибешь. Впрочем, как и из нас — деревню-матушку.

И если мы к путешествиям дальним вполне себе привычные — сказывалось детство шебутное, с побегами из дому и путешествиями вокруг села, то Генри если и выезжал за пределы столицы — то только в специальной дорожной карете, за которой бежал породистый жеребец — буде лорду захочется размяться. Потому из поместья выехали мы в семисезонной карете. Неприметная, без вычурных узоров и украшений, она вполне соответствовала нашим планам путешествовать без излишней помпы, не привлекая к себе ненужного внимания. Специальные сундуки на запятках кареты, ящики под лавками в самой карете были затарены нужными вещами: продукты из тех, что долго хранятся. Кстати, тот самый хлеб из особых злаков, про который писал Толкиен, у наших эльфов имеется. Генри именно им заполнил целый отсек.

А еще у Генри был собственный пространственный карман, в который мы упаковали окорока, сыры, фрукты, овощи, и прочее.

Мы с Аленкой в четыре руки замесили тесто, заставили Генри изготовить фарш — он сильно ругался, но не долго. Буквально до первого пельмешка, съеденного им с особым смаком. Оказывается, в их культуре такого понятия, как мясной фарш и изделия из него, просто не существовало.

Теперь существует.

Гришенька ворчал, но стряпал вместе с нами. Так что у нас еще и пельмешки в стазисе имеются. А чего?! Карман у Генри просторный, мелочиться мы с Аленкой непривычные. Все, что настряпали — туда упаковали. Из остатков нажарили котлет, и Генри сдался на милость победительниц. Тем более, что Гришка посоветовал ему не дергаться. Мол, в этом вопросе проще уступить дамам, если мозг дорог.

Мы, конечно, смолчали, но зарубку в памяти сделали. Не знаю, как я, а Аленка будет ему это на каждом привале припоминать.

В тот же карман отправились нужные вещи типа одеял, подушек, и прочей бытовой мелочевки, без которой и можно бы обойтись, но когда она имеется в наличии — комфортней живется.

— Слава магии, — серьезно сказал Гришенька, когда запихнул в карман походный стол с табуретками. — Будь такое у меня на Земле — вообще домой не заявлялся бы.

Генри, привыкший путешествовать с комфортом, согласно кивнул. Почесал переносицу, покосился на меня.

— Сашка, — сказал проникновенно, — Матушка велела с тобой заниматься. Погодите-ка!

И унесся куда-то на второй этаж. Припер оттуда мало — не половину библиотеки. Спихал все туда же, а одну, самую тоненькую книжицу, выдал мне.

— Это для начинающих, — перевел дух он. — Все равно в дороге особо делать нечего. Будем из тебя настоящего мага делать.

— Ой, а я тоже хочу! — запрыгала Аленка. — Вдруг я тоже маг. И Гриша. Гриш, ты как — хочешь магом стать?

— Ну а то, — забубнил Гришка. — Куда ж нам, нищим да убогим, без магии. Без магии нам никуда.

Генри вновь почесал переносицу. Задумался. Почесал затылок. Потер лоб. Не помогло.

Тогда он принялся смотреть, как во дворе наш ледяной фонтан играет на солнце снежными струями.

Видимо, узрел там подсказку.

— Ладно, по дороге к Огненным горам городок есть, в нем мой старый приятель живет. Он маг, человек. Работает в Высшей школе для одаренных детей. Заедем к нему. И если у вас обнаружатся какие-то зачатки — буду и вас учить. Основы я, пожалуй, дать смогу. А там — как получится. Может, и в академию вас определим. Или учениками к кому-нибудь из академиков.

На том и порешили.

Одежду тоже слегка подкорректировали, чтобы и из толпы особо не выделяться, и в то же время удобство сохранить. Генри — тот вообще с каким-то изуверским наслаждением содрал с себя парадно-придворный камзол и влез в камуфляжный комбинезон. Гришка хмыкнул, и потребовал себе такой же. Аленка, по недосмотру затесавшаяся в гардеробную, поохала над нарядами эльфийских леди, но сопротивляться побоялась, смирившись с моим указующим перстом. В самом деле — балов у нас в программе не предусмотрено, а в дороге комбез со множеством карманов куда как предпочтительней. Нет, втихаря мы с ней по паре подходящих нарядов упаковали, а как же! А то вдруг бал посреди поля. А нам и надеть нечего. Непорядок.

Потом еще пришлось на друзей легкую иллюзию накладывать. Мы посоветовавшись, решили, что светить свою иномирность не стоит. Потому при помощи обычных приемов гримеров создали чуточку удлиненные и заостренные ушки, при помощи туши, завалявшейся в карманах Аленкиной шубки, чуточку подрисовали глаза, сделав их большими и вытянутыми к вискам. Гришке пришлось несколько раз намылить голову бабулиланиным шампунем — чтобы куцый Гришкин хвостик удлинился. Короче — все мы приобрели отдаленное сходство с эльфами. Вроде как затесался в каком-то колене эльф, вот и…. а в каком — пусть вычисляют те, кому делать нечего.

Генри эти образы как-то закрепил, сообщив, что сквозь иллюзию только очень сильный маг что-то заметить сможет, но такие по дорогам, как правило, не гуляют. А если гуляют — то всяко на других путников не пялятся. Если только мы сами к себе излишнего внимания привлекать не будем.

Выехали на третий день, ранним утром — еще, как говорится, черти с углов не прыгали. Солнце только-только проснулось, высунув из-за края неба розовый любопытный нос.

Наш кучер, молодой парнишка по имени Сель, все же напросился с нами, хотя изначально Генри брать его не хотел, собираясь лично править лошадьми. Сель клялся мамой, что точно знает дорогу до Огненных гор, дескать, его дальний предок как раз оттуда в столицу перебрался. Ага. С полтыщи лет назад. И с тех пор никто из его потомков туда глаз не казал. Генри подумал…. Плюнул и согласился. Продемонстрировал парню могучий кулак. А чего — вполне всем понятный жест. Сель сглотнул, но не струсил, только закивал истово. Дескать, все понимает, на все согласен, только не гоните, дяденька! А он, Сель, и за конями присмотрит, и ужин сварит. Или хотя бы хворосту для костра…. Ах, костры мы разводить не будем? Тогда на охоту сбегает, какого кролика завалящего подстрелит, у него и лук есть, настоящий, и стрелять он умеет. Мажет только часто, а так — да!

Гришка тихо ржал мне в воротник неприметной шубейки, глядя, как парнишка, вытаращив честные-честные глаза, убеждает лорда в своей профпригодности. Аленка жалостливо кривила губки, и под конец одарила мальчишку кусочком шоколадки, выуженной все из того же кармана. И нет, я ни капли не удивилась. Аленка и шоколад вещи суть неделимые.

В конце концов, отправились.

Первую неделю за окнами кареты мелькали селения эльфийские, похожие на сказку. Все же магия — она такая магия…. Да еще весна наступала стремительно, пробуждая к жизни всю зелень, окружающую домики и селения. Здесь не было муторного перехода от морозов к теплу. Снег исчезал под теплым солнышком, оставляя после себя веселые звонкоголосые ручейки и синие лужицы. Привычной нам грязи вдоль улиц мы не видели. Да и то сказать — никакого пластика и прочей химии здесь пока не знали и не использовали, а то, что использовали в качестве упаковки — легко сгорало в печах и каминах.