Надежда Первухина - Попробуй ее сжечь!
«Спокойно, – вклинился в сознание тихий мышиный голосок Марьи Белинской. – Спокойно, Юля. Не натвори глупостей».
«Маша, ты где»?!
«У тебя под кроватью. Я здесь соорудила вполне приличную норку. Настоящая женщина может устроить вокруг себя уют в любых обстоятельствах».
Японская мышка вылезла из-под кровати, вскарабкалась на одеяло и, как всегда, принялась умываться.
«Маша, я боюсь Анны Николаевны! Она… она какая-то другая стала! И потом, где Марина?»
«Будем разбираться по мере поступления вопросов. Да, Анна Николаевна несколько изменилась. До сих пор она славилась гостеприимством, выдержкой и тактом. Боюсь, они изменили ей потому, что ты назначена хранительницей Арфы. Полагаю, она хотела владеть этой Арфой безраздельно».
«Но тогда зачем она сообщила об Арфе Госпоже Ведьм и вызвала тебя?»
«Для подстраховки. Это просто ход интриганки, ничего более. Я так полагаю, что она и не собиралась отдавать Арфу всему Собранию ведьм. И не отдаст».
«Ничего не понимаю! А где же всё-таки Марина?!»
«Вот с этим сложнее. Я полагаю, что Марина похищена».
«Похищена?! Кем?!»
«А вот это нам и предстоит узнать. Одевайся, только тихо. Анна Николаевна не должна знать, что мы исчезли».
«А мы исчезнем?»
«Само собой. И даже не будем оставлять записку о том, куда отправились. Кстати, тебе сейчас придется в срочном порядке научиться создавать собственного морока».
«Это как?»
«А ты подумай. Что подсказывает тебе твоя ведьмовская сущность?»
Юля подумала. Потом еще раз подумала. Потом сказала: «Знаю», вытянула вперед руки и принялась водить ими в воздухе, словно что-то лепила. И буквально через минуту перед нашей юной ведьмой стояла такая же Юля, только немного более вялая и заспанная.
– Ложись в постель и спи, – приказала Юля мороку.
– Отлично! – похвалила Юлю мышка. – Как будем выбираться?
– Через окно, – решительно сказала девушка. – Если я ведьма, значит, я умею летать!
– Юля, мне очень нравится твоя растущая самоуверенность, но всё-таки будь осторожна.
– Ладно, – хмыкнула Юля.
Она надела джинсы и джинсовую рубашку с множеством кармашков, в один из кармашков посадила Машу и, распахнув окно, выбралась на крошечный откос подоконника.
– Самое интересное то, что я совершенно не боюсь высоты, – сказала Юля.
– Да, только вниз всё-таки пока не смотри.
– Хорошо, – кивнула девушка и взмахнула руками.
Воздух принял ее в свои мягкие объятия. Юля парила перед окном, легко перебирая ногами и изредка взмахивая руками.
– Окно закрой, – посоветовала Юле мышка. – А то вся конспирация полетит к святой Вальпурге…
Юля согласилась и тихо притворила окно. А затем взмыла вверх свечкой и полетела над еще сонным городом, то ныряя в облака, то мелькая среди крон деревьев…
Полет так восхитил Юлю, что она не сразу вспомнила, зачем и куда летит. Только возмущенный писк Маши заставил девушку опомниться.
– Ох, извини, – сказала Юля. – Увлеклась. Маша, теперь командуешь ты. Я совершенно не представляю, как искать Марину.
– Что б ты без меня делала, – ворчливо отозвалась Маша. – А ну давай приземляйся. На время.
Юля приземлилась позади старых, полуразрушенных частных домов, на покрытой лопухами и одичавшими подсолнухами поляне. Роса еще не сошла с травы, поэтому Юля предпочла зависнуть в полуметре от земли, чтобы не замочить одежды и кроссовок. Она вытянула ладонь, и на эту ладонь из кармашка выбралась исполненная удивительной важности японская мышка. В передних лапках она держала человеческий волос.
– Это Маринин волос, – сказала Маша-мышка. – Я с пола подобрала.
– Маринка такая распустеха, вечно за собой не убирает.
– В нашем случае это очень полезно. По этому волосу мы определим местонахождение его хозяйки.
– Маша, но я не знаю таких заклинаний!
– Зато я знаю. Учись, студентка!
Мышь обмотала правую переднюю лапку волосом и заговорила напевно:
– Волос длинный, волос золотой, волос серебряный, стань нитью путеводною! Приведи к хозяйке твоей, где бы она ни была, ни летела, ни плыла. Найди, волос, хозяйку свою живую или мертвую, вольную или связанную, с людьми али одинокую. Приведи к ней, приведи к ней, приведи к ней! Слово мое крепко!
Волосок засиял зеленым светом, и от него по воздуху протянулась тоненькая зеленая же световая нить.
– Туда! – указала Марья, и Юля взлетела, следуя зеленой ниточке-поводырю.
Ниточка-поводырь довела наших путешественниц до городской окраины, а потом заставила перемахнуть и через нее. Потянулись какие-то старые полуразвалившиеся постройки, заросшие сорняками сады. Бедность и убожество. Нить не унималась, она вела над ручьем, прозванным Консервным за то, что в нем много топилось всяческих отходов и мусора; над полянами, заросшими отцветающим кипреем и полынью, и, наконец, привела в лес. В лесу лететь было труднее, да и зеленый указатель терялся в листве. Юля между тем побледнела как полотно. Если уж Маринка находится в лесу, за чертой города, дело куда как плохо.
Наконец в лесу обнаружилась небольшая поляна. На поляне стоял строительный вагончик, весь размалеванный черепами, языками пламени и прочими страстями. Нить упиралась прямо в двери вагончика.
– Марина там! – воскликнула Юля. – Ее действительно похитили!
– Что будешь делать? – успела спросить у Юли Маша. А потом уже ничего не спрашивала – незачем было.
Юля остановилась перед вагончиком, решительно выпятив подбородок. Стиснула кулаки и прошептала:
– Развались!
Вагончик будто разорвало изнутри. Крыша взлетела и со свистом унеслась в неизвестном направлении. Стены смялись в гармошку и поспешили отскочить друг от друга на почтительное расстояние. А пол вообще превратился в какое-то крошево.
И посреди всего этого развала на ободранном стуле сидела Маринка! Ее руки и ноги были привязаны к стулу скотчем, рот заклеен, прямо на голливудский манер. Юля бросилась к подруге.
– Маринка, как же тебя угораздило? – запричитала она, срывая скотч и освобождая девушку. Марина еле поднялась со стула, закачалась, а потом ее вырвало.
– Здесь ужасно! – пробормотала она.
Юля буквально поволокла Марину на себе. Дотащила до края поляны, уложила на траву.
– Воды, – простонала Марина.
– Ой, – схватилась за голову Юля. – Воды-то мы не захватили…
– Создай, – посоветовала Юле мышь. – Ты что, формулу воды не помнишь? Аш два о.
– В чем создать? Как создать? Нужны приборы, да еще какие…
– В собственных ладонях, ведьма.
– Да, – поняла Юля. – Да.
Она сложила ладони ковшиком, закрыла глаза, сосредоточилась… Между ее ладонями полыхнуло пламя, загремел гром.
А потом в ладонях появилась вода. Она быстро остывала, и Юля вскоре смогла напоить подругу.
– Так-то, – прошептала она. – С ведьмой нигде не пропадешь…
Марина очнулась, взгляд ее стал осмысленным.
– Юля, нет! – простонала она. – Тебя не должно здесь быть. Я приманка! Уходи!
– Что за чепуху ты несешь?! – изумилась Юля.
– Я слышала, как эти псевдосатанисты говорили, что ты придешь за мной. И тогда они…
– Что?
– Они отдадут тебя ему.
– Кому?
– Я его не знаю! Нет, я видела его однажды. И ты видела. Помнишь, мы сидели с ребятами у костра? Так вот, тот человек, что появился… Ты еще сказала, что это твоя смерть.
– Да чушь я тогда сказала! Марина, с тобой всё в порядке? Тебя не избивали, не насиловали?
– Нет, нет… Ничего такого. Они просто сделали меня приманкой. Чтобы ты пришла сюда и он расправился с тобой.
– Это еще кто с кем расправится! – фыркнула Юля. – Я теперь знаешь сколько всего умею!
– Сколько?! – разнесся холодный голос над поляной.
Этот голос расплескался, как вино из бокала. Только вкус у этого вина был очень уж отвратный. Юля отвернулась от Марины и увидела, как к ней приближается толпа тех самых псевдосатанистов, возглавляемая странным человеком, одетым во всё черное.
– Всё получилось, – сказал этот неприятный тип. – Ведьма вышла из норы.
– А я ни от кого и не прячусь, – вызывающе ответила Юля и гордо выпрямилась. – Что вам угодно? Как вы смели похитить мою подругу?
– Насчет «как вы смели» не стоит меня спрашивать. Я смею очень многое. А насчет «что вам угодно»… Нам угодно, чтобы ты пошла с нами и сделала для нас кое-что.
– Лучше бы тебе пойти, – заискивающе сказал один из сатанистов. – Иначе он убьет твою подругу.
Человек в черном подошел к Юле вплотную и протянул ей ладонь. На черной кожаной перчатке золотился обычный волос.
– Ты знаешь, что это? – спросил у Юли человек в черном.
