Николас Поллотта - Бог Кальмар. Внезапное вторжение
А люди! Разнообразие их одеяний поражало: здесь были и восточные кимоно, и подбитые мехом плащи, и бамбуковые латы, и льняные туники. Большинство народа, казалось, принадлежало к среднеевропейскому типу, но пигментация кожи охватывала весь спектр, от готтентотов до шведов.
Выход из города в основном происходил беспрепятственно, но всех входящих останавливали четверо стоящих перед воротами стражников. Рослые, мускулистые молодцы, покрытые шрамами, эти стражники были в кольчужных рубахах до колен, облегающих кожаных штанах и островерхих железных шлемах. На боку у них висели кривые мечи, выглядевшие весьма часто применяемыми и опасными на вид.
— Здешний народ кажется странной смесью нескольких различных рас и культур, — констатировал лорд Карстерс, с наждачным звуком потирая небритую челюсть. — Язык гибридный, но, похоже, основой имеет идиоматический подъязык древних греков. Очень похож на язык надписи, высеченной на той каменной вывеске из Атлантиды у вас в музее.
— Вы совершенно правы, юноша, — облегченно вздохнул Эйнштейн. — По крайней мере, мы сможем разговаривать с туземцами.
— Со сфинксом мы общались без всяких затруднений, не так ли, сэр.
— Да, но это же сверхъестественное существо. А там действует совершенно иной набор лингвистических правил, которые основаны на втором тайном Пра-Языке Человечества, и все такое. — Профессор затянул пояс-лиану на травяной юбке. — Ну, нет смысла медлить перед неизбежным. Тут не очень подозрительно относятся к чужестранцам, сэр. Попробуем прямой подход?
— Отлично, — согласился лорд, поводя мускулистыми плечами. — Но будьте готовы бежать, если понадобится.
С деланой небрежностью исследователи засвистели мотивчик и неторопливо направились к воротам. Как и ожидалось, когда они приблизились, первый стражник поднял руку. Насвистывание прекратилось, и оба путника улыбнулись.
Однако стражник скривил губу при виде их нарядов.
— Два медяка за вход, — деловито потребовал он.
Вспомнив всех служителей культа, каких он за свою жизнь обидел, проф. Эйнштейн попытался прикинуться священником.
— Но, сын мой, мы — священнослужители, путешествуем, дав обет нищеты.
— Какой еще обед? — фыркнул стражник. — Никогда в жизни не слышал про такую чушь. Два медяка, или не войдете.
— Но у нас действительно нет денег, — вступил в разговор лорд Карстерс, придавая голосу честную искренность.
— Дерьмо собачье, — огрызнулся стражник, обнажая меч. — Что вы двое пытаетесь тайком пронести в город?
Склонив голову, профессор последовал примеру товарища.
— Мы всего-навсего бедные монахи с далеких гор, почему вы не…
— Горные монахи! — завопил стражник, бледнея. И закрыл ладонью лицо. — Нечисть! Прочь! Убирайся!
Захваченные врасплох, Эйнштейн с Карстерсом лишь хлопали глазами в ответ.
— В чем дело? — начал было профессор. — Послушайте, сударь, мы не…
— И слышать ничего не хочу, подлые извращенцы! — заорал стражник, а его товарищи испуганно попятились. — Проходите! Не проходите! Мне все равно. Только не притрагивайтесь ко мне!
Не совсем понимая, чем вызвана такая реакция, исследователи, тем не менее, решили воспользоваться отличной возможностью пройти задарма и прошмыгнули через ворота. Быстро двинувшись по переулку, Эйнштейн с Карстерсом вскоре обнаружили кипящий оживленной суетой рынок, с выстроившимися по обеим сторонам улицы повозками, нагруженными товаром. Гоготали в маленьких сплетенных из прутьев клетках куры, из ведер, расплескивая воду, громко лаяли рыбы. Фермеры во всю силу легких расхваливали свой урожай, мясник торговал из ведра свежим красным мясом, а несколько пекарей разносили горячие крендели, нанизанные на железные спицы и распространявшие вокруг столь аппетитный аромат, что никакой другой рекламы не требовалось. Переходили из рук в руки монеты, а при подсчетах использовалась некая разновидность пакистанских палочек с насечками.
Укрывшись за поистине впечатляющим, хотя и волосатым, помидором, исследователи перевели дух.
— Горные монахи? — спросил лорд Карстерс, быстро оглянувшись в сторону городских ворот.
Поправив сплетенную из сорняков шляпу, проф. Эйнштейн пожал плечами.
— Понятия не имею, юноша. Но, возможно, это что-то такое, что мы сможем использовать к своей выгоде.
— Как вы себе это представляете? Стражник-то совершенно определенно не желал продолжать знакомство с нами.
— Да, но ведь он позволил нам пройти, не заплатив, Карстерс. Во многих обществах есть нищие, которых отовсюду гонят пинками, но вынуждены терпеть в силу религиозных или социальных традиций. Попробуем, вреда не будет.
Лорд Карстерс нахмурился, но ничего не возразил. Небрежной походкой профессор подошел к человеку, наводящему блеск на груду пузатых багрово-фиолетовых фруктов.
— Приветствую, сын мой, — сказал профессор с улыбкой. — Я всего лишь скромный горный монах, и…
Сочный фрукт разлетелся о лоб профессора; вытерев лицо, он увидел, как фермер готовится бросить новый.
— На помощь! На меня напал горный монах! — завопил явно перепуганный зеленщик. — На помощь! Стража!
На рынке поднялся переполох, все закричали и принялись швыряться чем попало; в основном, это были продукты, но град снарядов, летевших в забрызганного профессора, включал и несколько камней.
— Вот он! — завопил какой-то мужчина, замахиваясь кирпичом. — Грязный, вонючий горный монах!
— Гоните его к центру города! — добавила какая-то женщина, поднимая горящий факел.
— Не прикасайтесь к нему! — предупредила другая.
— Эй! Их двое! — крикнул кто-то, показывая на лорда Карстерса.
Рослый мясник взмахнул топором.
— Значит, нам просто понадобится вдвое больше дров, чтоб поджарить их! — проревел он.
Когда воющая толпа двинулась на них, гнилые фрукты и комья грязи полетели в лорда, словно чих Сатаны. Видя, что промедление смерти подобно, Карстерс выдернул поддерживающий навес шест, и ткань накрыла толпу. Затем, опрокинув пинком тележку с фруктами, лорд сгреб профессора под мышку и припустил вперед по переулку, свернул в другой переулок, снова свернул, перепрыгнул через ограду, потом через другую, пока не оказался стоящим в тихом внутреннем дворе.
Сдерживая дыхание, Карстерс подождал, пока шум преследующей толпы не миновал двор, растаяв вдали. Уф! Ему не доводилось проделывать ничего подобного со времен памятной ночи, когда его посвящали в студенты Гарварда!
Опустив профессора на землю, Карстерс оглядел двор. Окружающие его стены были сложены из чередующихся красных и черных кирпичей, что придавало им странный арлекинский вид, а землю покрывал слой гравия. У задней стены постройки, похожей на склад, лежали сложенные в пирамиду несколько шестиугольных бочек, а в углу двора находилась наполненная зеленоватой водой поилка для лошадей. Когда Карстерс подошел: к ней поближе, откуда-то из тени на поилку запрыгнуло похожее на кошку существо, недовольно замычало, расправило крылья и, захлопав ими, унеслось в темнеющее небо.
Отвернувшись от грязной воды, лорд Карстерс бросил наземь вконец испачканную шляпу.
— Блистательный ход, Эйнштейн, — воскликнул он. — И что, нам теперь делать?
— Я еще думаю, юноша, — мудро пробормотал профессор, и в ту же секунду гнилой фрукт смачно ударил в стену рядом с ним.
Опять? Исследователи резко повернулись и увидели группу ухмыляющихся юнцов, входящих во двор через скрытую в тени дверь. Одежду себе эти подростки явно подобрали для пущего драматического эффекта, но оружие у них в руках было строго утилитарным: дубинки и длинные ножи со зловеще поблескивающими в неверном свете лезвиями.
— Так-так, мои ворчуны, а что это у нас здесь такое? — спросил долговязый юнец с привязанным к голове стильным, кожаным гульфиком.
— Горные монахи! — хохотнул толстый подросток с золотым кольцом в носу. — Вот потеха!
— А, это те, что приговорены к смерти, — улыбнулся вожак; демонстрируя выщербленные почерневшие зубы. — Для любого, кто их найдет.
Щеголяющий парой рогов паренек взмахнул короткой веревкой и принялся связывать петлю.
— Так давайте позабавимся, — предложил он, портя эффект зловещего, в принципе, предложения еще не вполне половозрелым писком.
Приведенный в полнейшее замешательство лорд Карстерс задумчиво потер подбородок.
— Как думаете, сэр?
— Нет смысла смотреть в зубы дареному коню, юноша, — пожал плечами профессор.
— Есть какая-либо вероятность, что они могут быть поклонниками Бога Кальмара?
— Крайне малая. Даже Уильям Оуэн не дошел бы до такого отчаяния, чтобы вербовать на службу этих трусов.
— Согласен, — промолвил лорд, хрустнув костяшками пальцев. — Но только оглушить, правильно?
