Алекс Орлов - Тютюнин против инопланетян
– Кузьмич, а почерк-то женский…
– А это баба моя писала. Под диктовку.
– Ох Кузьмич! Ну ты прям как этот – «поскорее, где же кружка». Ну типа няня и Пушкин.
– Так ты разобрался, женился ты или нет? – спросил Леха.
– Да я и разбираться не стал, – махнул рукой Кузьмич. – Я гляжу: баба вроде кругом полезная – пускай живет.
– А если не полезная, ты бы ее грохнул, Кузьмич? – просто спросил Окуркин.
– Да ну, ты что! – замахал руками младший приемщик. – Жестокий ты, Лешка!
– Нет, – замотал головой Окуркин, – я не жестокий, я это, как его… герой своего времени.
В наружную дверь приемки постучали. Сначала слабо, а потом все дружнее, пока наконец не грянула песня:
«Позабыла в фартучке-э-э! Я на масло карточк-э-э! И еще большой талон – на трои-ной оде-ко-лон!»
– Ну, должно, бабушки медведя завалили – вон как радуются, – прокомментировал Кузьмич. – Пойду открою.
– А я пока – через коридор на улицу, там вас подожду… – сказал Леха. Он не раз бывал у Сереги на работе, однако при людях находиться за прилавком опасался, поскольку считал это слишком большой ответственностью.
– Ты ведь, Серега, если вдуматься, мог бы и министром стать, – говорил он бывало. – Вон как тебя люди слушаются.
– Тогда министром любой гаишник стать может, – замечал ему друг. – Его тоже все слушаются.
– Не скажи, – качал головой Леха. – Одно дело сторублевки стрелять и совсем другое – меха…
74
Как только Живолупова вышла из втормехпошивовского двора, возле нее на улице притормозила длинная черная машина.
Водитель опустил тонированное стекло и, радостно улыбаясь, сказал:
– Садитесь, мне сказали подвезти вас.
– Проехай дальше, – сквозь зубы процедила Живолупова и быстро пошла по тротуару.
Машина тронулась за ней.
Наконец сообразив, что лучше уж сесть в автомобиль, чем идти с таким эскортом, Живолупова проскользнула на заднее сиденье и, сокрушенно покачав головой, скомандовала:
– Ну ехай уже, гондольер задрипанный. Водитель пожал плечами и поехал.
Через десять минут они остановились возле двенадцатиэтажного дома, откуда, по задумке майора Яндквана, стрелок Имперской разведки должен был поразить цели из дальнобойного стрюляквана.
– Ну что скажете, агент Гадючиха? Вам удалось пометить объекты? – поинтересовался Яндкван. Он принял Жи-волупову в бомжовской халупке, сколоченной из старых досок в углу чердака.
Выглядел Яндкван-плохо – даже хваленый гипноз не помогал. Пребывание на чужой планете не шло майору на пользу, как, впрочем, и его агентам.
Два дня назад двое из них – Турукван и Гамакван нашли в городе кулинарию, где продавались лягушки из шоколадного масла.
Агенты скупили все пятьдесят девять штук и сожрали прямо возле кассы.
Хорошо, что он узнал об этом вовремя и эвакуировал несчастных за минуту до приезда «скорой помощи».
Вчера почти то же самое проделали еще четверо новичков. На этот раз они попались на красивую этикетку банок с консервированным налимом. Неизвестно, кто первый из них решил, будто налим – это большой головастик. Они съели всего лишь по четыре банки, однако бедняги и понятия не имели, что их следовало открывать консервным ножом.
– У меня полный порядок, – кивнула Живолупова. – Помечены оба. Вот – в тюбике еще краска осталась. – Га-дючиха вернула краску майору.
– С вами приятно работать, агент Гадючиха. Должен признаться, что подобные специалисты ценятся у нас на родине очень высоко.
– Спасибо, майор. Где мои деньги?
– Пожалуйста. – Майор протянул Живолуповой триста долларов (Она настояла, чтобы каждое задание ей оплачивали отдельно).
Поначалу Яндкван видел в этом недоверие к нему и в его лице ко всей Дунтосвинтской Империи, однако Живолупова пояснила, что не может положиться на непрофессиональных агентов майора.
– Сегодня вы тута шныряете, а завтра вас Лешка с Се-регой гадостью от комаров накормят – и прощай пиши завяли помидоры… А кто мне тогда пособию выдаст?
– Неужели вы думаете, что мы не сладим с парочкой каких-то идиотов-аборигенов? – удивлялся Яндкван. – Ну да, раз-другой мы ошиблись, но это явления временные.
– Ой, видала я таких прошлым летом, – отвечала Живолупова. – И где они теперь? В Америку вернулись, ухи драные зализывать, если, конечно, океан переплыли, а то мало ли что…
Одним словом, Живолупова настояла на своем и теперь получала «зеленые» за каждый шаг.
– Как, по-вашему, когда объекты выйдут из помещения? – спросил Яндкван.
– А как рабочий день кончится, так и выйдут. Сережка, он дисциплинированный, когда не поддает.
– А когда закончится рабочий день?
– В шесть часов вечера. Гони двадцать баксов…
– Поразительно, откуда вы все знаете, – покачал головой Яндкван, протягивая Живолуповой деньги.
– Ну а то, – ответила Живолупова, не упоминая о том, что расписание работы приемки написано на двери. – Я могу отойти отдохнуть, а то здесь на чердаке жарковато?
– Только недалеко.
– Да я тут – на крышу.
Оказавшись на свободе, Живолупова стала резвиться, как соскочивший с катушек горный козел. Запрятанные в кофте доллары грели ее и придавали сил.
Гадючиха гонялась за кошками, плевала в голубей, швыряла вниз найденную старую обувь и таким образом скоротала время до самой решающей минуты.
Без пяти минут шесть за старухой послали агента, и она спустилась в штаб.
– Возьмите бинокль – вы все увидите сами, – произнес самодовольный Яндкван – он чувствовал, что через несколько минут реабилитирует славное имя дунтосвинтской разведки.
Оператор стрюляквана, а проще – убийца, с разрешения Яндквана отключил гипнотический посыл и предстал перед Живолуповой во всей красе морщинистого дунтос-винта.
«Срамота одна. Такого и жарить не станешь», – сделала молчаливый вывод Живолупова и незаметно сплюнула на пол.
– Внимание, они показались! – сообщил один из наблюдателей.
Оператор стрюляквана защелкал какими-то тумблерами, затем приложился к окуляру.
– Я ничего не вижу! – пожаловался он. – Где эти круги – их нет!
– Конечно, не видишь, они же сделаны невидимой краской! – рассердился Яндкван.
– А как же я их увижу, если они невидимые?! – запаниковал оператор.
– Включи секретный блок стрюляквана и тогда увидишь круги, а наводиться будешь по индивидуальным показателям, которые определит компьютер с помощью наводящего луча стрюляквана… Ты что, забыл, чему тебя учили, болван?
– Я не забыл… Просто я растерялся…
Оператор включил секретный блок и через некоторое время стал комментировать свои действия:
– Так, вижу круги… Пускаю луч стрюляквана… Компьютер начинает запоминать индивидуальные показатели тел… Вес – порядок… Рост – сделано… Состав крови… Состав крови… Фигня какая-то, шеф! Эта дрянь отказывается работать – пишет «в крови этилированный бензин, доза смертельная, объекты неживые».
– Что значит неживые, если мы видим, что они двигаются! – вне себя от ярости заорал Яндкван.
«Деньги назад не верну. Ни за что не верну», – сказала себе Живолупова и нащупала спрятанный под кофтой парабеллум.
– Агент Гадючиха! Как это может быть, что в крови этих человеческих людей бензин?!
– Дак выпили, наверное.
– Как это выпили?!
– Ну, денег на водку нет, вот и хлебнули бензинчику. Им же все равно чего пить, лишь бы с ног валило.
– Но ведь этилированный бензин – яд! Это же на всех бензоколонках написано!
– Может, яд, а может, и не яд. Это не ко мне. Это к дохтору.
75
Пока Сергей и его друг Леха, счастливо избежав расправы, добирались домой, Борис Львович Штерн, директор «Втормехпошива», набрал телефонный номер своего шурина, который считался светилом проктологической науки.
Поговорив о том о сем, Борис Львович попросил у шурина хороших инструментов для тещи «одного работника», под которым подразумевался Сергей Тютюнин.
Сергей неоднократно выручал Штерна, и тот решил отблагодарить его по-своему.
– А что за заботы у бедной женщины? – поинтересовался проктологический шурин, которого, между прочим, звали Семеном.
– Точно не знаю, но речь идет о двух тысячах клизм…
Шурин задумался. С одной стороны, его поразило такое большое количество процедур и профессиональное любопытство так и толкало его расспросить о подробностях. Однако, с другой, был уже конец рабочего дня, а у него за ширмочкой стоял со спущенными штанами еще один пациент, очень ответственный чиновник из министерства.
– Хорошо, ты хочешь от меня четыре полулитровых инжектора с синтетическим поршнем?
– Ну, если нужно четыре…
– Нужно четыре. Их ресурс рассчитан как раз на пятьсот впрысков.
– Пусть будет так. Счет включи в погашение своего долга…
– Разумеется. Могу даже устроить бонус – бесплатные процедуры в госпитале ветеранов…
– Большое тебе спасибо, Семен. И организуй, пожалуйста, доставку. Адрес я тебе скажу…
