Сергей Шведов - Возвращение оракула
Стрельба хоть и не сразу, но стихла, и в наступившей гробовой тишине прозвучал голос свидетеля Сюткина:
— Боже мой, а он мне не поверил!
— Наповал, — коротко бросил командир омоновцев. — Проморгали, мать твою!
Сухарев в смерть прокурора Лютикова почему-то не поверил. Хотя и сам не смог бы себе объяснить Причину своих сомнений. Конечно, прокуроры тоже люди и вполне могут пасть на поле битвы с криминальными элементами, но ведь не от рук же, извините, невоспитанного животного. Тем не менее прокурор Лютиков не дышал, и подоспевшие к шапочному разбору врачи констатировали смерть.
— Ну и куда его теперь? — почесал затылок майор Сидоров.
— В морг, куда еще, — пожал плечами врач.
— Вы его не вскрывайте пока, — тихо порекомендовал врачу Сухарев. — И мобильник ему оставьте, он вам позвонит.
— Вы в своем уме, гражданин?! — удивленно спросил врач. — Кто позвонит?
— Покойник, — пояснил непонятливому эскулапу Василий Валентинович.
— Вас случайно не контузило, товарищ?
— Я следователь прокуратуры, — показал ему Сухарев свое удостоверение. — Попрошу впредь действовать в рамках моих предписаний.
И прокурор Лютиков не подвел следователя Сухарева. Не успел еще Василий Валентинович выпить кофейку в Тайной канцелярии для успокоения раздрызганных нервов, как его пригласили к телефону. Иван Николаевич был взволнован, голос его заметно дрожал, тем не менее он настоятельно порекомендовал следователю Сухареву явиться с докладом по месту службы. Этот звонок с того света не то чтобы потряс Василия Валентиновича, но заставил призадуматься. Вызванный для консультации, Кравчинский склонялся к мысли, что «покойный» Лютиков вернулся в свое обычное состояние и пребывает сейчас в сильном смущении.
— А меня оракул к нему отпустит?
— Не исключено, — задумчиво протянул Аполлон Кравчинский. — Вы ведь у нас не совсем персонаж. В зону отчуждения попали с целью отыскать прокурора Лютикова. Именно в этом качестве вас и зарегистрировал компьютер. Но теперь прокурора здесь нет, значит, следуя логике компьютера, вы должны его найти. Вот и отправляйтесь на поиски. Можете прихватить с собой и коллег.
— Вы имеете в виду Сидорова и милиционеров?
— Конечно. Попробуйте проделать тот же путь, но в обратном порядке. Через подвал.
Сидоров не совсем понял, куда его тащит следователь и за каким чертом ему понадобилось лезть в эти катакомбы. Но был майор человеком долга и потому последовал за Сухаревым если не в ад, то, во всяком случае, в его преддверие.
Василий Валентинович не без труда нашел тот самый шкаф, с которого начались все их беды. Хотя с того черного дня и прошло уже немало времени, милицейские мундиры продолжали как ни в чем не бывало аккуратно висеть на вешалках.
— А зачем нам этот маскарад? — удивленно спросил Сидоров, ему почему-то не хотелось расставаться с хромовыми сапогами и галифе.
— Оперативное задание, — коротко пояснил Сухарев, которому недосуг было пускаться в пространные объяснения.
Не успел майор Сидоров зашнуровать свои ботинки, как последовала чудовищная вспышка. Какое-то время Сухарев пребывал в оцепенении, но очень быстро пришел в себя. Кажется, он не пострадал. Милиционеры во главе со своим бравым Начальником тоже пребывали в добром здравии, хотя и выглядели слегка смущенными.
— Что это было? — растерянно произнес Сидоров.
— А вот это нам с тобой еще предстоит выяснить, Семен.
Пользуясь инструкциями, полученными от Кравчинского, Сухарев двинулся к выходу из подвала. И двери темницы, наконец, распахнулись настежь. Дворец пребывал все в том же жалком состоянии, в котором следопыты, озабоченные поисками прокурора, оставили его более недели назад. Василий Валентинович увидел следы титанических усилий строителей, пытавшихся по его приказу пробиться в подвал, и усмехнулся. Знай он тогда, что ждет его в этом подвале, сбежал бы из этого чертова особняка на край света.
Между прочим, Сухаревская «девятка», на которой следователь с прокурором прибыли в подозрительное, как тогда им казалось, место, стояла целехонькая у подъезда особняка. А вот милицейского «уазика» не было. Видимо, его успели забрать озабоченные коллеги майора Сидорова. Машина завелась с полуоборота — вынужденный простой пошел ей только на пользу. Сухарев от души порадовался, что его автомобиль не был подвергнут примитивному раскулачиванию, и слегка подивился этому поистине фантастическому обстоятельству.
— А что я жене скажу по поводу долгого отсутствия? — расстроенно протянул старшина Круглов.
— Скажешь, что был в секретной служебной командировке, — распорядился майор Сидоров. — И вообще, помалкивайте о том, что видели и слышали. Я сам доложу кому следует.
Прокурор Лютиков пребывал в сильном смущении. Надо отдать должное пииту Кравчинскому, он довольно точно определил состояние возвращенца с того света. Конечно, с работниками правоохранительных органов случаются разные казусы, в том числе и весьма неприятные, но быть убитым обезьяной — для прокурора это, знаете ли, слишком. Впрочем, физически Лютиков нисколько не пострадал и даже попытался изобразить привычную бодрость, но потом махнул рукой и указал прибывшим коллегам на стулья:
— Какие будут предложения?
— Да уж какие тут могут быть предложения? — вздохнул майор Сидоров. — Одно слово — влипли.
Лютиков помрачнел лицом и сел на свое привычное место у стола, глаза его тоскливо смотрели на следователя Сухарева.
— Будет скандал.
Судя по всему, и прокурор Лютиков, и майор Сидоров сохранили в памяти все, что происходило с ними в зоне отчуждения, и сейчас испытывали сильное беспокойство по поводу совершенных под воздействием загадочного оракула противоправных действий. Все-таки нынешнее наше законодательство сильно отличалось от законодательства сталинской поры. Не говоря уже о методах работы.
— Мэра сегодня отпускают. Рябушкин уже оформил передачу его на поруки рабочим завода «Красный пролетарий».
— Будет скандал, — повторил вслед за прокурором майор Сидоров.
— Не думаю, — покачал головой Сухарев, — он ведь дал показания. Не в интересах Гуслярова поднимать шум по поводу своего ареста. Тем более что он, скорее всего, уже сообразил, что столкнулся с чем-то из ряда вон выходящим и не укладывающимся в рамки нашей правовой системы.
— Пожалуй, — слегка приободрился майор Сидоров. — В конце концов, все мы стали жертвами неопознанного объекта, называемого оракулом. А Иван Николаевич даже едва не лишился жизни на боевом посту.
— А как быть с губернатором? — поморщился Лютиков.
— С губернатором сложнее, — честно ответил Сухарев. — В монархические времена почему-то не принято было передавать проштрафившихся чиновников на поруки пролетариата.
— Давай без шуток, Василий Валентинович, — построжел лицом прокурор.
— А без шуток не знаю, что и сказать, Иван Николаевич. Кравчинский считает, что единственная возможность выручить губернатора — это действительно отправить его в Сибирь, ну, скажем, в качестве зама представителя президента по Сибирскому федеральному округу.
— Но это же черт знает что! — вспыхнул Лютиков. — Какой-то оракул будет диктовать кадровую политику федеральному центру! Они никогда с этим не согласятся.
— Боюсь, что у федерального центра скоро не будет выбора, если, конечно, нам не удастся выключить эту чертову машину.
— Так ты считаешь, Василий Валентинович, что нужно поставить в известность Генерального прокурора?
— Безусловно. Тем более что в столице наверняка уже в курсе возникших у нас проблем.
— Да уж, — вздохнул Лютиков. — Пресса раструбила о похождениях собак Баскервилей чуть ли не на весь свет. Шутка сказать, они обчистили практически все банки в городе. А меня, скорее всего, отстранят.
— А вот этого ни в коем случае допустить нельзя, — сказал Сухарев. — Вы ведь теперь для оракула покойник, Иван Николаевич, то есть в некотором смысле призрак, уж простите на недобром слове. И руки у вас развязаны.
— Руки развязаны, а преступники гуляют на свободе.
— Зато мы знаем их имена, — напомнил Сухарев. — И сделаем все, что в наших силах, чтобы пресечь их связи в криминальных кругах. Нам известно также имя человека, затеявшего эту нелепую игру. Я имею в виду Аркадия Семеновича Иванова. Таким образом, наше внедрение в зону отчуждения было хоть и не совсем добровольным, тем не менее принесло ощутимые плоды. Об этом и надо доложить в вышестоящие инстанции.
— Вот именно, — расправил плечи майор Сидоров. — Работаешь, рискуя жизнью и здоровьем, как последний Штирлиц, а тебе увольнением грозят! Конечно, были издержки морального и правового порядка, но ведь и ситуация, в которую мы попали, далеко не тривиальная.
— Это уж точно, — окончательно пришел в себя прокурор Лютиков. — Сейчас не время раскисать. Работа, работа и еще раз работа. Я вас больше не задерживаю, товарищи.
