Олег Шелонин - Ангелы Миллениума. Игрушка наудачу
— Не надо, — сердито буркнул начальник отдела, — проследите, куда его понесло, и прикрывайте. Плотно прикрывайте!
— Прикроем. Но…
— Раз у него своей головы нет, то… он же, подлец, что-то от нас скрывает! Короче, вышел и вышел. Ловите на него как на живца. Может, кто и клюнет. — Похоже, фокусы стажера уже хорошо достали брата Дашки.
— Да, шеф, забыл сказать. Он по нашей базе данных…
— Я в курсе. Над этим уже работают. Твоя задача — Херувим. Глаз с него не спускать! Понял?
— Понял.
— Отбой.
15
Район, где находилась конспиративная квартира ангелов Миллениума, был неподалеку от центра города и, соответственно, буквально напичкан магазинами. Практически все первые этажи многоэтажек были захвачены дельцами торгового бизнеса, а потому, чтобы добраться до ближайшего продуктового магазина, Валентину достаточно было пересечь улицу и нырнуть в супермаркет «Дикси», который в Рамодановске славился своими умеренными ценами. Как и положено добропорядочному гражданину, стажер честно дождался зеленого света и бодро потопал по «зебре» на другую сторону улицы за исходным сырьем для своих любимых гренок. Бежевая девятка с тонированными стеклами, прижавшаяся к обочине неподалеку от входа в магазин, почему-то непроизвольно заставила его напрячься. Валентин искоса бросил на нее взгляд, и приоткрытое стекло задней боковой дверцы машины тут же поползло вверх. Однако прежде чем оно закрылось до конца, юноша заметил что-то бородатое, отшатнувшееся вглубь машины. Лица стажер рассмотреть не сумел, так как оно почти полностью было скрыто под черным капюшоном. Валентин внутренне собрался, готовясь перейти в боевой режим, но бежевая «девятка» повода для этого больше не давала. Она продолжала мирно стоять с наглухо закрытыми дверцами и поднятыми стеклами, а потому стажер без эксцессов пересек улицу и прошел в магазин, так и не схватившись за табельное оружие, приютившееся у него под мышкой.
Магазинчик был довольно тесный, и хотя народу было не очень много, покупатели со своими тележками с трудом протискивались между заваленными продуктами стеллажами. Валентин был налегке, так как тележку на входе не брал, а потому, ловко лавируя между посетителями, быстро добрался до хлебного отдела, сдернул с полки батон белого и двинулся к кассе, около которой скопилась небольшая очередь. Путь его шел мимо вино-водочного отдела. Его внимание сразу привлекла пара молодчиков во всем черном с длинными волосами, забранными в хвост на затылке резинкой. Молодчики крутили в руках бутылки с водкой, вроде бы выбирая спиртное, но украдкой посматривали на пожилую, слегка полноватую женщину, изучавшую цены на крупы в бакалейном отделе. В другое время он мимо них прошел бы спокойно, но события последних дней научили его осторожности. Юноша плавно затормозил, пристроился неподалеку, взял первую попавшуюся под руку бутылку и тоже стал ее изучать, искоса поглядывая на заинтересовавших его товарищей и на объект их наблюдения. «Тоже мне профессионалы, — мысленно фыркнул он, — кто ж так слежку ведет? Я в этом деле лох, и то сразу вас расколол». Тем временем, тяжко вздохнув, женщина взяла килограммовый пакет пшенки, положила его в тележку рядом с сеточкой картошки, рассеянно окинула взглядом зал, и как только вместо затылка Валентин увидел ее лицо, сразу понял, за кем идет слежка. Это была Валентина Петровна, мама его однокашника Мишки, который, если верить милицейским сводкам, покончил с собой, совершив акт самосожжения. Валентина Петровна еще раз вздохнула и двинулась к кассе. Молодчики тут же поставили свои бутылки на стеллаж и неспешной походкой направились вслед за ней. Это юноше не понравилось. Не теряя времени на возвращение бутылки на место, он сунул пузырь под мышку и рванул на обгон.
— Пардон, — пробормотал стажер, протискиваясь между молодчиками, и пристроился в хвост очереди за матерью друга. — Валентина Петровна! Вы ли это? — радостно спросил он женщину, нарочито громким голосом, давая знать соглядатаям, что объект их наблюдения теперь не один. Он встал в очереди вполоборота — так, чтобы краем глаза иметь возможность наблюдать за действиями подозрительной парочки. Молодчики переглянулись, резко вильнули в сторону и направились к выходу из магазина. Так как в руках у них ничего не было, охрана спокойно пропустила их, и они исчезли из поля зрения юноши.
Валентина Петровна повернула голову.
— Валентин! — ахнула она.
— Я, Валентина Петровна, я. Каким ветром вас сюда занесло? Вы же на другом краю города живете. В двух шагах от нашей школы.
— Уже нет. Ах да, Валечка, ты же ничего не знаешь. Сразу после школы в армию… Мишенька-то, сыночек мой, дружок твой лучший, помер… — На глазах женщины заблестели слезы.
— Уже знаю, Валентина Петровна, — скрипнул зубами стажер, — а я даже на поминках не был. Узнал об этом буквально на днях.
— Валечка…
Очередь в кассе в этот момент продвинулась, и юноша поспешил переместить тележку матери друга вперед. Девушка, стоявшая перед ними, выгрузила на прилавок коробку конфет и бутылку вина.
— Знаете, Валентина Петровна, это судьба, что мы с вами встретились, — сказал стажер, и как только девица расплатилась, принялся выкладывать на прилавок перед кассой нехитрые покупки матери Мишки, присоединив к ним свою бутылку и батон хлеба. Женщина сначала растерялась, но когда увидела, что юноша выудил из кармана пятитысячную купюру, начала робко протестовать:
— Зачем это, Валечка…
Однако юноша, не слушая ее, расплатился, затолкал покупки в один большой пластиковый пакет, который купил тут же, на кассе, подхватил его и, почтительно поддерживая под ручку мать друга, повел ее в сторону выхода из магазина.
— Так где, вы говорите, теперь живете?
— Совсем рядом. Буквально в двух шагах.
— Можно я вас провожу?
— Ну конечно, Валечка!
Маячивших неподалеку от входа магазина молодчиков стажер засек сразу. Они в этот момент раскуривали сигареты, старательно делая вид, что им нет никакого дела ни до Валентины Петровны, ни до ее спутника.
— Нам туда, — сказала Валентина Петровна, кивая в сторону Первомайского проспекта, — мы с Кешей теперь вон в том доме живем, в однокомнатной.
— Ясно, — пробормотал юноша, проследив за ее взглядом. Неказистое обшарпанное здание давно уже просилось под снос, но, учитывая темпы муниципального градостроения Рамодановска, насильственная смерть этой древности не грозила. Отцам города, занятым борьбой за власть и разворовыванием бюджетных средств, было не до нее. — У вас же трехкомнатная была! В отличном районе! — невольно вырвалось у стажера.
— Продали, — коротко вздохнула Валентина Петровна. — Мишенька ведь неправедно помер. Руки на себя наложил. Вот мы с Кешей и решили часовенку отстроить, грехи сыночка отмолить. Его ведь даже отпевать не хотели. А деньги откуда взять? Вот и продали. Комнатушку себе здесь купили, много ли нам с мужем на двоих надо? Да что ж мы стоим-то? Пошли. Чайком тебя угощу. Кеша сейчас на работе, но я ему позвоню, отпросится. Не каждый день друзья Мишеньки у нас появляются. Бутылочку возьмет, помянем…
— Ничего брать не надо, пусть Иннокентий Павлович просто приезжает, все есть! — тряхнул Валентин пакетом и, как только они тронулись в путь, краем глаза в отражении зеркальных витрин увидел засуетившихся молодчиков. Они кинули недосмоленные цигарки в урну и двинулись вслед за ними.
На визг тормозов юноша отреагировал мгновенно. Рука сама собой нырнула за отворот пиджака, но обиженный голос дяди Вани из притормозившего около них «хаммера» заставил ее вернуться на место, не прикоснувшись к рукояти пистолета.
— Валентин Сергеевич! Ну разве так можно? Ушли, никого не предупредив! Нас всех из-за вас уволят!
Куда девался затрапезный, невзрачный охранник, сидящий около вертушки рамодановского филиала московской кроватной фабрики? Из машины вылезал типичный, буквально хрестоматийный секьюрити. Водитель, укоризненно качавший головой внутри машины, был под стать своему напарнику: в строгом черном костюме, который с трудом скрывал бугрящиеся под ним мышцы.
— Дядя Ваня, да я просто за хлебом… — слегка растерялся юноша.
— А мы на что? Только мигните, мы вам весь магазин домой привезем вместе с продавщицами. Дарья Николаевна узнает, убьет!
— Кого? — опешил Валентин.
— Сначала нас, а потом и за вас возьмется, — пояснил дядя Ваня.
— А Дарья Николаевна — это кто? — робко спросила слегка струхнувшая Валентина Петровна.
— Эта женщина с вами? — строго спросил дядя Ваня.
— Да, — кивнул Валентин. Лицо его слегка нахмурилось. Он ожидал, что контора теперь будет его опекать, но чтобы так плотно… — Это мама моего школьного друга. Она пригласила меня в гости.
