Терри Пратчетт - Угонщики
— Я чем-нибудь могу тут помочь?
— Тогда, в гараже, вы обрезали у грузовика провода, чтобы не дать ему уехать…
— Да, а что? Для этого достаточно иметь плоскогубцы, и все…
— Они у тебя с собой?
— Ну да. Только нужно два нома, чтобы с ними управиться.
— Что ж, тогда мне нужен еще один ном, и… — И Масклин рассказал Доркасу, что он задумал.
— Не сработает, — покачал головой старик. — Времени не хватает. А идея неплохая…
— Но мы ведь куда проворней людей! Мы могли бы это сделать и добежать до грузовика прежде, чем они что-то заметят!
— Хм… — Доркас плотоядно усмехнулся. — И ты сам собираешься пойти?
— Да. Я… э-э… я не уверен, что ном, никогда не бывавший Снаружи, с этим справится, — ответил Масклин.
Доркас поднялся на ноги и зевнул.
— Что ж, мне, пожалуй, пора глотнуть «свежего воздуха». Хочется узнать, что это за штука. Кто-то говорил, он очень полезен для здоровья.
Если бы какие-нибудь наблюдатели посмотрели сквозь кусты живой изгороди на проселочную дорогу, затянутую туманом, они увидели бы несущийся на полной скорости громыхающий грузовик. При взгляде на него у них могла бы возникнуть мысль: что за странная машина, как она ухитрилась лишиться фары, бампера, краски на одном из бортов, а взамен обзавестись торчащими из всех щелей пучками травы и таким количеством дыр, которое и не снилось изъеденному ржавчиной листу железа?
У них должен был бы вызвать удивление знак «Дорожные работы», висящий на ручке двери.
И уж, вне всякого сомнения, их должно было бы озадачить, чего это грузовик вдруг взял и остановился.
Но еще более впечатляюще выглядело то, как позади него, подняв фонтан гравия, остановилась полицейская машина. Из нее не выскочили, а почти выпали два служителя порядка, бегом бросились к грузовику и рывком распахнули двери кабины. Если бы эти наблюдатели понимали человеческий язык, они должны были бы услышать, как кто-то сказал: «Ну все, приятель, хватит с тебя на сегодня», а потом: «Куда он делся? Здесь одни сплошные веревки!» А немного погодя другой сказал: «Бьюсь об заклад, он успел улизнуть и сделать ноги через поле!»
И пока все это происходило, пока полицейские продирались через живую изгородь и недоуменно шарили в тумане зажженными фонарями, наблюдатели могли бы заметить, как две очень маленькие тени выскользнули из-под грузовика и исчезли под брюхом полицейской машины. Двигались они очень быстро, как мыши. И голоса у них тоже были похожи на мышиные — высокие, тонкие и писклявые.
Они тащили за собой плоскогубцы.
Через несколько секунд они пробежали обратно. И почти сразу же, как только они скрылись под грузовиком, тот завелся и рванул с места. Люди закричали и бросились обратно к своей машине.
Но та, вместо того чтобы с рычанием пробудиться к жизни, лишь покряхтывала: вирр, вирр, вирр… Немного погодя один из них вышел в промозглую ночную сырость и открыл капот.
А когда грузовик скрылся в тумане и свет его единственной фары растворился во мгле, человек встал на колени, залез под машину и вытащил пригоршню свежеобрезанных проводов…
Вот как это выглядело со стороны. Однако единственными сторонними наблюдателями были две коровы, пасшиеся на лугу, а они, естественно, ничего не поняли.
Здесь эта история почти заканчивается.
Через пару дней неподалеку от города в кювете был найден грузовик. И, что странно, из него были вынуты все провода, лампочки, выключатели и аккумулятор. Так же как и радио.
Кабина грузовика была полна обрывков каких-то нитей.
Глава 14
XV. И сказали номы: Вот Новое Место, и будет оно нашим во веки веков.
XVI. Но Пришедший Снаружи не сказал ничего.
Книга Номов, Глава Исхода, ст. XV–XVI* * *Это была каменоломня. Номы узнали о том, потому что на воротах была ржавая вывеска: «Каменоломня. Опасно. Вход воспрещен».
Они нашли ее после той безумной ночной гонки по бездорожью. Благодаря счастливому случаю — если вы сторонник теорий Ангало. Благодаря Арнольду Лимитеду (осн. 1905) — если вы верите Гердеру.
Вряд ли стоит рассказывать о том, как они ее заселили, как нашли несколько старых полуразрушенных зданий, как исследовали пещеры и скальные отвалы, как очищали штольни от крыс. Это было не слишком трудно. Куда труднее оказалось убедить большинство стариков выйти наружу — им нужны были перекрытия над головой, иначе они чувствовали себя несчастнейшими из созданий. И здесь как нельзя кстати пришлась матушка Морки. Она заставила их привыкнуть к тому, что можно подниматься наверх и выходить наружу, ничуть не боясь этого ужасного свежего воздуха.
Кроме того, еды, взятой из Магазина, не могло хватить навечно. Начался голод, а наверху, в полях, были кролики. И овощи. Конечно, не такие чистые и изысканные, какими предназначил им быть Арнольд Лимитед (осн. 1905), а торчащие в земле и покрытые грязью. По этому поводу было много жалоб. Кротовины, появившиеся вдруг на окрестных полях, были всего-навсего результатом первых попыток вести добычу картофеля рудничным способом…
Что касается лис — они быстро усвоили печальный опыт и предпочитали держаться от номов подальше.
А потом последовало открытие Доркасом электричества, все еще живущего в проводах, что были подведены к ящику, стоящему в одном из пустынных ангаров. Однако доступ к ящику покуда был затруднен требовалось в ближайшее время разработать план Великого Переноса, предусматривающий использование огромного количества свежесрезанных веток и резиновых перчаток.
После долгих колебаний Масклин подтолкнул Талисман поближе к одному из электрических проводов. Кубик зажег несколько огоньков, но ничего не сказал. Масклин чувствовал, что Талисман слушает. Он почти слышал, как кубик слушает.
Масклин вновь унес его прочь и спрятал в расщелине одной из стен. У него было смутное ощущение, что пока еще рано прибегать к помощи Талисмана. Чем дольше будут они без него обходиться, тем лучше научатся, как сейчас, доходить до всего своим умом. Он разбудит Талисман когда-нибудь потом, чтобы сказать ему: «Смотри, все это сделали мы сами».
Гердер уже пришел к выводу, что, вероятно, они находятся где-то в Китае.
Так зима сменилась весной, а весна — летом…
«Но это еще не конец», — чувствовал Масклин.
Он сидел на скале над каменоломней, на страже. Они теперь всегда выставляли стражу — мало ли что. В камнях, неподалеку от того места, где сидел Масклин, был спрятан выключатель, подсоединенный к проводу, который, в случае тревоги, включал лампочку под полом одного из ангаров. Это тоже было изобретением Доркаса. Ученый обещал, что на днях сделает и радио. Это «на днях» могло наступить достаточно скоро: теперь у Доркаса были ученики. Казалось, они почти не выходят из полуразрушенного ангара, где проводят дни и ночи напролет в окружении каких-то кусков проводов, и выглядит все это очень серьезно.
Обязанности караульного вовсе не обременительны, по крайней мере в летний погожий день.
Здесь был их дом. Теперь. Номы заселяли его, обживали, перестраивали и расширяли. Короче говоря, они пустили здесь корни.
Особенно Бобо. Он исчез в первый же день, но потом вернулся, вернулся совсем другим — грязным и гордым, вождем местных крыс, и отцом многочисленных маленьких крысят. И благодаря этому — а может, и нет — крысы и номы вполне ладили друг с другом. Вежливо старались избегать излишних встреч, и никто не пытался никого съесть.
«Они пустили здесь корни куда глубже, чем мы, — думал Масклин. — Это место вовсе не для нас. Оно принадлежит людям. Они всего лишь на время забыли о нем, но когда-нибудь вспомнят и вернутся. И тогда мы будем вынуждены отсюда уйти. Мы все время будем вынуждены уходить. И все время будем пытаться создать свой собственный маленький мир внутри этого большого мира. А ведь когда-то он весь принадлежал нам. И вот теперь мы думаем, что нам повезло, если у нас есть хотя бы маленький его кусочек».
Он посмотрел вниз, на каменоломню. На Гримму, как она сидит на солнце с несколькими юными номами и учит их читать.
Что ж, и то хорошо. Сам он так толком и не научился чтению, но дети — они, похоже, все схватывают на лету.
И тем не менее его все так же окружали заботы. Например, что делать с аристократическими семьями. Они привыкли править отделами, но отделов здесь не было, и, чтобы чем-то себя занять, они непрерывно ссорились. Этим сварам не было конца, и все ждали, что он положит им конец. Казалось, что номы лишь тогда действуют сообща, когда находится нечто, способное выбить из их голов всю чушь…
«По ту сторону Луны, — сказал Талисман, — вы жили среди звезд».
Масклин откинулся в траву и прислушался к жужжанию пчел.
«Настанет день, когда мы вернемся домой. Мы найдем способ добраться до большого корабля в небе и вернемся. Еще не сейчас. Ради этого придется потрудиться, и опять труднее всего будет добиться от них понимания. Каждый раз, вскарабкавшись на очередную ступеньку, мы успокаиваемся на достигнутом, начинаем устраивать свою жизнь и думаем, что мы уже на вершине лестницы, и вязнем по уши в мелких сварах. И все же даже знание о том, что где-то есть лестница, — это уже немало для начала».
