Валерия Чернованова - Похищая жизни.
Парень в очередной раз издал залихватскую трель, ясно давая понять, что не уйдет отсюда, пока я с ним не поговорю. Вот ведь приклеился как банный лист! Не желая, чтобы Шейрон застал меня в обществе этого сопляка, проворно сбежала с лестницы и завернула за угол здания. От злости едва не вцепилась в тонкую, словно цыплячью, шейку, которую Джесс продолжал вытягивать в мою сторону.
-- И чего тебе так приспичило именно сегодня со мной встретиться? Что за дурные манеры подзывать свистом? Я что, похожа на дворовую собачонку?! -- закипала я. -- Мы, кажется, договорились, ты следишь за мной на расстоянии и не тревожишь по пустякам!
-- У меня послание от Рене, и тем более это в твоих интересах, -- парировал Джесс.
-- А ты знаешь мои интересы? По-моему, они никак не могут совпадать с вашими.
Рыжий принялся выворачивать свои многочисленные карманы наизнанку, пытаясь в них что-то отыскать.
-- При всем своем желании мне не удастся находиться рядом с тобой постоянно. Поэтому тебе попросили передать вот это. -- Извлек из нагрудного кармана тугой мешочек. -- Здесь несколько телепортов на случай, если окажешься в опасности, как тогда, в поезде, а меня рядом не будет. Мистер Стоун беспокоится об успехе нашего предприятия. Ну и о тебе, конечно, -- выразительно закончил Джесс и замолчал, наверное, надеялся услышать в ответ слова благодарности.
-- Какая щедрость! -- с сарказмом проговорила я. -- Передай своему благодетелю, что в его подачках не нуждаюсь, -- и поспешно запихнула мешочек в сумку, дав себе зарок сегодня же изучить его содержимое и придумать, как избавиться от нежелательного надзора. Но только так, чтобы этот подлец Рене ничего не заподозрил и не презентовал новое чудо магии -- этакого невидимого шпиона. Дураку ясно, для чего мне подсунули эту торбочку.
А Шейрон тем временем уже изнывал от тревоги за свою дорогую пропажу. Приказав рыжему испариться, широко улыбнулась и вывернула из-за угла.
-- Милый, меня привлек своим ароматом вон тот кустик жасмина. -- Надо же было как-то объяснить свое временное отсутствие.
Несколько секунд бастард с завидным упрямством вглядывался в темноту, желая разглядеть то, чего там и в помине не было. Хорошо, что не начал принюхиваться, наверное, не расслышал начала фразы. Конечно, черт их знает, когда там цветут жасмины, но явно не в преддверье морозов. Не желая, чтобы меня поймали на лжи, подхватила своего кавалера под руку и поволокла к ладно.
-- Уже опаздываем. Не хочу пропустить выступление сиятельной Розалинды!
Вильерс тут же позабыл о предмете нашего разговора, накинул мне на плечи отделанную мехом ротонду, и мы сосредоточились на обсуждении предстоящего спектакля, а если точнее, на достоинствах примадонны -- молодой оперной певицы, успевшей покорить весь мир.
Здание театра было выстроено более трех веков назад и отличалось безукоризненной акустикой. В середине фасада возвышался портал для въезда карет, где нас и встретили улыбчивые лакеи. Со всех сторон театр был окружен зелеными садами, испещренными крохотными аллейками, гостеприимно принимавшими всех желающих подышать свежим воздухом. А уставшие от виртуозной игры актеров, могли уединиться в беседках, куда услужливая прислуга приносила легкие, а иногда и крепкие напитки. После принятия последних, зрители обычно задерживались здесь на неопределенный срок, явно превышающий время антракта.
Пока поднимались наверх, Шейрон не переставал хвастаться, что нам достались самые лучшие места, чуть ли не по соседству с королевской четой. Я рассеянно кивала на его слова, с интересом разглядывая окружающую обстановку и припозднившихся меломанов, вроде нас, спешащих в зал.
Внутри театр состоял из пяти ярусов лож и центральной галереи. Все ложи выходили в общий коридор, из которого по лестнице можно было попасть на следующий ярус. На каждом этаже коридоры заканчивались небольшими уютными гостиными, где зрители во время антракта могли пригубить бокал шампанского и отведать предлагаемых здесь в изобилии сладостей. Те же, кто хотел других посмотреть и себя показать, вынуждены были спускаться в просторное фойе, расположенное на нижнем этаже.
Шейрон откинул бархатный полог, и мы вошли в ложу. Свет в зале стал медленно гаснуть, кажется, успели вовремя. Каково же было мое удивление, когда вместо короля с королевой мы обнаружили по соседству скромное семейство Уистлеров. Маделин радостно помахала нам веером из страусиных перьев, ее сын только хмуро кивнул, смерив моего спутника тяжелым взглядом. Непонятно почему, но Вильерс с первой же встречи вызывал у него антипатию.
На мне внимание Наблюдателя задержалось на долю секунды, а потом Девин повернулся к сцене и сделал вид, что полностью поглощен музыкой. Довольная тем, что мой шикарный наряд все-таки произвел впечатление на нашего однолюба, я опустилась в кресло рядом с графиней.
Шейрон оказался страстным поклонником оперы и сидел с таким одухотворенным лицом, будто внимал самому Орфею. Я тоже честно старалась казаться восторженной, хотя то и дело клевала носом. Маделин, у которой рот ни на минуту не затыкался, беспрестанно вертела головой, поворачиваясь то ко мне, то к Девину, дабы поделиться очередной сплетней или бросить реплику в адрес актеров. Уистлер отчаянно зевал и, если бы не его мать, постоянно нас тормошившая, мы с ним уже давно бы дрыхли на пару.
Наконец первый акт был окончен. Подражая остальным зрителям, я аплодировала стоя. Уверена, добрая их половина так же, как и я, ни черта не смыслила в опере и лицемерно строила из себя истинных ценителей.
Шейрон поднялся, обронив, что мечтает представить меня каким-то своим друзьям. Уж не с папиком ли собрался знакомить? По мне, так пока преждевременно. Я, конечно, не прочь породниться с королевской фамилией и стать супругой бастарда. Ясно, из соображений прямой выгоды: эта роль сулила безбедное существование на всю оставшуюся жизнь, да и Шейрон был весьма недурен собой. В общем, завидный брак во всех отношениях. Имелась только маленькая загвоздочка: я совершенно не была в него влюблена. Но как говаривалось в старину, стерпится-слюбится. Тем более что я уже давно разучилась испытывать настоящие чувства.
Девин сладко потянулся, оглядел опустевший партер и покинутые зрителями ложи. Собрался было снова вздремнуть, без назойливого сопровождения оркестра, как почувствовал очередной тычок в бок:
-- Я умираю от жажды! -- капризно завела графиня. -- И ноги затекли. Давай немного пройдемся.
Я искренне посочувствовала напарнику. Чтобы выносить ее сиятельство требовались ангельский характер и дьявольское терпение. Правда, Девин не мог похвастаться ни тем, ни другим. Удивительно, как только он ее переносит?
Оба наши спутника синхронно ринулись к выходу и замерли, скрестив взгляды, словно дуэлянты острые шпаги. Я аж залюбовалась этими красивыми благородными лицами с высоко вздернутыми подбородками и неприкрытым высокомерием в глазах. И что это на них нашло? Сейчас они очень напоминали двух упрямых козлов, повстречавшихся на узком мостике. Интересно, когда начнут бодаться? Обмахиваясь кружевным веером, с любопытством наблюдала за интригующей сценой, гадая, какой поворот примут события.
-- Только после вас, -- изобразил пренебрежительный поклон Шейрон, отодвигая полог.
Девин в ответ раздраженно хмыкнул и, обернувшись к матери, произнес:
-- Пойдем, Маделин. Не будем мешать голубкам.
И это все? Я разочарованно вздохнула. Немое противоборство так и не переросло в словесную баталию или, как мне мечталось, в хорошую драчку. А ведь так многообещающе все начиналось... Жаль! Думала, хотя бы с их помощью удастся взбодриться в занудной опере.
Мы тоже не стали мешкать и отправились бродить по ярко освещенным коридорам, стены которых были обтянуты алым шелком и увешаны картинами в позолоченных резных рамах. Возле невысоких деревянных панелей примостились миниатюрные диванчики и круглые столики, на которых стояли фужеры на высоких ножках. Я взяла один и, поцеживая игристый напиток, принялась разглядывать разряженную публику, напевая про себя знакомые строчки: "Кто может сравниться с Матильдой моей?". Под прекрасной Матильдой, понятно, подразумевала себя и на вопрос могла сразу ответить -- никто. Да, от скромности я явно не помру.
Заметив у одной из девиц колье с синими сапфирами, каждый размером со спелую виноградину, проронила, умирая от зависти:
-- Мне бы оно пошло куда больше!
Надеюсь, Шейрон не тугодум и правильно понял мой прозрачный намек. Уже завтра я рассчитывала получить нечто подобное на свою шею.
Процедура знакомства с его друзьями затянулась, и очень скоро все титулы и имена перемешались у меня в голове, а я начала неприкрыто зевать, вызывая недоумение у новых знакомых. Заметив нас, Маделин позвала за свой столик. До сих пор актриса о чем-то бойко щебетала с долговязой, унылого вида девицей, нет-нет и кидавшей на Девина многозначительные взгляды. Последний сидел с похоронным лицом, вяло отвечая на реплики маменьки и ее подруги, постную мину которой, на мой взгляд, могла бы оживить приветливая улыбка. Девица, наверное, обладала телепатией и, прочитав мои мысли, растянула губы в улыбке, явив нашим взорам лошадиную челюсть. Я чуть не свалилась на пол, а Девин едва не завопил в голос. Залпом осушив бокал, на дне которого плескалось бренди (может, посоветовать ему записаться в общество анонимных алкоголиков?), знаком подозвал официанта. Забрав у того еще две порции крепкого напитка, отпустил на все четыре стороны. С такими темпами он скоро сопьется окончательно.
