Елена Лобанова - Предел
Почва чавкала под ногами, глина с песком, а местами и просто мелкий песок, набивались Пелли в ботинки. Пелли скинула раскисающую обувь, подобрала отяжелевшую юбку и пошла быстрее. Дождь был замечательно теплым, а по песку она ходила босяком лет пять назад, когда в такой же ливень оказалась у рыбной гавани. Тогда она тоже берегла обувь. Но разве можно сравнить вот эту грозу, бескрайнюю степь, жидкую теплую глину, песчаные наносы с бегом по песку усеянному рыбьими потрохами, по скользким доскам и далее по брусчатке Верхнего города? Да ни за что!
Нэрнис тоже последовал примеру Пелли. Его сапоги пусть и стали мягче, но местная почва все время так старалась их засосать, что хоть руками придерживай. Даэрос от него не отстал — он любил совместные развлечения. Вскоре в сапогах осталась одна Вайола. Пока она, сосредоточенно пыхтя, справлялась с мокрой шнуровкой, Нэрнис любовался дождем и грозой, как и положено любоваться, задрав голову к небу. В результате усы пришлось сплюнуть. Ну, раз маскарад смылся сам, так никто и не виноват. Даэрос тоже стянул парик.
— Пелли! А помоги мне с этими шпильками, а? — Нэрнис сбрасывал с себя личину, как пленник оковы. Где-то и в чем-то он еще боролся с собой, но не очень сильно. Гораздо сильнее хотелось помыться. Вот, из этой пакли, в которую превратились накладные волосы, если её опутать сеткой, выйдет вполне сносная мочалка. А без рубашки Пелли его и так видела. А Вайола… А она с сапогами мучается. А в подштанниках Пелли его тоже видела, а Вайола… а она сама в штанах… А, да чего там — степь же кругом!
Пелли просыпала шпильки в лужу. Конечно, она видела его в подштанниках. Но не в мокрых же! Да будет дождь! Вечно!
Даэрос посмотрел на это падение нравов и стал раздеваться. Позориться надо вдвоем, по-братски. И мыться тоже.
Айшак радостно заорал, и вверх полетели брызги грязной воды. Мелкий водоем за небольшим бугром даже не был виден. Скорее всего, это была просто обширная лужа. Ар Ктэль не собирался купаться вместе с лошаками.
— Вайола, утихомирьте бесценный экземпляр и сделайте так, чтобы он пил и не мутил воду!
Воительница как раз справилась со вторым сапогом и разогнулась. У каждого свои особенности. Красное от натуги лицо пышной девы стало стремительно бледнеть. Одно дело, посмотреть на эльфийское ухо, и совсем другое дело на целого эльфа. Даже на двух. Белый и Черный — эффектно. Голый и… голый. Мокрые тряпки — не в счет. Она вообще никогда таких голых не видела и пыталась сообразить, можно ли исполнять приказ и постоянно оглядываться. Вайола отправилась к водоему строевым шагом, но боком.
Айшак немедленно подошел к хозяйке, которая, не меняя темпа, зашла по колено в воду. Лошак смиренно получил шлепок по морде и был ткнут этой самой мордой в лужу. Воительница стояла рядом с ним как на посту, навытяжку, выпятив грудь. Мощной рукой она держала упрямую скотину за холку. Скотина пыталась извернуться и вдохнуть воздух. Но Вайола впервые в жизни любовалась чем-то кроме сверкающей секиры и не собиралась отвлекаться.
Нэрнис отжал волосы и все-таки смутился. То, от чего он целомудренно отворачивался ночью, явило себя днем. Мокрая рубаха Воительницы поступила так же, как и его подштанники — прилипла и… И Нэрнис, прикрывшись «мочалкой» рванул обратно к телеге.
— Вайола, Айшак тонет! — Даэрос кричал уже на бегу, но все-таки обогнал Нэрниса.
Пелли не стала разыскивать утонувшие шпильки. Она спустилась к воде, как могла отполоскала подол юбки и отмыла ботинки. Посмотрела на Воительницу и решила, что просто не может уступить первенство по отпугиванию нервных и благородных, Светлых и Темных. Да и какой смысл полоскать юбку, если пачкать её на обратном пути? Два связанных вместе шнурка успешно заменили пояс. Пелли задрала подол юбки к талии и подвязала её повыше. Вот так! Бежать-то им больше некуда!
Когда скромная служанка подошла к телеге, сверкая голыми коленками, Даэрос и Нэрнис уже были в штанах. И им было не до ног, чьих угодно. Телега увязла по оси. Дождь то затихал, то припускал с новой силой. Конечно, их невольные преследователи едут на груженых телегах. Но неизвестно, сколько они пройдут, пока увязнут, да и увязнут ли вообще. Может быть, плащеносцы так и не въехали в степь до дождя, предпочтя не рисковать.
Крысак очень старался, но оскальзывался и падал в оглоблях. Если он вывихнет ногу, не будет ни маскарада, ни телеги, ни лошади. И с этим что-то надо было делать. Вайола не совсем понимала, почему надо так спешить, но раз надо, значит — надо.
— Выпрягайте эту немощь! Сейчас будет работать Айшак!
Никто, кроме самой воительницы не верил в способности лошака, но Крысака точно надо было распрягать. В конце концов, лучше бросить телегу. Пелли можно пристроить на тяжеловозе, соорудив седло из попон и меняться с Нэрнисом по очереди, а Неуспокоенная и на своем Айшаке доедет. Так даже быстрее, но телега уж больно добротная. Даэрос раздумывал, как бы получше сломать ось, чтобы поломка выглядела естественной. Ломать придется руками… Но главное — точно выбрать место. Или «потерять» колесную шпильку? Да, лучше выдернуть шпильку и снять колесо… Тогда плащеносцы не особенно удивятся телеге, когда дойдут до этого места.
Хомут был великоват для Айшака, но Вайола обмотала его попонами. Нэрнис перелил воду из доспехов воительницы в бурдюк. Даэрос достал из телеги свою безрукавку с карманами и, застегивая пряжки на груди, прикидывал, какое колесо должно «отвалиться», и что из вещей можно переложить в полупустые сумки воительницы.
Соперничая по мощи с громовым раскатом, окрестности потряс рев Айшака. Он ревел не от натуги. Вероятно, перед великими подвигами скотина оповещала мир, чтобы мир подвинулся и не мешал. Крысак благоразумно отошел в сторону, натянув повод. Нэрнис ободряюще погладил его по храпу, мол, поорет этот дурной и успокоится.
Телега не выехала из грязи — из грязи обычно выезжают на чистое место, а грязь была всюду. Дорога превратилась в кашу. Колеса не скрипели, они просто не вращались. Но телега ползла, влекомая айшаком, загребая глину осями. Угораздило же их остановиться в таком неудобном месте! Даэрос уперся в задник, Пелли и Нэрнис взялись за борта. В отличие от Айшака, у них не было копыт, а ноги скользили. Но, чем смогли — помогли.
Со всхолмья вниз телега поползла быстрее. Крысака привязали к задку длинной веревкой за недоуздок, и он впервые в жизни оценил прелесть положения заводной лошади. Телега уже почти катилась. Айшак бодро упирался, хрипел, но наращивал скорость. Вайола влезла на мокрый мешок.
— Залезайте, сейчас поедем!
— Опять увязнем…
— Не увязнем, тут под горку! Держите своего мерина. Сейчас я свистеть буду. Боевой сигнал!
Как же его держать-то? Даэрос подсадил на телегу Пелли и, поравнявшись с Крысаком, вскочил ему на спину. Не долгим было лошадиное счастье. Вайола издала протяжный, звонкий и противный свист. Телега покатила еще быстрее. После второго свиста, Нэрнис подхватил чуть не выпавшую после прыжка на кочке Пелли. Громыхая доспехами мокрой воительницы, телега с завалившимися в неё Нэрнисом и Пелли, ускорялась по пологому склону.
— Держитесь! Больше скорость — меньше ям! — Воительница вошла в раж.
Тяжеловоз, чьи бока никогда не мяли сильные ноги «внутренне могучих» эльфов изо всех сил пытался стать скаковым мерином и бодро чавкал по грязи за телегой. А скоро Крысаку пришлось стать еще и очень быстрым мерином — Даэрос знал, куда давить.
Дождь кончился, гроза унеслась к Северу, а Айшак все так же упрямо тянул телегу вперед. Дорогу «смыло», и если бы не Даэрос, который показывал направление, то они вполне могли бы сбиться с пути. На высоких местах дорога послушно показывалась там, где должна была быть, а потом снова тонула в мутных потоках. Солнце сначала робко, а потом все вернее стало припекать. Когда тучи окончательно рассеялись, колеса уже не расплескивали жижу, а резали подсыхающую грязь как тесто.
Степь сохнет быстро. Дожди в этой местности редки и земля благодарно впитывает влагу. Когда позади остался очередной пологий подъем, было решено восстановить шалаш — накинуть попону на перекладину. Айшак бил копытом и отдыхать не собирался. На той же перекладине развесили мокрую одежду для просушки. Пелли забралась под навес, чтобы не обгореть, а Нэрнис терпел мокрые тряпки, которые болтались на перекладине и норовили прилипнуть к лицу. Вниз катились почти с ветерком. Если Айшак мог бежать, чтобы не выскользнуть из хомута и не оказаться под телегой, то он бежал. Вайола улыбалась и с гордой ухмылкой поглядывала на Крысака. Хорошо, что этот мерин не знал, что такое «профессиональная гордость».
Почва стала каменистой. Тут и там показывались редкие низкие кустарники. Айшак прибавил ход. Это было невозможно, но… это же было! Ехали молча. Вайола гордилась своим «другом», Пелли не могла придумать что-нибудь такое же героическое как неутомимый Айшак. Нэрнис решал как бы так в будущем, когда они с Даэросом разгадают Тайну Предела, проникнуть еще и в тайны Сестер Оплодотворительниц. А Даэрос просто гадал: «Сдохнет эта скотина в оглоблях или нет?»
