Сергей Панарин - Побег из Шапито
– Помнится, в цирке кое-кто умный и вовсе впал в ступор от страха.
– Йо, братья, не надо ругаться, будем думать, как прорываться, – призвал друзей к порядку Ман-Кей.
– Да-да, ты прав, Эм Си, – закивал кенгуру. – Я не могу представить, что бритоголовые явились за нами, но и скидывать со счетов такую вероятность нельзя.
– А я просто уверенный быть, это не есть специально, – сказал Петер.
Скунс возразил:
– Если бы палили в тебя, ты бы сейчас думал иначе.
– А может, они просто любят пострелять? – предположил Гуру.
– Не смешно, – обиделся скунс.
– Но неужели и правда за нами ездит эта банда? – пробормотал шимпанзе.
– Такой вполне легко предполагать, – ответил петух.
Американец быстро-быстро жевал жвачку. Это означало, что он чертовски взволнован. Ему казалось: мир рушится. Размеренная цирковая жизнь с аплодисментами и светом прожекторов воспринималась как далёкий полузабытый сон. Теперь скунсу было действительно страшно, ведь на него впервые охотились!
Тревогу Вонючки Сэма разделяли все циркачи. От волнения они говорили громче.
– Мы можем либо бежать, либо дать бритоголовым бой, – проговорил кенгуру. – Вы меня знаете, я привык к схваткам. Но сегодня я скажу вам… Да, неделю назад я и не мог представить, что у меня когда-нибудь повернётся язык сказать эти слова. В общем, нам надо бежать.
Повисла долгая тишина.
– Мы иметь хороший друг здесь, – нарушил молчание Петер. – И мы были драться с браконьерами. Нихт сомнений, наш тамбовский знакомые помогать нам в борьба с бандитами.
– Да-да, дружище, ты прав, – подхватил Гуру Кен. – Но мы не имеем права рисковать жизнями наших новых друзей. Даже Лисёниной. А они не оставят нас одних с гангстерами. Я понял главную черту местного характера. Здешние звери могут злиться, обижаться, не любить тебя, но если ты попал в реальную беду, они обязательно придут на выручку. Вспомните, как они организовали бегство Эм Си и Петера из деревни. А Колючий? Мы его ужасно обидели, а он первый предложил нам вариант поездки на родину.
– Ты прав, йо, – невольно обронил Ман-Кей.
– Именно поэтому мы просто обязаны увести бритоголовых хищников из этих прекрасных мест, – заключил австралиец.
Из чащи раздался вежливый кашель.
Звери обернулись на звук.
Михайло стоял, прислонившись к берёзке. Деревце заметно наклонилось под тяжестью медвежьего тела.
– Я тут невольно подслушал часть вашей интересной беседы. С одной стороны, вроде бы поступил плохо. С другой, вы сами виноваты – орёте, как в лесу. – Михайло хмыкнул. – Но к делу. Спасибо за то, что вы про нас сказали… Наверное, вы правы насчёт нашей готовности помочь в трудную минуту. Кроме того, в противостоянии браконьерам вы открыли новый для нас метод борьбы с людьми. Да, я почувствовал, что он привёл к усилению давления людей на лесных жителей, но такова уж природа человека. Он соревнуется ради соревнования. Разумеется, нам придётся отказаться от активной борьбы, вернуться к прежнему сосуществованию с людьми. Только не сейчас.
Звери слушали Ломоносыча, затаив дыхание.
– Нынче мы просто обязаны противостоять троице бритоголовых. И не только потому, что русские друзей в беде не бросают. Странный вид людей к нам нагрянул, дорогие мои. Таких наглых мы ещё не встречали. Они способны на всё, даже Прохор, гроза браконьеров и просто лучший человек на земле, для них не авторитет. Ну, и самое главное, только что мы получили сигнал: они идут на охоту.
Десятью минутами раньше в стане бритоголовых произошёл роковой разговор. Бандиты рыбачили, только клёва не было. «Спортсменов» одолевала скука.
– Граф, – сказал Жила, уныло взирая на неподвижные поплавки, – раз уж мы при пушке, то круто бы было пострелять. Зверьё так и прёт, грех не поохотиться.
– Мысль, – коротко одобрил главный. – Сматывай удочки. А ты, Костыль, бери в багажнике ствол и закрывай тачку. Прогуляемся за дичью.
Стоило опасной троице вооружиться и двинуться к лесу, как Стук Стукыч начал непрерывную передачу сигнала SOS. Звери и птицы мгновенно узнавали: к ним идут охотники.
Несколько соек взяли на себя предупреждение о маршруте бритоголовых. Куда бы ни свернули «спортсмены», везде раздавался тревожный птичий крик. Граф, Костыль и Жила этого, разумеется, не замечали. Да и топали они громко, болтали без умолку и ржали.
Главный допил пиво и выбросил банку. Она ударилась в сосну, загремела, катясь между корней. Это навело Графа на важную мысль.
– Эй, ну-ка заткнулись!
Костыль и Жила захлопнули рты.
– Мы не по набережной гуляем, а типа охотимся, – пояснил главный. – Так что не орите.
Теперь бандиты почти крались, то и дело замирая и озираясь.
– Блин, как Чингачгуки, в натуре, – хохотнул Жила.
– Десять баксов. И молчать! – прошептал Граф.
Долговязый «спортсмен» сдавленно выругался, жалуясь на память.
Волк Серёга, издали наблюдавший за эволюциями головорезов, глухо прорычал, дескать, что за неуклюжие звероловы, и потрусил к шалашу иностранцев.
Там его уже дожидались сами послы, а также Михайло, Лисёна и Колючий.
Серёга коротко поделился с ними результатами:
– Противники ведут себя как дети. Леса не знают, производят шум и совсем не умеют читать следов. Бритые уже дважды пересекли кабанью тропу и даже не заметили. Но вместе с тем они весьма опасны. У них большое одноствольное ружьё и масса энергии.
Ломоносыч поблагодарил волка за информацию и обратился ко всем собравшимся:
– Я надумал поделить нашу команду на двойки. Будем вести партизанскую войну. Что это значит? Появляемся, наносим какой-нибудь ущерб и растворяемся в лесу. Напоминаю: никаких потерь! Риск должен быть самым мизерным. Выявите сильные и слабые стороны противника, нанесите мелкие удары, а потом сравним данные. Объявляю пары. Серёга работает с Гуру Кеном, Колючий с Парфюмером, Василиска с… – Михайло лукаво смотрел, как лиса обращает свой голодный взор на Петера. – Василиска с обезьянином. А я уж с нашим гамбургским товарищем.
Все, кроме Лисёны, остались довольны. Она же разумно предпочла промолчать. Звери разбегались в разных направлениях, пока перед шалашом не остались медведь с петухом.
– Айда, Петер, – сказал Ломоносыч. – Наше с тобой место на моей командной поляне.
– Разве мы не есть планировать участие в сраженьях?! – удивлённо воскликнул немец.
– Ты, боевой мой, совсем героизмом заразился, как я погляжу. – Михайло добродушно улыбнулся. – А кто же будет этими твоими «сраженьями» руководить? И уж давай честно признаем, что я слишком большой, чтобы переть на ружьё, а ты слишком маленький, чтобы нанести врагу весомый урон.
– О, это есть мудрые изъяснения! – Петух церемонно поклонился. – Я хотеть проявлять похожий разум и просить тебя выслушивать очень важную вещь.
– Валяй, только быстро. Время не ждёт.
– Правду говорить есть нихт легко, – сказал петух. – Но и, я просить тебя поверить, неправда тоже говорить есть трудно. Прости, пожалуйста, Михайло. Мы иметь большой стыд, но обязательно решить признаваться в страшный тайна.
– Ну, не томи, – раздражённо бросил Ломоносыч.
– Мы очень плохой друг, ибо есть обманщик, – скорбно промолвил Петер. – Мы нихт посол, мы есть цирковой актёр.
– Ах, ты об этом! – протянул медведь-губернатор, отмахиваясь. – Нашёл же время, ей-богу. Пойдём скорее. Но по поводу вранья разговор будет серьёзный, это я тебе гарантирую.
Гамбургский петух ошеломлённо распахнул клюв, чуть не подавившись языком. Оказывается, Михайло давно всё знает!!!
Глава 4
Серёга и Гуру Кен по широкой дуге обежали головорезов-охотников. Теперь троица бритоголовых осталась левее и чуть сзади.
Волк притормозил, а кенгуру не заметил манёвра спутника и продолжил свой скачкообразный бег.
– Тпру, савраска! – велел Серёга.
Гуру осадил:
– Что случилось?
– Ничего, – ответил санитар леса. – Возникла маленькая идейка. Есть тут неподалёку старая, но надёжная волчья яма. Можно сказать, антиквариат. Ещё мой прадед в неё чуть не попал. Недурно было бы заманить одного или двух охотников…
– Отличная идея. А как?
– Для этого нам понадобятся мозги, ловкие руки и приманка, – изрёк Серёга.
– Ну, ловкие руки обеспечит Эм Си, – проговорил Гуру Кен. – Приманкой у нас отлично служит Лисёна… Но где взять мозги? И сколько их потребуется?
– Не мучайся, тебе мозги не были нужны и впредь, чую, не понадобятся, – съязвил волк, правда, кенгуру не понял, что его подкузьмили. – Мозги есть у меня. И они уже составили хитрый план. Позовём-ка лису и шимпанзе.
Серёга задрал морду к небу и длинно провыл. А затем – коротко.
Жила, Граф и Костыль аж присели от накатившего чувства всепоглощающей жути.
– Кто это? – шёпотом спросил Жила.
– Типа волки, – так же тихо сказал главный.
Костыль, стреляя испуганным взглядом по сторонам, стал судорожно заряжать ружьё.
