Людмила Астахова - НЧЧК. Командировка
– Непременно, Маха Гризлиевна. Большое спасибо.
– Ну давай, лейтенантша. Матушке привет передавай. И смотри там… поосторожней, хорошо?
– Постараюсь, Маха Гризлиевна. Обязательно. – И я откланялась, унося за пазухой пирожки, в набедренном кармане штанов – початую фляжку «Малинового звона», а в голове – полный сумбур и сумятицу.
Пиявки, дроу, лейтенант тар-Иприт, который, оказывается, очень подозрительный тип… Призрак Фреда Кругера, бродящий вокруг мэрии! Мед. Пчелки…
«Пчелки, – почему-то я зацепилась именно за них. – Пчелки – это хорошо… Никому нельзя верить! Кругом враги! Надо бы присмотреться… к товарищу старшему лейтенанту. Поближе».
Казалось, что после собеседования Нолвэндэ вернулась повеселевшей и уже не такой бледной.
– Зря вы так сопротивлялись, товарищ Барабос, – заявила она. – Ваша супруга очень приятная дама, мы прекрасно поняли друг друга.
– Вот и чудесно, – обрадовался Миха.
По всей видимости, ему сегодня еще не удалось поладить с женой. Что вовсе не удивительно, если регулярно общаться с оборотнями. Иная, звериная ипостась так и норовит возобладать над двуногой, и первое, чему родители-оборотни учат своего младенца, это самоконтроль. Раньше, чем ходить и проситься на горшок. Но персональный зверь всегда готов к битве за разум хозяина. Попробуйте разозлить Грэя Вольфовича по-настоящему – и сразу станет понятно, кто и кем может перекусить при желании. Ытхан Нахырович, кстати, не рисковал испытывать терпение ворлока-реконструктора.
– К кому теперь? – спросила Нолвэндэ, когда, распрощавшись с медведеобразным директором, они вышли за территорию завода.
– К аптекарше и шаману, – как бы нехотя ответил Эрин.
– Что, опять всей толпой завалимся? Сулема будет недовольна, там у нее и так развернуться негде. Надо разделиться. Ап-Телемнар, ты как относишься к дроу?
– Прекрасно, – очаровательно улыбнулся эльф и даже, поймав на себе злобный взгляд напарницы, решил немного ее поддеть: – Но лучше, чем леди Анарилотиони, никто с Темными сородичами общаться не умеет. Правда же, Нолвэндэ?
– Вы ошибаетесь, милорд. Это вам нет равных в налаживании межрасовых контактов.
Намека Эринрандир все равно не понял, потому не обиделся. Да и вряд ли у него получилось бы, прямо скажем.
– Так! Харэ ругаться! – воскликнул гном. – Просто решите, кто пойдет к Сулеме.
– Он! – рявкнула мыслечтица.
– Хорошо, – пожал плечами Эрин. – Буду рад свести знакомство с дровской девой.
…Воистину Колдубинск мог смело именоваться городом контрастов. Тут рядом проживали любвеобильный гном Зарин, сын Иприта, и снежно-девственная Сулема из семейства Кранн-Тецц. Белая шапочка, словно сияющая корона, венчала ее точеную голову, соперничая белизной с шелковыми волосами, уложенными в аккуратную прическу. Скромный халатик длиной по колено отливал стерильной голубизной, и вся она светилась чистотой и невинностью. Обычно в красоте дровских девиц есть что-то хищное, но к аптекарше это утверждение не имело никакого отношения. Более обаятельного и чуткого существа Эрин в жизни своей не встречал. И это не просто слова.
Если судить по Дзировым парням, да и вообще по всем дроу, с которыми Эринрандира сводила судьба, то Темная эльфийка, вынужденная самостоятельно зарабатывать на жизнь, а следовательно, лишенная какой-либо поддержки семьи, должна быть озлоблена на весь свет. У дроу не принято оставлять девиц без присмотра, а приличные кланы своими девами не разбрасываются.
– Я могу вам чем-то помочь, сударь? – нежно прощебетала Сулема, умилительно опустив темные очки, делавшие ее невероятно красивой и серьезной, на кончик носа.
– Я по делу, леди.
Честное слово, это был первый случай, когда капитан ап-Телемнар стеснялся своего официального статуса. Очень уж ему не хотелось тыкать девушке под нос удостоверение и изображать из себя сурового дознавателя.
– Эринрандир ап-Телемнар, капитан НЧЧК, – представился эльф. – Не подумайте лишнего, леди, обычная формальность.
И обстоятельно изложил суть своих вопросов. Сулема, в свою очередь, с аптекарской точностью отмерила свои ответы, каждый из которых был аккуратно завернут в вощеную бумажечку вежливости и подписан каллиграфическим почерком отличницы.
Разумеется, эти преступления поразили дровскую деву своей бессмысленной жестокостью, и, естественно, она готова оказать абсолютно любую помощь следствию. И кстати, у леди Сулемы имеются собственные умозаключения относительно личности преступника. Но упаси Ллот, никто никого не обвиняет. Не будем показывать пальчиком, но это презренный изгой Дарремар, больше некому.
– Кто такой Дарремар? – осведомился Эринрандир.
Прелестная снежная королевна, повелительница ручных весочков, владычица дистиллированных вод, хозяйка препаратов группы А и служительница ступы и пестика, с радостью поведала служителю закона о закоренелом преступнике, по которому плачет тюрьма и плаха. Дарремар – изгнанник из клана и позор семейства Ошш-Марр, не удосужившийся даже образование получить, а берущийся врачевать недужных. Каков негодяй, а?! Кому, как не ему, измученному завистью и злобой, убивать несчастных страдальцев из «Елочек»?
– Он столь же омерзителен, как и его твари! – воскликнула девушка, сверкнув яхонтом глаз.
– Твари? – Блаженное спокойствие тут же покинуло Эрина, а в сердце постучалась тревога. – Какие еще твари?
– Его скользкие, отвратительные пиявочки – вот какие твари. Он на них просто помешан. Предлагает лечить ими все болезни подряд. Маньяк! – воскликнула аптекарша.
– Вы хотите сказать, что этот ваш… хм… гирудотерапевт не прошел официальную регистрацию своей деятельности?
– Нет, конечно!
– Очень интересно, – озадачился ап-Телемнар.
Он вежливо извинился и позвонил Зарину. Выяснилось, что шаман Мудухатар отсутствует на рабочем месте, ибо находится на больничном, гриппуя в домашней обстановке.
– Что еще за Дарремар такой?
Гном ничуть не смутился:
– А чё не так? Нормальный мужик, хоть изгнан из клана. Ну и с прибабахом маленько.
– Он не зарегистрирован как маг.
– Дык он и не маг. Он пиявочник, – возразил сын Иприта.
– А я хочу посмотреть на этого типа, – уперся Эрин.
– Проснулся наконец? – огрызнулся недовольный гном. – Это уже хорошо. Только ты меньше Сулему слушай, он же ей конкурент.
– Возвращайтесь, и пойдем к твоему пиявочнику, – скомандовал следователь, убедительно имитируя себя прежнего.
Любитель болотных тварюшек завладел воображением ап-Телемнара окончательно. Из этого следовало, что к Эри-новой эйфорической легкомысленности незаметно, словно спирт в воду, примешивается старушка паранойя. И при достижении определенной концентрации эльф рисковал отколоть такие номера, что все дятлы в Гадском лесу поседеют от ужаса и позавидуют мертвому сородичу, чье тело в плену у Танка Гашишиевича.
«Признайся, дружок, твое место уже не в „Елочках“…» – «А где?» – «В полноценной психушке, придурок ушастый!»
Но, видимо, не судилось Эрину нанести визит к загадочному изгою Дарремару, а заодно посмотреть на его знаменитых «тварей». Это пришлось сделать Нол.
– Комплекс у него, – заладил гном. – Не станет он с мужчиной говорить ни о чем таком. Побоится.
– Чего?
– Всего. Мания преследования, – пояснил Зарин. – Пусть леди Анарилотиони сходит.
Так и сделали. А чтобы не терять даром время, Эрин решил навестить последнего из списка проверяемых – гриппующего шамана.
– Вы там с ним поаккуратней, леди, – инструктировал меня гном, остановившись напротив ощетинившегося коваными остриями кирпичного забора высотой метра три.
– В смысле? – поинтересовалась я, окидывая одобрительным взглядом образчик колдубинских фортификаций. Чем-то мне начинает нравиться этот стиль… Хотя стену лично я сложила бы повыше… да и бойниц не хватает. Большой недостаток для обороны, да. Отсутствие бойниц. Хотя наше беспокойное время диктует свои условия. Колючая проволока, навитая между заостренными пиками поверху забора, наверняка под напряжением. Во всяком случае, я бы точно по ней ток пропустила. А вот тут и там в ансамбль так и просятся вышки…
– В смысле – постарайтесь обойтись без резких движений. – Гном нажал кнопку домофона рядом с бронированной дверью, не уступающей по толщине кладке стены. – Дарремар – дроу и так зашуганный, если еще и вы его напугаете, мужик вообще с катушек съедет.
– Разве я могу кого-то напугать? – пожала плечами я в искреннем недоумении.
Зарин недоверчиво на меня покосился, но смолчал.
– Пароль? – глухо спросили из домофона.
– Дарремар, не дури, это я, тар-Иприт, – рявкнул старший лейтенант. – Я ж тебе пять минут назад звонил!
