Людмила Астахова - НЧЧК. Командировка
– Соседний корпус, второй этаж, кабинет номер пятнадцать. Успехов, леди Анарилотиони, – добродушно прогудел Миха.
И как только разгневанная мыслечтица, не дожидаясь чая, чеканным строевым шагом удалилась на аудиенцию к Махе, в кабинете установилась удивительно дружеская атмосфера. Неожиданно рыжеволосая дриада в строгом и весьма консервативном костюме принесла ароматный напиток, и (о чудо!) чинно удалилась, даже не пытаясь привлечь к себе внимание мужчин.
– А? – ухмыльнулся Миха. – Как выдрессировал? Самая приличная женщина на заводе, если не во всем Колдубинске.
– Это верно, – подтвердил авторитетно Зарин. – У Михи не забалуешь. Самую последнюю шалаву заставит вести себя прилично.
– А как вы это делаете? – изумился потрясенный до глубины души эльф. – В смысле дрессуры…
– Очень просто! Бью древнем по бесстыдству. Пришла в юбке, которая едва попку прикрывает, – выговор, сиськи напоказ выставила – никаких отгулов, а если на складе с грузчиком заголенную застукаю – вылетит с работы. Бороться нужно за высокую мораль, а не сидеть сложа лапки.
Гном хлебнул чайку и заржал:
– По вопросам морали – это к нашей доблестной энчечекистке. Вот уж с кем бы, Миха, ты спелся бы на раз! Барышня крепких устоев, для достойного жениха себя сберегающая. И главное, чтоб семейство одобрило. Так, ап-Телемнар?
– Угу, – кивнул эльф. – Мама, папа, семь братьев и бесчисленные стада грифонов. Причем каждый обнюхивать будет и на зубок попробует. Чтобы удостовериться в благородстве и прочих добродетелях.
– А в каком месте попробует-то? – спросил Зарин и подмигнул.
– В том самом, о котором ты подумал, – меланхолично заверил следователь.
– О как! – восхитился торжеством приличий в одном отдельно взятом эльфийском семействе Миха Барабос. – И многие уже прошли строгий отбор?
– Никто не прошел, судя по всему, – вздохнул ап-Телемнар.
– То-то, я гляжу, ты такой грустный. Грифоны не одобрили? – веселился гном.
– Я вообще не прохожу по конкурсу. Ибо не достоин даже тапочки подносить в зубах.
Прозвучали эти слова скорее обреченно, чем печально, но от зоркого глаза сына Иприта не укрылось потаенное.
– Заведи себе гоблиншу. А чего ты так на меня смотришь? Знаешь, какая Шакира офигенная баба? Э! Умная, с юмором, в постели не без выдумки. И никаких закидонов.
– Тебе не стыдно? – укорил Зарина оборотень. – Развратник ты!
– Я? Это почему же? – искренне удивился гном. – Мы вместе уже пять лет и разбегаться не думаем.
– А тебя не смущает… хм… разница в росте? – в свою очередь, поинтересовался Эрин.
На что Зарин, сын Иприта, насмешливо и, прямо скажем, надменно оскалился:
– А в нашем деле… да-да… в том самом, о котором ты подумал, сын Телемнара, между прочим, рост не имеет никакого значения. Чтобы ты впредь знал.
Никто с сексуально раскрепощенным сыном подгорного народа спорить не стал. И не столько из мужской солидарности, сколько из личного опыта.
Ох уж эти страшные-престрашные мужские тайны! Далеко не все фантазии пубертатного периода потом суждено воплотить в жизнь, но если уж представится такая возможность… И, право же, лучше не знать, насколько полно осуществилось однажды не совсем традиционное желание вашего возлюбленного.
А пред мысленным взором Эринрандира вдруг предстала Готзилла Шахидовна. С ее похабными шуточками, удушливым запахом парфюма и агрессивно реющим усом над верхней губой. И от одной только мысли о близости с этой женщиной эльфа прошибли холодный пот и нервная дрожь.
«Страшно?» – «Жуть какая!» – «А кто тебя спрашивать будет?»
– Эрин! Эрин! Прием!
Широкая, как малая саперная лопатка, ладонь гнома мельтешила перед лицом ап-Телемнара.
– Ты чего? – удивился эльф.
– Это не я «чего», а ты уже пять минут сидишь стеклянный, – обиделся Зарин. – В следующий раз кури что-нибудь менее безобидное.
Лорд капитан призадумался. В чем-то сын Иприта прав. Не надо было вчера мешать гоблинское зелье с водкой, да. С водкой вообще лучше ничего не мешать. Она этого не любит, совсем не любит и шибко обижается. У-у-у-у! Какая она злая! Куда там нашей мыслечтице и графомагше. Капитан ап-Телемнар знает… у-у-у… как он знает. К плохим мальчишкам, которые мешают водку с пивом, ночью прилетают дятлы и клюют… печень.
«Опять дятлы?!!» – «Какие дятлы? Печень!» – «Не придуривайся, маньяк!»
– Эрин! Кувалдой тя по уху! Да что же это делается сегодня? – взвыл вконец обозленный Зарин, когда командировочный следователь снова впал в прострацию. – Ты вчера от Танка заразился? Тебе бы чучело дятла в руки – и вообще не отличить.
«Дятлы!» – «Ага! Попался!»
Вот так живешь, живешь, и кажется уже, что знаешь о себе все, думалось мне, пока я пробиралась по сюрреалистическим пейзажам внутренней территории завода. Право же, царящая здесь атмосфера настраивала на философический лад даже меня, в принципе не склонную к излишним умствованиям. Умиротворение, разлитое в ароматном воздухе фабрики, проникало не только сквозь ноздри, но, кажется, и прямо в кровь при непосредственном контакте с кожей. Я поежилась и прибавила шагу. Желание… хм… приобщиться к источнику мудрости становилось просто нестерпимым. Предки! Я изумленно прислушалась к собственным ощущениям. Ну да, точно. Удивительно, но чем дальше, тем больше влекла меня манящая жидкость. Кошмар какой. Доведут меня эти колдубинцы до радужных фэйри, точно. Что-то раньше я за собой склонности к бытовому алкоголизму не замечала. Вот так и находятся прежде неожиданные черты в, казалось бы, сложившейся и зрелой личности, да…
«Это не колдубинцы, это ССС меня доведет, – честно призналась я сама себе, прикидывая, как отреагирует мой несчастный палец на подъем по лестнице на второй этаж. – Уже довел. Да. Кругом враги, Нол, запомни: никому тут нельзя верить…»
И что остается делать в таких условиях, когда все – буквально все – против меня? Только вперед и вверх, а там… Короче, отступать некуда, а сдаваться немыслимо. И пусть впереди лишь тьма и ложь, я не отступлю! И честь моя в том порукой! Да!
Подняв свой боевой дух на более-менее приличный уровень, я тряхнула головой и решительно потопала вверх по лестнице, даже почти не хромая. Что такое боль телесная по сравнению… Эх! Что говорить! Ничего… я их тут всех выведу на чистую воду, чего бы мне это ни стоило. Да. Горячая голова, чистое сердце и холодные руки – как завещал Железный Маэдрос. Или он что-то другое завещал? Хм-м… ладно, потом уточню. Руки у меня и верно холодные, лоб горячий, насчет сердца – разберемся. Вперед!
«Главный технолог Барабос М.Г.» – гласила горящая медью, начищенная табличка на двери кабинета 15. Маха Гризлиевна, вспомнила я. Так. С медведицей-оборотнем надо быть предельно осторожной! А что я вообще знаю о медведях? Хм… большие, хитрые, удачно прикидываются добродушными и неуклюжими, любят мед. Мясо тоже любят. Интересно, а как насчет эльфятинки?
«Ты слишком тощая, Нол, – подумала я, когда хозяйка кабинета начала подниматься мне навстречу из-за стола. – Ей на один укус. Так что расслабься».
Маха Барабос оказалась дамой величественной во всех отношениях. Она все поднималась и поднималась, заполняя, как мне с перепугу почудилось, все пространство кабинета. Наконец главный технолог выпрямилась во весь рост и откуда-то из-под потолка промолвила неожиданно мелодичным контральто:
– Чем обязана?
– Госпожа Барабос, Маха Гризлиевна? – уточнила я и, дождавшись утвердительного кивка, представилась: – Лейтенант Анарилотиони, Энчечека.
– Очень приятно, – ответствовала Маха. – Вы по поводу убийств?
– Мне тоже. – Я убрала так и не предъявленное удостоверение, которое на всякий случай держала в руке, и продолжила: – Маха Гризлиевна, я знаю, что с вами уже беседовал мой коллега Зарин тар-Иприт, но позвольте и мне задать вам несколько вопросов. В деле возникли новые обстоятельства, о которых на момент беседы с вами старшего лейтенанта еще не было известно. Это не займет много времени, я надеюсь.
– Конечно. – Оборотница кивнула. – Присаживайтесь, лейтенант. Позвольте спросить, вы не родственница…
– …тех самых Анарилотиони? – обреченно подхватила я, усаживаясь на стул для посетителей. – Родственница. Да.
– Можно узнать, как вас зовут?
– Нолвэндэ Таурендилиэн, – я наконец-то представилась как положено.
Медведица удовлетворенно улыбнулась.
– Так-то лучше! Знаете, мы немного пообщались с вашей матушкой на Имперской выставке лет десять назад. Пищевые добавки для улучшения течения беременности у самок грифонов. Я тогда как раз искала тему для диссертации, и леди Аэриэн мне очень помогла. Да. Так чем я могу помочь дочери славного рода?
– Маха Гризлиевна, если это возможно, припомните – не доводилось ли вам испытывать некую странную тягу к определенному участку леса? Что-то… что можно было бы охарактеризовать как… зов?
