Терри Пратчетт - Правда
— Да, — кивнул Вильям. Ему уже начинало казаться, что он всегда будет лишь сыном своего отца. — Гм… Говорят, лорд Витинари ударил тебя ножом?
— Говорят, — подтвердил секретарь.
— Так это был ты или не ты?
— Я постучал в дверь, чтобы передать его сиятельству новостной листок, как он и просил. Его сиятельство открыл дверь. Я вошел в кабинет, а потом… Знаю только, что очнулся здесь и увидел господина Игоря.
— Вероятно, это было для тебя настоящим потрясением, — заметил Вильям, ощущая внутри некоторую гордость, ведь его «Правда» тоже участвовала в этом деле, пусть и опосредованно.
— Мне сказали, что я мог бы лишиться руки, если бы Игорь не владел иглой так мастерски, — с серьезным видом заявил Стукпостук.
— Но также у тебя забинтована голова, — указал Вильям.
— Наверное, ударился обо что-то, когда… когда это произошло, — сказал Стукпостук.
«О боги, — подумал Вильям, — да он смущен.»
— Я абсолютно уверен, что произошла какая-то ошибка, — продолжил Стукпостук.
— В последнее время его сиятельство был чем-то озабочен?
— Его сиятельство всегда чем-то озабочен. Это его работа, — ответил секретарь.
— Патриций сам признался, что убил тебя, и трое людей это слышали. Ты в курсе?
— Этого я объяснить не могу. Скорее всего, они что-то неправильно поняли.
Слова были произнесены резко и отчетливо. «Уже близко, вот-вот», — понял Вильям.
— А как тебе кажется, почему… Он оказался прав.
— Думаю, я не обязан разговаривать с тобой, — перебил Стукпостук. — Я прав?
— Конечно, но…
— Сержант! — заорал Стукпостук. Послышались быстрые шаги, и дверь в камеру распахнулась.
— Да? — спросила сержант Ангва.
— Я закончил разговор с этим господином, — объявил Стукпостук. — И я устал.
Вильям вздохнул и убрал блокнот.
— Спасибо, — поблагодарил он. — Ты… мне очень помог.
— Он никак не может поверить в то, что на него напал его сиятельство, — сказал Вильям чуть позже, уже шагая по коридору.
— Вот как? — откликнулась Ангва.
— И его сильно треснули по голове, — продолжил Вильям.
— Правда?
— Слушай, даже я понимаю, что здесь что-то не так.
— В самом деле?
— Все ясно, — сказал Вильям. — Ты тоже посещала Школу Общения Командора Ваймса?
— Разве? — ответила сержант Ангва.
— Преданность — прекрасная черта характера.
— Неужели? Дверь вон там.
Выпроводив Вильяма, сержант Ангва вернулась в кабинет Ваймса и тихо закрыла за собой дверь.
— Значит, он видел только горгулий? — спросил Ваймс, наблюдая в окно за шагающим по улице Вильямом.
— Очевидно. Но я не стала бы его недооценивать, сэр. Весьма наблюдательный тип. Сразу догадался о мятной бомбе. А много ли стражников обратило внимание на то, насколько глубоко стрела вонзилась в пол?
— К сожалению, ты права.
— А еще он заметил второй большой палец на руке Игоря и явно заинтересовался плавающими картофелинами, на которые почти никто и не смотрит.
— Игорь еще не избавился от них?
— Нет, сэр. Он уверен, что чипсовобла вот-вот выведется. Если не в этом поколении, то в следующем.
Ваймс вздохнул.
— Хорошо, сержант. Забудем о картошке. Каковы ставки?
— Сэр?
— Я знаю, что происходит в караулке. Стражник, который не делает ставки, — не стражник вовсе.
— Вы имеете в виду ставки на господина де Словва?
— Да.
— Ну… Десять к шести, что он не доживет до понедельника, сэр.
— Послушай, намекни аккуратно, что мне все это не нравится.
— Так точно, сэр.
— Выясни, кто принимает деньги, а когда узнаешь, что это Шнобби, отбери у него блокнот со ставками.
— Слушаюсь, сэр. А что будем делать с господином де Словвом?
Ваймс уставился в потолок.
— Сколько офицеров следят за ним?
— Двое.
— Шнобби редко когда ошибается со ставками. Думаешь, двоих достаточно?
— Нет.
— Согласен. Но у нас катастрофическая нехватка людей. Что ж, похоже, господину де Словву придется учиться выживать самому. Вот только на уроках выживания не ставят двоек.
Господин Тюльпан появился из темного переулка, где только что договорился о покупке очень маленького пакетика, в котором, как вскоре выяснится, содержалась смесь крысиного яда, разбавленного измельченными кристаллами для мытья посуды.
Господина Кнопа он застал за чтением большого листа бумаги.
— Что это, ять, такое? — спросил он.
— Неприятности, как я полагаю, — ответил господин Кноп, складывая лист и убирая его в карман. — Да, несомненно.
— Этот, ять, город начинает действовать мне на нервы, — пожаловался господин Тюльпан, когда они зашагали дальше по улице. — У меня, ять, голова болит. И нога, ять, тоже болит.
— Ну и что? Меня он тоже укусил. Не надо было лезть к тому псу.
— Хочешь сказать, что не надо было в него стрелять?
— Хочу сказать, что не надо было промахиваться. Тогда бы он не удрал.
— Подумаешь, ять, псина какая-то, — проворчал господин Тюльпан. — Что она нам сделает? Свидетелем, ять, выступит? И нас не предупреждали, ять, ни о каких собаках! — Лодыжка опухла и покраснела, то есть вела себя так, словно покусавший ее очень давно не чистил зубы. — Сам бы, ять, попробовал нести того типа, когда тебя, ять, хватают за лодыжки! Кстати, этот ятский зомби тоже хорош: мог бы предупредить, что клиент таким шустрым окажется. Если б он на нашего придурка не уставился, пришил бы меня как пить дать!
Господин Кноп пожал плечами, но про себя сделал пометку. Господин Кривс многое не сообщил Новой Конторе, включая и то, что Витинари был ловким и быстрым, как змея.
Это законнику дорого обойдется. Господина Кнопа едва не порезали!
Но господин Кноп успел-таки пырнуть секретаря и вытолкнуть на лестничную площадку Чарли, чтобы тот пробормотал свою бредовую речь перед слугами. Этого в сценарии не было, однако Новая Контора тем и славилась. Они умели реагировать, умели импровизировать, могли подходить к работе творчески…
— Прошу прощения, господа?
Перед ними из темного переулка показалась фигура с ножом в каждой руке.
— Гильдия Воров, — сообщила фигура. — Прошу прощения. Официальное ограбление.
К немалому удивлению грабителя, господин Кноп и господин Тюльпан ничуточки не испугались, даже глазом не моргнули, несмотря на внушительные размеры ножей. Эти двое сейчас больше походили на пару чешуекрылых, которые наткнулись на совершенно новый вид бабочки и вдруг обнаружили, что она пытается плести тонкую паутинку.
— Официальное ограбление? — медленно переспросил господин Тюльпан.
— А, так вы гости нашего прекрасного города? — обрадовался грабитель. — Тогда сегодня ваш счастливый день, сэр… и сэр. Ограбление на двадцать долларов обеспечит вам иммунитет от дальнейших уличных краж на период полных шести месяцев. Кроме того, только в течение этой недели вы можете получить в качестве подарка набор красивых хрустальных бокалов или полезный набор приборов для барбекю, которым позавидуют все ваши друзья.
— Ты хочешь сказать, что работаешь законно? — уточнил господин Кноп.
— Какие еще, ять, друзья? — спросил господин Тюльпан.
— Да, сэр. Лорд Витинари решил, что если преступность в городе все равно не искоренишь, так ее хотя бы стоит организовать.
Господин Кноп и господин Тюльпан переглянулись.
— Что ж, Закон — мое второе имя, — ухмыльнулся господин Кноп и пожал плечами. — Передаю правление в твои руки, господин Тюльпан.
— Как вновь прибывшим я могу предложить вам вступительное ограбление на сто долларов, которое обеспечит вам иммунитет на полных двадцать шесть месяцев, а еще вы получите рекламный буклет ресторана, карету напрокат, а также ваучеры на посещение портновской лавки и увеселительных заведений на двадцать пять долларов по существующим ценам. Ваши соседи просто обзавидуются…
Мелькнула рука господина Тюльпана. Похожая на гроздь бананов ладонь схватила несчастного грабителя за шею и ткнула лицом в стену.
— А Сволочь — это второе имя господина Тюльпана, — продолжил господин Кноп, закуривая.
Тяжелыми мясистыми ударами его коллега принялся выражать свой постоянный гнев, а господин Кноп нагнулся, поднял с земли коробку с бокалами и критически их осмотрел.
— Фу… Не хрусталь даже, дешевая подделка, — хмыкнул он. — Вот и верь после этого людям. Ну как тут не впасть в отчаяние!
Грабитель тяжело осел на землю.
— А набор для барбекю я, ять, заберу, — сказал господин Тюльпан, перешагивая через тело. — Вижу, в него входят о-всегда-такие-нужные шампуры и лопаточки, которые способны придать новое, ять, измерение вашему удовольствию от пребывания на свежем воздухе.
Он разорвал коробку, достал оттуда сине-белый передник и повертел в руках.
