Отборная бабушка (СИ) - Мягкова Нинель
Очень кстати подоспел гвардеец с подношением. Варенье из вазочки чуть разлилось по дороге — все же не лакей, выправка специфическая, таскать подносы не привык — но нечисти и так вполне сойдёт.
Под моим чутким руководством король опустил подношение на воду, прямо так, на подносе. Хорошо, тот оказался деревянным. Неожиданно сильное течение подхватило угощение и быстро унесло куда-то за камыши. Оголодал водяной, похоже.
Присев на мостки, я стянула мягкие балетки и сунула ступню в воду.
Мне показалось, или ряски у берега стало меньше?
— Вы что делаете? — возмущения в голосе короля не было, только любопытство. Привык, похоже, к моей эпатажности.
— Знакомлюсь с вашей нечистью. — пожала я плечами. Вода оказалась тёплая, шелковистая, как парное молоко. Я аккуратно, стараясь не поднимать волн, поводила ступней, нашептывая себе под нос слова благодарности.
Ничего сверхъестественного — хороший вечер в приятной компании, тепло, приятная водичка комфортной температуры. Было бы лето, я б и искупалась.
За мою ногу, беззаботно плюхавшую по воде, внезапно кто-то крепко ухватился. Не успела я пискнуть, как мощным рывком была сдернута с мостков в оказавшееся неожиданно глубоким озеро.
Я зажмурилась и задержала дыхание. Плавала я неплохо, но когда тебя вот так тянут на глубину, паника подкатывает и мешает соображать. Потрепыхавшись и осознав, что меня не отпускают, но и дальше не волокут. Я открыла глаза, часто моргая из-за взбаламученной тины, что норовила забиться в глаза и нос, и столкнулась взглядом с местным водяным.
Наш, из Чёрной реки, был посимпатичнее.
У этого вместо щупалец были лапы с перепонками, и напоминал он не осьминога, а лягушку-переростка. Рыбьи глаза навыкате выразительностью могли поспорить с оконным стеклом, но мне показалось, нечисть что-то ждала.
И дождалась.
Вспоров водную гладь и подняв тучу брызг, в озеро нырнуло сначала одно массивное тело, а потом еще шесть.
Водяной выпустил меня и сделал вид, что он вообще просто мимо проплывал.
Король ухватил меня, с трудом соображавшую уже от недостатка кислорода и боли в груди, за талию, и потянул наверх, на воздух. Гвардейцы с выпученными глазами и надутыми щеками плотно контролировали процесс.
Мы вынырнули все вместе, я закашлялась, ловя живительный ветерок ртом.
В заводи стало необычайно многолюдно.
Тихий и немного нервный смешок прозвучал выстрелом в ночной тишине.
Меня просто прорвало. Я хохотала как безумная, и чуть снова не ушла под воду. Король поддержал меня за локти, и явно прикидывал, отвесить оплеуху истеричной девице или подождать до дворца с его лекарями и нюхательной солью.
— Это ответ, Ваше Величество! — проикала я наконец, когда сил хохотать уже не осталось. — Водяной вас одобряет.
Я протянула руку и сняла с уха монарха зацепившуюся при всплытии лилию. Ту самую, редкую, которую уже двести лет на этом пруду не видели. Даже жаль снимать было, так она королю шла. Добавляла некой игривости в образ.
Гвардеец за моей спиной сдавленно фыркнул, и тут же притворился, будто бы икнул.
Мартиник благоговейно принял из моих пальцев сахарно-белый, чуть мерцающий в темноте цветок. Повертел в руках, оглядел со всех сторон, довольно улыбнулся.
И засунул мне в растрепавшуюся косу. Куда-то в район затылка.
— Вам больше идёт. — хмыкнул он.
Получив незримое разрешение, гвардейцы наконец выпустили на волю душащие их смешки.
Ну да, над монархом ржать нельзя, а над простушкой-баронессой из деревни запросто.
В два гребка король добрался до берега и, отжавшись на руках и продемонстрировав сквозь рубашку внушительную игру косых и поперечных, выбрался на сушу. Я аж засмотрелась, и не сразу поняла, что мне предлагают высочайшую помощь.
— Благодарю вас, Ваше Величество. — я с благодарностью приняла поданную руку, и совершенно не грациозно выкарабкалась на скользкий берег.
— Зовите меня просто Мартиник. Совместное купание, знаете ли, сближает.
Охрана, судя по звукам сзади, чем-то подавилась.
В насквозь мокрой одежде гулять больше не хотелось. Мы, не сговариваясь, почти бегом двинулись в сторону дворца. Двое охранников убежали вперед — наверное, предупредить о внеплановом купании монарха, чтоб готовили врачей, ванну и грелки.
Я свернула с дорожки, намереваясь кустами пробраться к замку и лезть в окно. Меня железной хваткой придержали за локоть.
— Вы куда? — уточнил король. А то непонятно.
— Я к себе. Надеюсь, там уже свободно.
— В окно? — изумился Мартиник. Дождавшись утвердительного кивка с моей стороны, насупился и решительно отрезал:
— Ни в коем случае. Потенциальной невесте принца не пристало лазить по стенам и тишком пробираться в собственные покои. Пройдёте как положено, коридорами.
Это же надо, одной фразой так настроение испортить. Только я позволила себе забыть, в каком я здесь качестве, и просто насладиться общением с нормальным, вроде бы, человеком, как на тебе, пинка в реальность.
Я разозлилась.
— В этом виде? — для наглядности оттянула прилипшую к руке ткань насквозь мокрой туники. Ко всему остальному телу она тоже прилипла, и мужчины всю дорогу старательно отводили глаза.
— Ну почему же. В приличном.
К нам уже нёсся от дворца запыхавшийся слуга в криво застегнутой ливрее. Подняли беднягу посреди ночи.
В руках он тащил роскошный, явно королевский халат. Стеганый, шелковый, с изумительной, хоть и неразборчивой в темноте вышивкой. Не дожидаясь, пока тот добежит, король сам сделал пару шагов вперёд, забрал у опешившего слуги халат и замотал в него меня по самые уши.
Даже как-то теплее стало. То ли от многослойной стеганой накидки, то ли от заботы его Величества.
Слуга в ужасе хватал ртом воздух. Как же так, нёс одежду королю, а в неё облачили неизвестную девицу. Святотатство.
Мартиник развернул меня в сторону парадного входа и чуть подтолкнул в спину.
— Проводите. — кивнул двоим гвардейцам.
Я гордо поплыла по дорожке, под почетным конвоем, волоча по гравию подол королевского халата.
— Марианна! — догнал меня практически у входа голос короля. Я обернулась.
— Не гуляйте больше по ночам. Без меня, по крайней мере.
Я загадочно улыбнулась, и скрылась за дверью, не отвечая.
Зачем обещать невыполнимое.
18
Король слово сдержал.
Вернувшись в отведённые мне покои, я не застала ни следа случившейся баталии. Бережно стянула королевский халат, разложила на кресле — пусть сохнет — и отправилась в ванную.
Согреться после ледяного пруда не помешает. Не хватало еще простудиться. Болеть в этом мире категорически не хотелось.
Прибежала сонная, разбуженная не иначе гвардейцами Мика — иначе с чего бедняжка так таращила перепуганные заспанные глазищи? Помогла промыть голову от налипшей ряски, затопила камин, пока я согревалась в кресле, завернувшись в одеяло — сбегала на кухню, принесла горячего молока с мёдом.
Надеюсь, знакомство с местной нечистью мне пневмонией не аукнется.
Лилия перекочевала из моих волос в стакан с водой. Судя по тому, что аромат тут же заполнил всю спальню, чувствовала она себя неплохо.
Стук в дверь разбудил меня не сразу. Потребовались пара пинков ногой и зычный голос Ортаны, заявившей, что сейчас уже вот заходит, чтобы я оторвала голову от подушки и пробормотала:
— Встаю, встаю.
Не знаю, как она меня услышала, но степнячка терпеливо прождала еще полчаса, пока я приводила себя в порядок. Мика ночевала тут же, в гостиной, на одном из диванчиков.
Надо бы бедняжке кровать поставить, или хоть подушку с одеялом нормальные организовать. Похоже, горничной приказали присматривать за мной вплотную.
То ли чтобы не обидели, то ли чтобы не сбежала.
Так что на завтрак, довольно поздний, мы спустились с Ортаной вместе, и сели рядом. Невесты уже заканчивали, так что мы справились со своими порциями побыстрее, предчувствуя новое развлечение.
