Malakla - Один плюс три (СИ)
— Beraz, господа проблемы у нас серьёзные. Но по порядку, — после паузы продолжил серьёзный консул, — Неделю назад, главный диггер республики, Михаил Харламов, открыл пещеру с 400-ми винтовками, снаряжением и камуфляжной формой. Два дня назад прибыл Омар Ситх, индийский коммивояжёр из города Купвара территории Джамму и Кашмир, и привёз письмо. Там было написано о том, что прибудет майор Шарп с товарищами. То есть вы. И должен вам сказать, что этот индус растворился в воздухе, после передачи письма. А сегодня, перед вами, утром прискакали два траппера с известиями, что появились ещё люди — на юго-западе и на юго-востоке.
— Невероятно!
У Шарпа разболелась голова. Весть о мифическом прибытии, а затем о растворении человека — человека ли? — была произнесена консулом совершенно спокойно и обыденно.
— Просто примите это, как данность, молодые люди, — перед столом стоял высокий мужчина в камуфляжной форме. — А пока наденьте эти браслеты.
Ветераны растерялись. И раз. На правом запястье майора защёлкнулся серебристый браслет. Десяток секунд, короткая жёлтая полоска на браслете сменила цвет на зелёный.
Браслеты с рук исчезли вместе со странным посетителем…
«Диво», — Шарпа переполняла кипучая энергия.
— Как он это сделал? Куда он исчез? А откуда появился? — удивлялся оторопелый Кэри. — Я даже его лица не запомнил.
— Вы, капрал, один раз удивились, а мы уже двадцать лет удивляемся. И привыкли.
«Вот откуда эта спокойность!» — про себя подумал майор. У остальных ветеранов лица были потрясенными.
— Давайте, господин консул, дальше удивляться, — попросил Кос.
Лоб консула прорезала морщина, лицо стало строгим и озабоченным. Консул из папки, сделанной из кожи динозавра, достал несколько листков с рисунками.
— Вот, посмотрите, господа, — устало проговорил. Посмотрели, передавая друг другу.
— Так, это войско идёт сюда, а это — казаки. Да, Янек?
— Они самые, разъезд донских казаков. Мог бы, Алекс, и не переспрашивать, — буркнул Кос, разглядывая цветной рисунок с тремя конными казаками, потом произнес: — Господин консул, казаки ваш социализм могут отменить силой оружия.
— Могут, если выживут после нашествия этой орды. А вот эти «пёстрые» могут отменить саму Гурскую республику. Эта опасность важнейшая!..
Повисло молчание за столом. Шарп вертел в руке рисунок с конницей, одетой в ярко-жёлтую форму.
«Всё, у Алекса глаза стали оловянными. Как пить дать полезет в драчку. О, глаза закрыл. Полезет в драку», — уверенно рассудил капитан Кос.
Шарп так и думал, закрыв глаза. Была у него такая привычка. «Надо помочь. И больше узнать об этой местной мистике в краю вечной весны». Затем задумался, как он это будет делать. Ветераны сидели и перешептывались. «Шепчутся правильно». Открыл глаза и осмотрел своих старогвардейцев. На их лицах было начеркано — надо помочь.
— Значит так, я поеду с Бекхэмом договариваться с казаками. Ты, капитан, с Кэри останешься. Проведёшь конкурс претендентов на четыреста винтовок. Оборонительные сооружения начинай воздвигать. Это ты лучше меня умеешь, а я привезу пулемёты. Капрал, готовь джип, через час выезжаем.
— Так вы согласны помочь? — удивился консул. От англичан он такого совершенно не ожидал. — За ваше содействие сердечное спасибо от всего нашего народа, — уже благодарил. — Возьмёте с собой Харламовых? Старший, вроде тоже казак.
«Вроде тоже казак» оказался уроженцем станицы Каменской, бывшим сотником, крепким ещё мужчиной. Шарп с капралом переоделись в камуфляж, положили в джип гурские припасы, посадили Харламовых и forwards.
Глава 27
— Точно, Борн, сдаются! Оружие вверх стволами на плечо повесили!..
Прибежала Стелла.
— Счас вы обхохочетесь. Они из береговой охраны, из Южного Вьетнама. Они меня бананом угостили, — мы фыркнули. — Фу, пошляки. Я им сейчас рэп включу. Вместо гимна. У береговой службы США, кстати, девиз: «Всегда готов», — просветила нас Стелла.
— Стелла, ты сарафанчик-то надень.
— What for? А может я — эксбиционистка.
— Би? Тогда, больная, раздевайтесь. Ха-ха.
Подошли вояки. Топтались и рассматривали всё кругом себя. Сняли каски, мы стали хохотать, хотя на душе кошки скребли коготками.
— Я капитан катера…
— Джим Керри, — сразу от пяти человек.
Обескураженный Джим, меняя ежесекундно, выражение лица, потыкал пальцем, то в Микру, то в нашу одежду, и потерялся…
— Это русские. А что, они с нас ржут? — шептались в толпе джи-ай. — Арни, не рожай! Керри, счас разберётся. Этот, комик?
— Парни, — вмешалась Стелла, — вон едет машина полковника.
Джи-ай построились. Вылез важный Шатров.
— Мда, — это он усмотрел вторую татушку Стеллы — бабочка прячется в трусики — чмокнул ей ручку, нам кивнул. А Стелла усмотрела кольцо женатого полковника и разочаровалась.
Атаман прошёлся вдоль короткой шеренги джи-ай, и стал на английском вести «допрос». Умора. Американцы тянулись в струнку, орали, с двойным «сэр», ответ и ели глазами чужое начальство и пистолет Кольта в открытой кобуре. Шатров в вопросах дошёл до непосредственного начальства катера «555».
— Сэр, командир группы катеров лейтенант Клинтон, сэр.
— Вау! А Билли наверно с Моникой? — брякнул атаман.
— Откуда вы узнали, сэр? — спросил Кэрри.
Тут Шатров стал так ржать, что Борисов прокомментировал:
— Переопылился, как пить дать! Борн, это ты ему про импичмент рассказал? И стал ржать сам.
Кончился «допрос» занимательно. Сначала Керри, рассмотрев звёздочки Никиты, попросил у него разрешения искупаться. Американские дембеля беззаботно побросали оружие на песок, разделись и побежали купаться. А потом двое — Рэмбо и Терминатор-сенатор — вернулись, и притащили, брыкающее и матерящее по-русски, тело.
— Мы там пленного захватили. Он, кажется русский, сэр!..
Тело развязали и сняли мешок с головы. Перед нами стоял, в весёленьком камуфляже, Максим Галкин, лютый.
— Что за маски-шоу? Арни? Сильвестр Фрэнкович? Вы куда? Вот это съездил в Таиланд! Где я? У меня ж скоро ёлки! Бенефис 2006-го! А где Аня? Где моя жена?
Атамана опять накрыло.
— Максим, а вас устроят гастроли в Ростове-на-Дону? — вперёд выступила Стелла. Галкин несмело кивнул. — Максим пойдёмте, искупаемся, я вам всё-всё расскажу…
Взгляд Галкина упёрся в бюст Стеллы. И они пошли купаться. А Шатров веселился.
— Полковник, хватит ржать, Родина в опасности!
— Макс, ты белены объелся, тыкаешь мне, — обиделся атаман, а на соборе тревожно загудели колокола. — Сполох! Ё-ё-ё!..
Отдыхающие бросились с расспросами к атаману. Собралось человек триста. Атаман залез на свою «Чайку», почесался, и выступил с краткой речью:
— Братья и сёстры! На нас с востока идёт немалая орда, чтобы полонить наш край. Необходимо нам собраться и разбить наглого агрессора. Все как один на фронт. Наше дело правое. Враг будет разбит! Военнообязанных прошу пройти на призывные пункты.
Пляж стал пустеть, встревоженный атаман стал самолично складывать в багажник «Чайки» снаряжение и оружие джи-ай. Оружие было необычным: четыре советских ППС и пистолет Макарова.
— Атаман, я катер на таможню запишу?
— Счас. Я возьму. По Салу буду браконьеров гонять, фля.
— Борн, у тебя и так таможня на хозрасчёте, куда тебе ещё катер?
— А он и «ЗИЛ» с пулемётом к таможне приписал.
— Борн, ты — Плюшкин…
Залезли в машины. Недоумённые джи-ай — к атаману, остальные в Микру. Американцев завезли к Рублёву.
— Ох! Рэмбо и Терминатор, Маска и универсальный солдат! — очень удивился Рублёв. Потом на его офисе появилась странная для местных вывеска: «Советско-американская строительная фирма «Американ бойз энд Рублёв»». Казаки читали — абыр.
В Микре, Стелла уселась на колени к Борисову, а болтала с Галкиным. Дома, встревоженная Эльза это дело просекла, тут же приревновала Борисова, и окружила Галкина такой материнской заботой, что взволновался уже Николаич.
— Я в Ростов не поеду. Я там, а она здесь. Шуры-муры за моей спиной!..
— Весело тут у вас, — Шатров завёз ППС и ПМ для Никиты. — Кому ревнуем, Николаич?
— Девочки, сидеть дома мы не будем. Мы поедем на войну, медсёстрами! — Эльзу пробило на патриотизм. Борисов зло сплюнул и промолчал.
Лёгкий ужин, и пошли в дом. Там отдал Максу две веб камеры, ноутбук и смартфоны. Макс обозвал меня Плюшкиным. Парни вышли.
В рюкзак сложил мыльно-рыльные принадлежности, бельё, второй камуфляж, банки с тушёнкой, всякую мелочёвку. Эльза принесла большую коробку с медикаментами. И мне вручили отчёт по бухгалтерии.
«Вот это, Эльза, и молодчина. 60 % — это мои деньги, да плюс честнейший адвокат. Да-а-а! И где она его откопала?»
Уже на улице, Никиту довооружили; Николаич отдал свой бронежилет, я — каску и Глок. Борисову оставил «узи».
