Дмитрий Казаков - Грязная магия
– А ну открывайте! – завопил Ргов, колотя в ворота ногой. – А не то выломаем все к демонской бабушке...
– Эй, они же не преступники! – остановил излишне ретивого подчиненного Лахов. – А эти, как их, подозрительные... нет, страдающие!
– Пострадавшие, – подсказал Калис.
– Именно!
Ворота распахнулись и из них выглянул человек в темно-синем балахоне, украшенном таинственными символами. Из-под капюшона торчал длинный нос.
– Доброе утро, мы – стража, – сказал Лахов, словно кто-то зрячий и находящийся в здравом уме мог принять его за бродячего торговца. – Прибыли расследовать происшествие!
Жрец кивнул и сделал шаг вперед. Капюшон свалился на плечи, открыв плутоватое лицо и бегающие светлые глаза, под одним из которых виднелся синяк.
– Ба! Хватай его! Это же Рукастый Хрюм! – рявкнул Калис, молниеносным движением извлекая из-под плаща маленький арбалет.
– Век воли не видать, начальник, – сказал жрец, в миру бывший удачливым вором, – но я завязал уже два года и теперь служу Молчаливому Богу.
– Воруешь молитвы и всякое благословение, – понял все по-своему Лахов. – Ну-ка рассказывай, что тут было?
– Господин Молчания велел привести вас прямо к нему, – покачал головой Рукастый Хрюм.
– А это еще кто?
– Главная местная шишка, – высказал знание храмовых реалий Лахов. – Пошли!
Чтобы не затоптать следы, оставшиеся после нападения, прошли вдоль ограды. Внутри храма все оказалось разрушено, словно тут бесновалась толпа пьяных варваров, под ногами хрустели черепки ритуальной утвари.
– Красотища-то какая, – проговорил Ргов со знанием дела. – Прямо как у меня дома после очередного милого семейного вечера...
Рукастый Хрюм обернулся, лицо его перекосилось от ужаса. Он замахал руками, словно намереваясь взлететь.
– Чего это он? – удивился Ргов.
– Тихо ты, тут нельзя разговаривать! – строго цыкнул Лахов и показал на статую Тумпа Немо. Бог сидел, скрестив ноги и поднеся палец к губам. На каменном лице застыло несколько озадаченное выражение.
Ргов поспешно зажал себе рот.
Господин Молчания оказался высоким и тощим стариком. На лысине его виднелись отдельные седые волосы, устоявшие под натиском времени. По этому поводу они позволяли себе гордо топорщиться.
Завидев стражников, он содрогнулся всем телом, издал горлом странный курлыкающий звук. Руки жреца задвигались, заплясали, одну за другой образуя сложные фигуры.
– Чего это он? – поинтересовался у лейтенанта Калис, решивший, что шепотом разговаривать в храме все же можно. – Ритуальные пляски?
– Беседуют! А ты – тихо!
Выслушав начальство, Рукастый Хрюм поклонился, После чего подал главному жрецу грифельную доску и кусок мела. Еще один поклон, и бывший вор, судя по всему не забывший профессиональных навыков, бесшумно удалился.
Господин Молчания написал что-то и сунул доску Лахову. Лейтенант, шевеля губами, прочитал: «Это вы луччие Люди у стражши?».
Обидчиво засопев, он вывел «Гаспадин Мухамор так считает».
«Тагда начинайте расследование!»
«Пакажите нам все! Мы будим искать улики!».
Господин Молчания задумался. Он не знал, зачем страже нужны эти маленькие существа с круглыми панцирями на спине. К тому же в храме их отродясь не водилось. Хотя, может быть, Торопливые умеют разговаривать с насекомыми?
Поглядев на стражников с некоторым уважением, жрец кивнул.
Осмотр здания никаких результатов не дал. Все разрушения были произведены существами с двумя руками и ногами, так что в подозреваемые можно было занести почти все население Ква-Ква.
«Хатим расспросить жрицов! – написал Лахов. – И лучши на улице!»
От непривычного занятия болели пальцы, к тому же мел безобразным образом крошился, и лейтенант оказался весь обсыпан белыми крупинками, словно страдал перхотью в особо тяжелой форме.
«Нет! Толька тут!» – возразил Господин Молчания.
Глянув на лицо жреца, Лахов решил не спорить. Допрос, который проходил без использования привычных для стражи инструментов в виде окриков и зуботычин, тоже ничего не дал.
Храм атаковала толпа выглядящих безумными людей. Молча они поколотили служителей Тумпа Немо, раздолбали все, что успели, после чего в едином порыве разбежались...
– Дело тухлое, – сказал лейтенант, когда стражники оказались на улице. – Вы слышали когда-нибудь о разборках среди богов?
– Конечно, – кивнул Ргов. – Они ж там, на Влимпе, постоянно друг другу устраивают всякие интрыги и плетут эти... кознинаки...
– Там пусть чем угодно занимаются, хоть корзинки плетут, – покачал головрй Лахов. – А теперь они, похоже, решили развлечься на земле.
– Что, типа наезд? – со скрипом пошевелив тем, что у него находилось в черепе и поэтому называлось мозгами, предположил Калис.
– Типа да, – согласился Лахов. – А в наезде, как обычно, – третий лишний. Влезем – костей не соберем.
– Что же будем делать? – вздохнул Ргов.
– Исполнять свой долг! – рявкнул Лахов. – Только очень понемножку. Глядишь, все само собой рассосется...
Подобная стратегия используется стражами порядка довольно часто и, что самое удивительное, иногда дает неплохие результаты.
– Тогда надо обдумать ход расследования, – внес лепту Калис. – За кружкой пива. В «Потертом ухе».
– Точно!
– Пошли!
Арс зевнул, вгляделся в лежащий перед ним лист, пытаясь поймать за хвост логику только что написанного. Логика ускользала.
– Эх, – вздохнул трудившийся за соседним столом Шнор Орин. – Демоны бы побрали эту работу!
– Ага, – согласился Арс. – Магия кажется такой веселой и интересной штукой. Ровно до тех пор, пока не начнешь ее изучать.
Орин зевнул, потянулся. Выпятившийся при этом живот задел стол – весьма хлипкое сооружение. Высящаяся на нем башня из книг накренилась и с мягким грохотом рухнула на пол. Обиженно зашуршали страницы.
– Козлячья задница! – выругался Шнор и полез под стол.
Арс вновь попробовал сконцентрироваться на проблеме переменных бифуркаций в неустойчивом магическом поле, но в голове было пусто, словно в кармане пьяницы, а любая забежавшая в череп мысль тут же засыпала от скуки.
Открытая книга «Тиорея углубленнаго магоанализа: с таблицами и примичтаниями» мало чем помогла. Взгляд скользил по тексту, не улавливая его смысла, глаза слипались.
Синдром «студентус переучившус» во всей красе.
Входная дверь с грохотом отворилась, и в комнату ворвался облепленный снегом Нил Прыгскокк. На лице его красовалась ставшая привычной за последнее время дурацкая улыбка, на плече болталась сумка с надписью «Всем по харошей жиздни!».
– Привет! – сказал Нил возбужденно. – А где Шнор?
– Тута я, – замогильный голос исходил откуда-то с высоты пола.
– Ага. Да. Чего вы тут сидите? Пойдем со мной!
– А куда? – просил Арс, смиряясь с тем, что контрольной по бифуркациям придется подождать до завтра.
– У нас сегодня открытое Собрание! – изрек Прыгскокк тоном Колумба, сообщающего от открытии Америки. – Пускают всех кого угодно! Выступит сам главный маниджур!
– С чем? С песнями или танцами? – из-под стола возник Шнор Орин, сжимающий в руках пачку книг. Некоторые из них слабо пошевеливались.
Учебники по высшей теоретической магии любят потрепаться (в прямом смысле слова). Но вот попыток бегства они никогда не предпринимают. Подобные книги обычно мало интересуются окружающим миром. Они для этого слишком умны и отлично знают, что окружающий мир есть порождение их сознания.
– Нет, с Речью!
– Ну, раз с речью, – Арс ощутил, что горло ему раздирает неимоверной силы зевок, – то можно и сходить. Ты как, Шнор?
– Можно, – кивнул Орин. – Собирайся!
– Отлично! – Прыгскокк улыбнулся еще шире, уголки рта заехали куда-то за уши.
На город падал снег. Улицы романтично укрылись белым пушистым пологом, под которым скрывалась коварная скользкая грязь. Рискнувший упасть быстро обнаруживал, что сугроб на самом деле – глубокая лужа вонючей слизи, прикрытая декоративным слоем замерзшей воды.
– Куда идти-то? – спросил Арс, поеживаясь.
– Налево.
Идти пришлось долго, одна улица сменялась другой. Над городом висел сумрак, пронизанный негромким шелестом падающих снежинок. За сотканным из них пологом к городу подкрадывалась ночь.
– Вот и пришли, – проговорил Нил, потирая руки, когда на одном из домов обнаружилась древняя табличка, на которой можно было прочитать: «улица Бесславной Победы».
– Что это еще за победа? – недоуменно спросил Шнор. – Историков послушать, так все победы славные!
– На то они и историки, чтобы врать, – ответил Арс. – Кстати, Нил, нам не в тот ли дом?
– Как ты догадался?
Арс промолчал. Большой особняк с колоннами светился в сумерках, словно торт на день рождения. В первый момент складывалось впечатление, что внутри бушует пожар.
Над дверью шипела и пускала искры аляповато выполненная надпись: «Дабро пажаловаться в „Харошую жизнь!“. Волшебник, наколдовывающий ее, схалтурил, и некоторые буквы время от времени гасли.
