Эльфарран - Повелительница Мордора
– Ой, мамочка, что я наделала! Разве можно меня так пугать, и вот — здрасте — получил. А такой приятный был паучок. — Вытерев нос, я только размазала по своему лицу его кровь.
Внезапно он зашевелился и, уже почти ровным голосом, произнес.
– Чего смотришь, руку подай.
Вырастая из черной крови, поднялся демон. Великий демон. Он оттолкнулся от земли и взмыл в небо, сбросив на меня два остро отточенных стальных пера.
Быстрой рыбкой, я ввернулась в узкую щель среди скал. Но тело пронзила резкая боль — ножи застряли в моей ноге. В горячке я вырвала их, громко закричав эльфийское заклинание от отравленного меча. Конечно, это были перья, но сейчас я готова была кричать все что угодно.
Зазвенев, новые ножи-перья, посыпались на камни.
– Такой интересный мужчина, а познакомишься поближе, демон демоном. — Зажимая рану, я недовольно покосилась на небо.
– Вылезай темный властелин, — громогласный вой звучал из под облаков. — Вылезай и сразись со мной!
– Нашел дурочку. Была охота, под смертельный дождик, спину подставлять. — Я спешно перезарядила арбалет — каленая стрела со слюной бездомной крысы, лучший яд для демонов. Для друзей ничего не жалко. Пугну-ка я его разок.
Высоко в небе парил демон, выбирая наиболее удобную позицию, для метания следующего пера, он уже разворачивался и ложился на крыло.
Я хладнокровно подняла арбалет. Найдя в небе жертву, как на уроке, бесстрастно прицелилась.
– Снимем с первого раза, — успокоила я, было заволновавшихся соратников.
Радостно запела смертельную песню тетива и стрела ушла ввысь.
– Найди его! — крикнула я ей вслед, и, на всякий случай, приготовилась к следующему выстрелу.
Я даже не видела, как это произошло, но по звуку сладкого, удовлетворенного чмока, все поняла.
– Хорошо вошла.
Кувыркаясь, словно пьяный турман, из заоблачных высот свалился застреленный демон. Упав на мягкую траву, он дернулся и затих.
– Контрольный в голову. — Уже не торопясь, я произвела ещё один выстрел
Сломанные крылья, свернутая шея. Я надеясь, что все кончилось, но на всякий случай озабоченно потрогала его ножкой.
– Все? Больше преображений не будет?
– Будет. Будет. — Обнадежил он меня. — Сейчас отдышусь. Пожалуйста, помоги голову повернуть.
Взяв за уши, я, резко развернув, поставила на место его лицо (оно было на спине).
Третьим преображением был великолепный золотой змей, он задумчиво свернул кольца а затем внезапно рассыпался снопом разноцветных искр и исчез.
– Он под землей, — еле слышно шепнуло одно кольцо.
– Ты должна его услышать, — пояснило другое.
Упав на колени и закрыв глаза, я вся обратилась в слух. Тишина, напоенная страхом и ожиданием, эта тишина была во много раз страшнее, чем реальный противник. Он был где-то рядом, он тоже слушал меня, жало, теперь бывшее в его ядовитом зубе, ждало жертву. Шорох мелких чешуек в песке. Дыхание. Хотя, нет, это моё дыхание. Застыв неподвижной тенью, я слушаю. Он ползет справа, я чувствую его движение, как морская птица (как её там… чайка), не видя, предчувствует приближение долгожданного берега. Он ползет. Я бесшумно беру в обе руки более хладнокровный эльфийский кинжал. Все решит один удар, и надо, чтобы он был стремительным и мощным. Только один удар. Лишь бы не ошибиться. Вот он огибает меня и заходит за спину, маленький камушек попадается ему на пути, я слышу его скрежет и жду. Застыв посреди поля с зажатым в руках клинком, перестаю дышать. Он меня не слышит. Он слепо тычется в сторону, но, словно поняв ошибку, возвращается снова. Вскрикнул раздавленный дождевой червяк. Ничто не существует в этом мире, ничто — только движение его тела, его воля, его желание. Он совсем близко. Я слышу как замирает его сердце, вот оно сейчас уже под мной. Немного пропускаю вперед. Время остановилось и уплотнилось вокруг нас. Его голова у моего правого колена.
– Сюда, — мысленно зову я и в тот же момент молниеносно погружаю кинжал в едва шевелящийся песок.
Яркая сталь вспыхивает и окрашивается черной кровью. Обезглавленное тело бьется в предсмертных судорогах, осыпая меня песочным дождем. Кончено! Я готова расцеловать кинжал:
– Спасибо.
– Спасибо? Нет, так дело не пойдет. У меня всего три жизни осталось. — Выплевывая песок, мой противник снова передо мной, он сосредоточенно думает.
Держа на вытянутой вперед руке окровавленный кинжал, я медленно повела им в его сторону. Той усталости, что неизменно приходит в бою, не было, как не было и жалости. Сейчас я примитивно желала видеть эту голову на главных воротах Мордора, а если я чего захочу, то вынь и положь. Точнее подвесь.
– Хорошо, предложи иной вариант.
– Чувства, мы сразимся в тайном мире чувств. Ты далеко не та, за кого себя выдаешь, и я докажу это. Опусти оружие. Оно нам больше ни к чему.
– Хорошо, — я опять согласилась, прикинув, что, если что, то я его и голыми руками придушу. И вздрогнув, внезапно поразилась — на краю пропасти стояла маленькая девочка со светлыми реденькими волосенками на головке и застенчиво глядела на меня.
– Мне страшно, — она тихо заплакала. Возьми меня на ручки, спаси.
Это была та девочка, что на Солеа попала под лошадь. Она молила о помощи. Я задохнулась, но странно, не почувствовала боли сострадания — дух, давя на давно забытое чувство, тянул меня к себе. Блеснуло жадное жало, оно страстно желало меня. Сделав шаг, я остановилась, Кольца до ломоты сжали мне пальцы.
– Я не спасаю детей. — И огненный вихрь из моих глаз скрыл маленькую фигурку, я слышала её отдаленный жалобный плач, но мне было все равно. Лишь пепел полетел по ветру.
– Солнечная, — мне хитровато подмигнул Гимли, опираясь на свою неизменную секиру, он поманил меня пальцем. — Пошли мифрил рыть. Я знаю такую роскошную шахту! Предлагаю как другу — честно поделим все пополам Пятьдесят на пятьдесят. Согласна? Отравленное лезвие хищно блеснуло…. и разлетелось на мелкие кусочки.
– От друзей одни неприятности!
– Эльфарран, любимая. — Это уже Леголас звал меня. Я, покорно подчиняясь воле его глаз, сделала шаг навстречу. — Приди, и останься со мной навсегда.
Последнее чувство, чувство любви, решило исход битвы. Я знала, что в его рукаве спрятана отравленная игла, но…
– Я иду к тебе. — Бросившись навстречу, беззаботно протянула ему руки. С мягким довольным урчанием ятаган вошел в сердце моего обожаемого мужа.
Инкуб не мог поверить, что в последний момент что-то сорвалось.
– Ты же эльфийка, — он упал к моим ногам, — почему?
Вытерев измазанный черной кровью клинок о его же одежду и повернув к себе остекленевшие глаза, я ядовито прошипела:
– Я не люблю, своего мужа.
Ошибка его была в том, что он попытался связать меня самым главным чувством. Он сделал ставку на любовь и проиграл, откуда ему было знать, что у меня нет сердца. Подняв отравленную иглу, я беззаботно приколола её на воротник — с детства не люблю разбросанных иголок, так и уколоться недолго.
– Теперь вы, ребята, ваша очередь, — махнув своим, я послала воинов в бой, и словно прорвав пелену страха, орки первыми ринулись на инкубов, с рычанием, они опрокинули первые ряды духов, с дальнего фланга произвели первый залп эльфы, и их стрелы быстро нашли своих жертв, демоны расправив крылья, ринулись на противника сверху.
– Убейте их, — я в последний раз грозно крикнула и сорвала голос. — А ладно, моя миссия выполнена, они сами ввязались в драку, значит сами и распутаются. Осторожно спустившись с каменной возвышенности, нашла глазами единственную полянку и устало опустилась на траву. Шум битвы нарастал, вой, подобный реву медных труб, грянул над толпой.
– Гоблины пошли в ход, — равнодушно отметила я.
Ко мне подбежал запыхавшийся Чаки.
– Ты чего расселась, ещё один налет и мы подавим их.
Тяжело охая, я полезла на ящера — отбитая спина ныла не переставая. Назгул заученным жестом подставил мне под ногу свою руку и подбросил в седло. Разобрав поводья, я рысью тронула ящера с места.
– Корону забыла, — подпрыгивая, Чаки из последних сил бежал за взлетающим ящером, протягивая мне походный венец.
– Угу, — я покрепче надвинула на лоб неудобный ободок и стала набирать высоту.
Гвардия встретила меня радостным воем, сложив крылья, мой ящер резко спикировал в самую гущу противника, хотя я его об этом не просила. Подавляя приступы тошноты, я вцепилась в седло, весь мир поплыл у меня перед глазами, как во сне взлетали мечи, крутились цепи булав, стрелы, словно осы, впивались в тела врагов и валили их навзничь. Я видела, как подошедшее подкрепление, состоявшее из ополчения гномов, смяло правый фланг противника, а с левого уже наступали эльфы, а в центре билась я в окружении верных урук-хаев. Точнее, как и подобает предводителю войска, я во все стороны крутилась на ящере и грозно размахивала ятаганом за спинами своих воинов, стараясь не попасть под мечи орков.
