Ник Поллотта - Судный день
— Только за куртку.
— Двести баксов.
Я достал деньги.
— Вот сотня.
— Годится.
— Простите, мисс, — галантно обратился Рауль к зрелой матроне в обтрепанной маечке, мини-юбчонке и замызганных, некогда белых кроссовках. — Я бы приобрел вашу майку. Сколько вы за нее хотите?
Кроваво-алый рот выплюнул ароматическую жвачку. Бижутерия, которую на себя нацепила эта особа, весила не меньше самой хозяйки.
— Сорок долларов.
— Двадцать пять — и дело в шляпе.
— Бери, красавчик! — С этими словами почтенная задрыга стащила майку под отчаянный звон цепей и прочего. Под майкой — ничего. Да-а, ну и местечко — почище Гонконга!
— И еще десять — за крест.
Она опустила глаза на свои обнаженные груди.
— Вот за этот? Само собой!
Больше вроде бы ничего интересного, вот разве группа мотоциклистов в углу. Я направился туда. Далеко не каждый мотоциклист — дебил и убийца. Среди них встречаются вполне приличные ребята, получающие удовольствие просто от ветра в лицо: мирные, законопослушные граждане.
— Симпатичные краги, — начал я разговор. — Нам с приятелем нужно изменить наружность, и поскорее. Не продадите?
Они проявили интерес.
— Сколько дашь, мистер Тугая Мошна? — Наголо обритый здоровяк выхватил пружинный нож.
Его дружки заухмылялись и вытащили на свет более внушительный металлолом.
О'кей, не хотят по-хорошему — не надо. Я предъявил им «магнум».
— Даю пол-унции раскаленного свинца за штуку. Есть желающие?
Головы качнулись в стороны — нет; потом вниз — да; снова — нет. Я нетерпеливым жестом показал на выход — слишком сложный вопрос, этак они будут решать его целую неделю.
— Пошевеливайтесь!
И они двинулись в темную аллею. Через пять минут, когда после нескольких простеньких пассов Рауля рокеры уснули сном праведников, мы толкнули дверь стриптиз-бара — и сразу же нас как по голове шарахнуло: стены сплошь залеплены определенного свойства фотографиями; оглушительная музыка, смех, толкотня, разноцветные огни, дым, специфические запахи... нормальные человеческие чувства в такой атмосфере совершенно притупляются. Я убрал темные очки: здесь от них никакого толку.
Заведение стандартное, интерьер, обкатанный для мест такого рода. Маленькие столики вокруг относительно небольшой эстрады, где, не попадая в ритм рок-музыки, дергается парочка тощих полуодетых девиц; вместо задника — громадное зеркало — любуйтесь кто желает. Подвешенный к потолку облепленный осколками зеркала шар посылает во все стороны разноцветные зайчики в тщетной попытке расшевелить обалдевшую публику. Официантки, в одном прозрачном белье, снуют между столиками, высматривая подвыпившего одиночку: может, возжаждет их общества — из расчета пятьдесят баксов за порцию. Жалкое зрелище... Примерно в таком месте проходил мой последний мальчишник — прощание с холостяцкой жизнью. Здесь — «скука та же», то есть прямо-таки смертная: ни одной хорошенькой мордашки, и про каждую можно сказать: «Танцует как чурбан». А уж по числу болезнетворных микробов эта клоака наверняка не уступит заводику бактериологического оружия.
Я подсел к стойке бара, отодвинув свой табурет как можно дальше от других, а Рауль занял место за столиком. Пришлось заказать выпивку — иначе наши головы познакомились бы с увесистыми кулаками местных вышибал. Наблюдая за знакомым мертвецом на отдыхе, я понял — торопится: очевидно, не терпится доложить боссу о победе. И еще одно жуткое подозрение закралось мне в голову: не конец цепочки, а лишь очередная остановка в пути. Четвертьзащитник проголодался и намерен подкрепиться. Следующая моя мысль была совершенно непроизвольна:
«Джессика! Где ты?»
В темном углу Дракула-младший с почти обаятельной улыбочкой вовсю улещал почти хорошенькую юную официантку в атласном, отделанном кружевом передничке, ее тоненькие ножки покачивались на неимоверных шпильках — больше на ней, кажется, ничего не было. Она все качала головой — нет, мол, не согласна. Он схватил ее за запястье; она заглянула ему в глаза, поколебалась и, как деревянная кукла, кивнула — да... Проклятие! Этот ублюдок жаждет крови! Проталкиваясь через толпу, он тащил девушку в заднюю комнату. Мы хотели последовать за ними, но они тотчас вышли — девушка надевала пальто. Рауль приблизился ко мне.
— Что будем делать?
Я глотнул из бокала и сразу выплюнул обратно. Черт, что за гнусное пойло! Вот моя мать готовила текилу — это да...
— Продолжать преследование. Вампир — только ниточка к главному преступнику.
К Раулю подошел какой-то грязный мужичонка в коже и сделал поразительное предложение. Хорта скорчил гримасу отвращения; претендент надулся и отошел. Просто он невежа: серьга в ухе (как у мага) вовсе не означает, что вы «голубой», — спросите у любого пирата.
— Когда мы помешаем ему убить девушку? — не отставал Рауль.
Я ждал этого вопроса и собрался с духом. До того как прозвучит «Заклинание Верховного мага», остается пять с половиной часов. И если Алхимику это удастся — человечество получит Бога. Настоящего, первостатейного, законченного Бога. У нас не такой уж богатый выбор средств...
— Мы ему не станем мешать, — честно ответил я, ощущая страшную, тупую усталость. — В сущности, чем скорее он ее убьет, тем лучше. Ее гибель — наш единственный шанс.
Никогда еще я не видел, чтобы наш чародей позволил себе такое выражение лица...
11
...Впрочем, маги умеют владеть собой. Он тотчас опомнился, только процедил сквозь зубы:
— Что ты сказал?!
— Возможно, — холодно объяснил я, — это наша единственная надежда добраться до Алхимика. Пойми: мы имеем дело не с профессионалом, а с жалким недоумком. Он выиграл крупный приз, ему не терпится отпраздновать. А потом он сразу отправится к боссу с докладом.
Рауль стал заикаться:
— Эт-то аб-бсолютно н-неприемлемо.
— Друг, не вынуждай меня напоминать тебе, кто из нас старший по чину.
Он взорвался:
— Пошел ты... с твоим старшинством! Задача Бюро — защищать людей от подобных вещей, а не навешивать на уши лапшу и звонить к обеду!
Разговор принимал нежелательный оборот. Пришлось отойти в угол, выбрав такой, откуда можно вести наблюдение. Тут же подскочила официантка — мы услали ее, заказав еще выпивку.
Сквозь завешенное тонкой тканью окно мы отлично все видели: вампир вместе с девушкой пересек стоянку и вошел в один из двухкомнатных коттеджей. В нашем распоряжении считанные минуты, чтобы вмешаться... Но мы не вмешаемся...
— Пожалуйста, Эд! — взмолился маг.
Я вздохнул.
— Нет!
— Нужно же что-то делать!
— У тебя есть идея?
— Вполне определенная: хватаем этого подонка и выбиваем из него информацию. Лучше вытрясти душу из монстра (да что я говорю, какая у него душа!), чем позволить ему загубить невинную девушку!
— Неверно мыслишь! — Я старался не утратить хладнокровия. — Обо всем, что происходит с рабом, тотчас узнает хозяин. В данном случае — Алхимик.
Я повернул руку часами вверх.
— По-твоему, мы можем позволить себе роскошь пойти на риск?
На лице Рауля отразилась вся гамма чувств истинно страдающего человека, но в конце концов он смирился.
— Пора! — Я встал и бросил на стол несколько банкнот.
Мы стали протискиваться сквозь пьяную, скалящую зубы толпу. Официантка молниеносным движением циркового фокусника убрала свой гешефт в кармашек, пока не заметил хозяин... Перед уходом Рауль опрокинул себе в глотку содержимое одного бокала, а потом и другого. Я не стал его останавливать: все маги пьют; Рауль — немного больше других, не без причины.
Короткий обмен репликами, несколько перекочевавших из кармана в карман купюр — и портье дал нам ключ от второй комнаты в коттедже, куда вампир привел свою жертву. Очутившись в номере, мы сразу же погасили свет, и Рауль достал авторучку-глазок в футляре из легированной стали, с тефлоновым покрытием. Она легко вводится в стену, острый игольчатый кончик проделывает микроскопическое отверстие с другой стороны, а вмонтированные в ручку призма и система линз передают изображение в соседнюю комнату. Во всем цивилизованном мире нет ни одной разведки, которая не пользуется подобными штуками (разумеется, ни одна и не думает признаваться).
Я собрался с духом и взглянул: что и говорить — жуткое зрелище!.. Девушка лежит на кровати с широко раскинутыми руками и ногами — он привязал их обрывками простыни к столбикам на спинках. Обнаженная грудь бесстыдно торчит из разорванного в клочья бюстгальтера, на одной лодыжке болтаются трусики. Сам мучитель абсолютно гол; поджарое тело вздымается и опадает... И вдруг он застыл в какой-то странной позе... На лице девушки — смертельный ужас... Она начала бешено отбиваться. Вампир расхохотался во все горло и прильнул алчным ртом к ее шее. Пальцы жертвы беспомощно хватали воздух...
— Он... — начал Рауль, сжимая в кулаке жезл. — Да. Вижу по твоему лицу.
