Приятно тебя общать - Ирина Евгеньевна Кикина
Не знаю, что отказало первым: разбираться было некогда, а Нестера в тот момент нельзя было спросить. Самого удара не помню, очнулся в залитой красным светом рубке. Автоматика включилась, как и положено. Не обращая внимания на требовательные писки индикаторов, попытался связаться с Нестером и Адриано. Они не отвечали. Пустил в межзвёздное пространство сигнал бедствия, определил, где находятся товарищи, обесточил и изолировал наиболее повреждённые части челнока и спешно поплыл в невесомости за механиком: тот был ближе. Как я этих двоих вызволял и транспортировал — отдельная эпическая поэма, но в итоге я запечатал обоих в реанимационные капсулы. Благо, на борту их две. Главное теперь было самому дотянуть до прибытия помощи.
Уже через две стандартные недели нас подобрали зильберпуки. Никогда раньше я не встречался с ними лицом к лицу. Наши спасители — самые добрые и бескорыстные из известных разумных существ Млечного Пути. Они любезно пригласили меня на борт, ребят поместили в свои собственные универсальные восстановительные аквариумы (куда совершеннее наших разработок), даже челнок взяли на буксир. Никакой платы не потребовали. Мне обеспечили максимально комфортные условия. Позже я выяснил, что, приняв мой SOS, они стартовали с одной из своих планет исключительно ради нас, потому что в этом пустынном секторе в ближайший месяц корабли не прогнозировались.
В общем, как я уже говорил, зильберпуки — чудесные ребята. Есть, однако, и пара минусов.
К их внешности, я, естественно, был готов. Выглядят эти инопланетники так, будто слона вскрыли, вывернули наизнанку и художественно переплели внутренности, посыпав для красоты зеленоватыми блёстками и утыкав зазубренными и крючковатыми орудиями пыток. Возможно, это сугубо человеческий взгляд на реальность, но с виду зильберпуки откровенно жуткие. А когда эта масса движется или говорит, — и вовсе поседеть можно. Но это полбеды. Никакие письменные свидетельства и трёхмерные видеозаписи контактов не могут передать их удушающе-мерзостный, на грани обморока и рвоты, смрад. Вот и я не буду пытаться.
Тем не менее, я кое-как выдержал личную встречу с двумя молодыми общительными инопланетянами. Дышал ртом, смотрел чуть в сторону. Не думаю, что они заметили. После официальных приветствий меня проводили в просторную по человеческим меркам каюту, вручили «пульт управления»: пришелец, напоминающий намотанного на вал техника, оторвал от себя кусок сочащейся плоти и предложил дуть в одни отверстия и зажимать другие, чтобы подстроить среду в каюте под себя. Я постарался не выдать отвращения, принимая от него эту своеобразную окарину.
— Совет и помощь требуются ли, наш долгожданный и желанный гость? Настройки изобильны и сложны, но разъяснить могу я без труда, — пропел текучим оперным сопрано тот зильберпук, который больше походил на оплавленного пластикового динозаврика из коллекции маленького хулигана.
— Благодарю радушных зильберпуков, с задачей этой справлюсь я и сам.
Я старался подражать их пению, но слух у меня далеко не идеальный.
Спасители согласно пошевелили иглами и наконец удалились. Я первым делом стал искать контроль атмосферы в каюте. Стараясь не думать, что́ прикасается к моим губам, извлёк из пульта несколько дребезжащих нот. Нашёл солёный дождь, потом парилку, аппарат (или организм) для выдачи пищи, рециркуляцию воздуха и ещё несколько занятных опций. Похоже, всё опасное для представителей моего вида, заботливые зильберпуки заблокировали, так что я не поджарился, не задохнулся и не залил себя кислотой. Наконец, я разобрался с системой жизнеобеспечения. Методом тыка подстроил свет, температуру, влажность, вентиляцию. Запасся едой, помылся, расслабился и прилёг уже в мягкую ложбинку посреди каюты. Не тут-то было.
— Вполне комфортно ли, землянин, вам у нас? — «Динозаврик» вошёл ко мне без стука.
— Спасибо, благодарен я за кров, за пищу и возможность отдохнуть.
Со скрипом я заставил мозги и голосовые связки работать. Я обязан этим ребятам, надо проявить банальную вежливость.
— Мы рады слышать, долгожданный друг, — протянул инопланетянин. Иглы его мелко вибрировали, придавая удивительному пению ещё большую глубину. — Мы изучили данные о людях, мы тщательно готовимся к гостям. Мы понимаем, как, должно быть, трудно вам в одиночестве, без спутников своих.
— Вы тонко чувствуете душу человеков… — Ну вот, криво как выходит. И к тому же, мелодию не получается выдерживать. Ну нет у меня музыкальных способностей, что я сделаю? — Действительно, скучаю по друзьям. Но знаю, ваши капсулы помогут, и снова будем вместе мы опять.
Да, я по жизни не поэт и не певец… Что делать, протокол общения с зильберпуками надо соблюдать. Надеюсь, Адриано скоро очнётся, вот у кого данные что надо!
Зильберпук на мгновение погасил блёстки. Потом они замерцали опять. Интересно, что значит этот жест?
— О психологии землян мы знаем много, — завёл свою шарманку Динозаврик. — Вы коллективные создания. Увы, без общества других вам невозможно. Вы чахнете, дряхлеете. Ну что ж. Свои услуги предоставить мы готовы. Я буду вам и другом, и семьёй, пока не станет лучше тем беднягам.
Только я хотел попросить его оставить меня на несколько часов, пока я посплю! Как не обидеть эту гигантскую подушку для иголок?
— Поверьте, друг мой, честно, я отдельно дней тридцать без проблем могу пробыть. Забота ваша мне весьма приятна, но не хочу ничем обременять.
Зильберпук ответил, что не надо самопожертвования, вы ни в коем случае нас не стесните, для нас это удовольствие… и так далее. Я отбивался, юлил, уговаривал, убеждал. Сорвал голос и исчерпал свои способности к белому стиху. В итоге сошлись, что в период сна мне точно не требуется общество, а в часы бодрствования уж половину времени как-нибудь обойдусь без помощи. Фух. Всё?
— Тогда не смею больше отвлекать вас, любезный гость, вам сон необходим. Однако перед сном, мой друг, не спорьте, я должен вас приятельски обнять.
Инопланетянин распахнул огромную щель в своём нутре, и я, видимо, должен был туда войти. За что, за что, великий, вечный космос, ты поступаешь дико так со мной?!
— Поверьте, мой дражайший, мой спаситель, что в этом нет необходимости, — проблеял я. Но зильберпук был настойчив.
— Прекрасно знаете, мой милый: без объятий, хоть четырёх за день, не может человек. Я предлагаю то, что в моих силах. Задача ваша, гордость подавив, принять сей дар симпатии и дружбы, и тем спасти себя от гибельной тоски. Идите ж, я ведь чётко ощущаю: на грани
