Игорь Чубаха - За пригоршню астрала
– Да что тут непонятного?! – свысока заявил Толик. – Ты, как неглупый человек, ущучил, что колдуны классно живут. И сам решил так жить. Но здесь можно свернуть или горы, или шею. На самом деле это серьезный бизнес, невозможный без серьезных капиталовложений. На рекламу – святое дело отстегивать. И побольше, побольше, чтоб мало не показалось. Аренда зала – тысяч пять-десять...
– Баков? – еще у Ильи висела задача привлечь внимание как можно большего числа посторонних. Чтобы волна пошла. Но пока мессага никого не оторвала от еды. Журналисты – а это происходило в буфете на третьем этаже «Лениздата» – равнодушно коцали алюминиевыми гнутыми вилками по многоразовым до вечности тарелкам.
– Последними трусами шелестеть тоже не надо. Зачем баков? Рублей. Но вынь да положь. Книжку иметь обязательно. А это тоже неслабые полиграфические расходы на пути к неизбежным высотам.
– Трудовую книжку? – сделал наивные глаза Илья. И тут же их отвел, на свежевыкрашенные в кисленький салатный цвет стены, на еще не успевшие обтереться столы и стулья. Здесь недавно отгрохали ремонт, и к гастрономическим запахам примешивались невкусные запахи строительные. Впрочем, пуще всего горло драл духан из типографских цехов.
Толик ответил подозрительным каре бровей:
– Книжку, в которой ты, или аноним-соавтор, вещает, что все остальные колдуны тебе в подметки не годятся. Что в пятилетнем возрасте тебя на вокзале увидела старая цыганка. Взялась погадать, и у нее инфаркт случился. Что юность ты провел среди балалайских лам...
– Далайских лам, – проявил Илья некоторое знакомство с предметом и оглянулся, краем глаза охотясь за невольными слушателями. Нет, он продолжал быть никому не интересен. За одним столиком мыли косточки губернатору, за другим обречено шутили по поводу цен на оргтехнику. Даже буфетчица, дама с безжалостно накрашенными губами, не отрывалась от прямых обязанностей. Терла меланхолично тряпкой стакан, словно ковырялась в носу.
– Или малайских лам, – походя принял Толик подсказку. – Или камерунских колдунов, или тунгусских шаманов. Где ты провел юность?
– Еще кофе? – Илья обратил внимание, что чашка Толика пуста. Таким дрянным кофе Илье было не жалко угостить даже Толика еще раз. И как Илья ни старался, ему опять попал в глаз скрашенный четырьмя крученными рыжими волосинами рыхлый треугольник кожи, поскольку рубашка на новом знакомом была недозастегнута на две пуговицы.
Толик подумал-подумал и отрицательно качнул головой. Дался ему этот жест нелегко, но четвертая доза кофе за час – это уж слишком. Илья покосился на свой нетронутый и остывший кофе и пустился в слегка подкорректированные воспоминания:
– Молодость я провел в Кронштадте. Есть такой город трех "Б". Первая и вторая "Б" – это «булыжники» и «бескозырки»... – внимание Ильи привлекла севшая на дерево напротив заляпанного белилами окна ворона. Далее взгляд попутешествовал вниз, во внутренний двор, где двое работяг скатывали с откинувшей борта фуры дебелые рулоны газетной бумаги. Двойные рамы не пропускали пролетарский мат.
– Все ясно. Лошадям подковы счастья не приносят. Тогда лучше бы за тебя книгу написал кто-то другой. А еще в твоей книжке должно быть обязательно указано, что или старый лама, или дряхлый шаман именно тебе на смертном одре передал тайные знания. И еще не худо бы намекнуть, что ты племяш выжившего царевича. А еще запиши в расходы оплату труда менеджера. Баков четыреста... триста ежемесячно.
– Выжившего из ума царевича? И какого такого менеджера?
– Царевича – сына невинно убиенного большевиками причисленного к лику святых государя Николая. Имя в библиотеке найдешь. Дескать, верноподданные крестьяне укрывали. А менеджером – меня, – скромно дохнул на ногти и начал полировать их рукавом Толик. – По-твоему, я задаром здесь битый час уму-разуму учу? Знающий все ходы и выходы менеджер нужен однозначно. И грамотно тебя раскручивающий. ТЫ не представляешь, как ТЕБЕ повезло, что в редакции ТЫ попал именно на МЕНЯ.
Илья от подобного нахальства растерялся и даже проглотил свою порцию холодного невкусного кофе, как пилюлю от смущения. Впрочем, будущий идол сам мостился на перст божий.
– Ну тогда, мой уважаемый менеджер, слушай первое задание: мне нужна рекламная статья в «Третьем глазе» за полцены.
– Увы, нету того понту: отдаваться кому-то в койке, где спала собака, – вновь приступил к поучениям ерзающий Толик. – Или ты обыкновенный колдун, гадающий на таро, снимающий сглаз и порчу и заговаривающий языки пропойцам. И тогда ты банально покупаешь в газете определенную площадь. А уж мое менеджерское дело – найти журналиста, который распишет твои подвиги так, чтобы читателя зацепило. Или...
– Ну, договаривай, – нацелил острый нос на собеседника Илья, усилием воли не пуская на лицо гримасу презрения.
От стойки к ним за стол направился местный обыватель с двумя окропленными кетчупом сосисками на тарелке. Стандартная миниатюрность черт лица и не по-американски проросшие зубы. Сел без спросу. И принялся тупым ножом пилить уворачивающуюся сосиску:
– Что в редакции творится, просто хана! – сообщил «незнакомец» Толику. Пальцы подсевшего будто язвочками были усыпаны чернильными точками и запятыми.
– Это Дима. Который будет писать и статью, и книгу, – без энтузиазма представил Толик отправляющего в рот четверть сосиски соседа. – А это Илья. Будущий колдун. А его менеджер – я, – придал Толик последнему предложению особую значимость.
– Маг Сидоров объявил, что завязывает, – пропустил мимо ушей сообщение жующий Дима. – Было ему видение, чтоб не дурил народ. Собирается теперь липовые противопожарные сигнализации по офисам устанавливать. А что? Настоящая не меньше трех тонн, а пустой корпус для галочки подвесить – всего баксов за четыреста. Все равно пожарники не проверяют, лишь бы сигнальная лампочка мигала. – Дима приговорил еще четверть запачканной кетчупом сосиски – А наши разодравшиеся пифии подтащили крыши разбираться. Баба Галя тамбовцев, а баба Тома – ментов. И каждая требует, чтоб в газете остались статьи только про нее. Колдун в России больше чем поэт. Сейчас вся толпа у редактора. Я еле сбежал.
Илья сек, что вроде бы не проявивший к нему интереса гость, упиваясь новостями, тем не менее цепко ощупал взглядом и надетый по такому случаю опером костюм, и выставленное убогое угощение. И сделал выводы.
Илья бессмысленно крутил в руке кофейную ложку. Про мага Сидорова он уже знал. Про конфликт целительниц тоже. А вот что у бабы Томы крышей менты – было новостью, достойной занесения в личное дело. И самое важное – подсевший Дима являлся именно тем догматиком, ради которого опер травил себя здесь кофейной бурдой и запахом типографской краски. Не Толика получил задание Илья захимерить по сырому, а Диму. Родившегося в год Белой Крысы Овна Дмитрия Петровича Соломенкова. Впрочем, две гнилые рыбьи головы всегда воняют больше, чем одна.
– Кстати, – на правах менеджера порекомендовал Толик Илье. – У тебя обязательно должна быть крыша. Если хочешь, я подсуечусь.
– У меня уже есть, – загадочно улыбнулся уголками бескровных губ исаявец, и Дима одарил будущего колдуна более заинтересованным и уважительным взглядом. Поплавок нырнул и вынырнул – поклевка началась.
– А ты колдуном будешь или магом? – покатил Дима первый, пробный, шар, с остаточным подозрением косясь на костюм исаявца, не скошенную щетину на щеках и ногти.
– А что, это важно? – прикинулся невинным соловком Илья, и не собираясь как-нибудь изворачиваться, чтобы стало не заметно жирное пятно на лацкане.
– Среди серьезных людей не очень. А для твоих будущих клиентов это первостепенный вопрос. Ты на чем собираешься специализироваться? – выглядел Дима в противовес оперу прилично. Аккуратный костюмчик, стрижечка недешевая. И говорил без Толикового панибратства, хорошо поставленным голосом, содержащим уважение к клиенту, но и себя не забывающим. И даже улыбался экономно, чтоб зубы не очень-то распускать.
Оттертый Толик ревниво уточнил:
– Здесь я менеджер, а не ты, – и подумал, не рассказать ли легендарную историю про коллегу. Однажды тот решил подшабашить в медицинской газете. И интервью с венерологом начал вопросом: «Что вам больше нравится лечить – гонорею или сифилис?».
– Напомни мне плюнуть тебе в кофе, – ответил созревший для спарринга Дима цитатой.
– Я обратил внимание, – задумчиво начал Илья, как девушка при двух претендентах не обращаясь ни к кому конкретно, – что в стороне от колдуновских дорожек остался рынок недвижимости. А на нем крутятся хорошие шиши. Я бы с удовольствием тарогазил при покупке квартиры: будут ли у новых хозяев жилплощади проблемы в будущем? Стоит ли опасаться какого кидалова?
– Таро... что? – не понял Толик и растерянно закрутил на пальце медную прядь.
– Гадал, – быстро поправился опер, побледневший как очищенный картофель. Его бесцветные глаза запрыгали от вороны за окном к ковыряющей сдачу в тарелке с мелочью буфетчице; от буфетчицы к испачканным чернилами Диминым рукам.
