Виктория Князева - Золотое царство
— Нет, братцы, — покачал головой Витомысл, — так дело не пойдет. Я уже понял, что это им на один зуб, но и голодным тоже оставаться не хочется. Пущай хозяин нам отдельно в уголке стол накроет. Там и посидим спокойно, побеседуем.
Хозяин оказался понятливым и быстро отвел молодцев куда-то к себе в закуток, где лично накрыл для них небольшой стол. На него он поставил кувшин с вином, несколько мисок с закусками и поспешил откланяться.
— А ежели еще что нужно будет, — сказал он, остановившись на пороге, — вы только позовите, я тут рядом.
— Хорошо, спасибо тебе, — кивнул Вертодуб, принимаясь за вино.
— Да, — спохватился хозяин, — а со зверями вашими чего делать?
— Кормить, — коротко ответил стрелок.
— Ясно, — еще раз поклонился хозяин и вышел вон. Молодцы остались одни.
Разговор как-то не клеился — все были очень уставшими и голодными. Потому налегли на еду, по достоинству оценив мастерство здешних кулинаров.
— А что, мужики, — спросил Витомысл с набитым ртом, — опосля мы как, по домам али здесь заночуем?
— Домой, — кивнул стрелок, — страсть как по своей кровати соскучился.
— Да и мне домой надобно, — сказал Вертодуб, — мало ли что могло случиться, покуда меня не было.
— А у тебя что, семеро по лавкам? — с удивлением спросил Витомысл.
— Не, — мотнул головой Вертодуб, — какое там. Чтобы семью заводить, это еще девку хорошую надо найти, а где такую возьмешь при нынешней вольнице. Не, братцы, живу я с сестрой, и такая она, признаться вам, змея, что спасу нет. Денно и нощно меня поедом ест, вздохнуть спокойно не дает. Ей, видите ли, не нравится, что я по кабакам много хожу, а того, глупая, не понимает, что мне дома делать нечего. Не с ней же лясы точить.
— Все они, бабы, такие, — мрачно изрек Витомысл, — будут тебя пилить, пока жив. А коли попадется совсем уж пропащая бабенка — и вовсе долго на свете не задержишься, до сроку в землю сойдешь.
— Это да, — согласился Вертодуб и начал долго и нудно рассказывать, как сватался к одной девке, а она оказалась твердолобой и без согласия батюшки нипочем не желала идти под венец. А батюшка ее и вовсе был зверь, девку держал в ежовых рукавицах и редко-редко когда дозволял ей хотя бы по улице пройтись. Слушать Вертодуба было скучно, но перебивать его никто не решался. Витомысл давно заснул за столом, а стрелок сидел, подперев голову кулаком, и думал, как бы незаметно улизнуть.
— И вот ухватил я ее за волоса, — продолжал как ни в чем не бывало Вертодуб, — как бросил ее на седло…
— Браток, — перебил его Андрей, — нам бы это… по домам уже. Поздно, смотри-ка, ночь уже в половине.
— Ну ладно, — пожал плечами Вертодуб, несколько обиженный тем, что ему не дали договорить, — пойдем тогда. Витомысл! Уснул, что ли?!
— Кто, я? — встрепенулся Витомысл, с трудом разлепляя веки. — Да нет, я так, задумался…
— Домой пойдем.
Выбирались молодцы из харчевни по возможности тихо, так, чтобы их не услышали змей с котом. У самой двери Андрей оглянулся и увидел, что Баян с увлечением грызет какую-то рыбу, а Вова уже через силу запихивает себе в пасть птичье крылышко.
— И ведь никак не накушаются! — посетовал он вслух и быстро выскользнул на улицу вслед за остальными.
По домам разошлись молча, уставшие и сытые. Витомысла немного качало от выпитого, Вертодуб по мере приближения к дому становился все мрачнее и мрачнее, предвкушая встречу с дорогой сестрой. Только стрелок был в полном порядке, довольный уже тем, что целую ночь проведет вдали от кота.
Дома Андрей разделся, вспомнил, как давно не был в бане, пообещал себе непременно завтра там побывать и повалился на кровать. Заснул мгновенно, стоило только коснуться головой подушки.
На следующий день стрелок проснулся, когда солнце уже было высоко. Долго потягивался, радуясь, что некуда спешить — с товарищами уговорились встретиться только в полдень. Поэтому Андрей не торопясь позавтракал, оделся и отправился в баню, где с полчаса радостно плескался в лохани под пристальным взглядом старого банщика, не ожидавшего такого веселья от царского стрелка.
Надев чистое белье и рубаху, Андрей, вымытый до блеска и довольный, отправился в харчевню. По дороге он встретил такого же довольного Витомысла, который на ходу грыз большую маковую булку.
В харчевне было непривычно тихо — кроме кота и змея сидел за дубовым столом только рыжеусый хозяин. Завидев молодцев, он бросился навстречу:
— Спасители мои! Братцы!
— Что случилось? — насторожился стрелок. — Что, набедокурили наши зверушки?
— Не, — покачал головой хозяин, — не шалили, не буянили.
— А что же тогда? — удивился Андрей. — Что за беда?
— Так съели ведь все, — хозяин горестно воздел руки к небу, — все запасы подчистую!
— Забрались в кладовые? — уточнил стрелок, — В подвалах побывали?
— Нет…
— А как же?
— Сам подносил, — признался хозяин.
— Ну тогда сам и виноват, — рассмеялся Витомысл, — мы тебе не велели их кормить всем, что имеешь.
— Да как же, — чуть не плакал хозяин, — ежели их не кормить, небось самого бы скушали!
— Это возможно, — серьезно сказал Витомысл, — зверюги эти такие. Они все могут съесть, и тебя вместе с усами, и харчевню твою, и все наше царство.
— Так что же делать? — голосил несчастный, ломая руки. — Как беду избыть?
— Это уж как знаешь, — хмыкнул Андрей и обратился к змею с котом: — Эй вы, обжоры! Заканчивайте с кушаньями, идти пора.
— Не пойдем, — хором заявили те, — нас и здесь неплохо кормят.
— Кормили, — уточнил Витомысл, — да только больше не будут. Вы все слопали.
— Как это так — не будут? — не на шутку испугался Баян.
— Совсем не будут? — спросил Володимир. — И даже немножко не будут?
— Никак не будут, — отрезал стрелок, — пошли отсюда.
— Ну ладно, — грустно вздохнул змей и поднялся с пола, причем Андрей заметил, что брюхо его раздалось чуть ли не вдвое, а связанные головы и шеи, наоборот, похудели. Стрелок их даже пожалел: небось так и захлебывались слюной, несчастные. — А куда идем? — спросил Володимир уже по дороге.
— Ты никуда, — сказал Андрей, — царь, судя по всему, с тобой и разбираться не будет. Лети себе и нас извини, что так уж тебя разобидели.
— Как это лети себе? — изумился змей. — Вы же меня из родного логовища выудили, притащили невесть куда, а теперь на все четыре стороны гоните? Нет уж, не выйдет, не полечу никуда!
— Как это не полетишь? — удивился Витомысл. — Почему не полетишь? Тебе что, домой не хочется?
— Не хочется, — признался Володимир, — а чего мне там делать? Кушать там нечего, все грибы вы приели, да я уж и не помню, в которой он стороне, дом-то. Так что я с вами, братцы, останусь.
— Как это с нами? — ахнул Андрей. — И думать не смей! У нас сейчас одна задача — того изловить, кто беды по всему царству учиняет. Так что ты нам совершенно не нужен.
— Тебе не нужен, — степенно проговорил кот, поудобнее устраиваясь на спине у змея, — а мне Вова очень даже нужен. Он тоже покушать любит, не чета вам, малосильным. Так что он со мной пойдет.
— Это еще что за новости! — закричал стрелок, — Навязались на нашу голову! Я тебя, подлеца, как и обещал, домой отведу, а за нами таскаться нечего!
— Вот и веди, — спокойно отвечал кот, — и его тоже бери. Мы с Вовой уже обо всем договорились, я его к нам с Ягой возьму жить.
— Ну ты нахал, — изумленно покачал головой Андрей и замолчат. Благодушное настроение улетучилось, будто его и не было. Везти этих двоих за тридевять земель совершенно не хотелось, однако стрелок вдруг смекнул:
— Послушай, Баян, а на кой тебе я сдался? Твой приятель вроде летает неплохо, вот и летите с ним на пару хоть к черту на кулички, я-то вам зачем?
— А затем, — важно сказал кот, — что ни я, ни Вова дороги туда не знаем. Вот ты нам дорогу и покажешь.
— А обратно как?
— А обратно пешком.
— Ну и ну…
Андрей крепко задумался. Чего и говорить, предстоящая задача казалась не самой сложной, всего-то делов — слетать верхом на змее до предместий Медного царства, где обитала Баба-яга, и обратно. Топать обратно, конечно, недели две, но путь ему уже знакомый, да и какую только цену не заплатишь за то, чтобы наконец избавиться от этой неразлучной парочки.
— Ладно, — кивнул стрелок, — согласен я. Прямо сейчас и полетим.
— Вот и хорошо, — обрадовался Володимир, — давай забирайся ко мне на спину.
— Погоди! — остановил его Витомысл. — Где, говоришь, этот кот обитает?
— У Бабы-яги, — ответил за Андрея Баян, — а что?
— У младшей или у средней?
— У старшей.
— Ого, — почтительно сказал Витомысл, — ничего себе! Я так думаю, — продолжил он, чуть помолчав, — надобно нам туда всем вместе отправиться.
— Это еще зачем? — удивился Андрей. — Я, конечно, понимаю — за подвиг считается разделить с товарищем его горькую участь, но зачем такие жертвы?
