Ольга Болдырева - Доля отцовская

Ох, и попали же мы с Василием и Маришкой…

— Гхм… простите. — Может быть, удастся остановить смертоубийство?

А вот Юльтиниэль уже создала огненный шар размером с голову тролля-великана. Его величество принял боевую ипостась и вытащил свои кинжалы. Василий сжимает в руках сковородку, видимо думая, если что, ею охладить пыл деток, а полувампирка с писком прячется в кустах. Я же, как всегда, оказываюсь миротворцем. То бишь просто самым крайним и левым неудачником.

На мой голос они все-таки повернулись.

— Я же вас представить не успел! — только и оставалось сказать мне.

Клыки, чешуя и магические шарики были нехотя убраны. Ну естественно, куда приятнее бить морду, если знаешь имя ее владельца.

— Знакомься, мой друг, — обратился я к его императорскому величеству, — это, как ты наверняка успел догадаться, — моя дочь, светлая леди Юльтиниэль Рит. Это, — кивок в сторону кустов, — ее подруга Маришка. И иномирец Василий Иванов.

Затем последовало вежливое расшаркивание на три минуты, после чего все замерли, ожидая, когда я представлю «неправильного эльфа».

— Для меня большая честь представить вам правящего императора Чистой земли, отмеченного Пресветлой матерью Алив, его величество Кристиана Лита… — Фанфары… и да!

Вот он, шок в своем первозданном виде, прошу любить и жаловать! Давно не отдыхал так душой, как сейчас, с удовольствием рассматривая лица своих спутников. Ну Василий, конечно, и тут остался собой, выражая мимикой спокойное и культурное удивление. Из кустов на его величество таращились два глаза а-ля большие-пребольшие плошки в исполнении Маришки. Юльтиниэль же проморгалась, подтянула нижнюю челюсть и окатила нас такой нецензурщиной, что я даже слегка покраснел.

— Дочь, тебе должно быть стыдно произносить такие слова! — Но как следует отчитать чадо у меня не получилось.

— Вот и познакомились, — флегматично отозвался император, — я также рад нашему знакомству, леди. Кажется, когда мы последний раз виделись, вам был годик и вы оторвали хвост моему любимому коту…

Ну да, помню. Тогда у его отца случился сердечный приступ. Во дворце был жуткий переполох, и меня срочно вызвали в столицу, чтобы приглядел за своим крестником. Оставить дочку я не смог и взял ее с собой. А Юльтиниэль уже тогда была тем еще подарочком…

— Никогда не любила котов, — отозвалась дочка, пытаясь не выдать в голосе разочарования.

Действительно, какая жалость! Не дадут убить нового знакомого!

— Ай-яй-яй! Нехорошо так с любимцами Алив. А я-то думал, что это все сплетни, про метку. — Его величество устроился у костра, скрестив ноги. Василий как раз заканчивал с приготовлением припозднившегося ужина, и все были вынуждены сползтись в уютный маленький кружок.

— Если бы… — вздохнул я, принюхиваясь к аппетитно булькающей похлебке, которую иномирец разливал по плошкам.

Первая порция досталась Маришке, которая устроилась сбоку от меня, видимо, решив, что к Хель ей эти императоры нужны. А жаль, мог бы избавиться от одной проблемы. А вот с дележом еды — ход правильный. Если бы первая миска досталась Юльтиниэль или ее оппоненту — второй бы дико обиделся. А так и овцы сыты, и волки целы…

— Вот, везу свое чадо в академию, чтобы замок мне окончательно не порушило да женихов не поубивало. Ну а заодно в орден, чтобы все подозрения официально снять.

— М-да, занятно… Леди, а у вас, оказывается, женихи есть?

— Завидуете, ваше императорское величество?

— Ну конечно, вы меня сразу раскусили…

— Больно надо мне вас кусать! Еще отравлюсь…

— Стоп. Крис, прекрати этот балаган. Ты мне лучше расскажи, что ты тут забыл без гвардии? Мы ведь еще и к тебе собирались, за поддержкой, ибо что-то мне все это очень не нравится, — одернул я парня.

Раз уж попал к нам, пускай хоть какие-нибудь нормы поведения соблюдает. Ну совершеннейший ребенок. Дай только зубы показать. Это все кровь матери-орчанки и деда — темного эльфа. Не у одной Юли проблемы с родословной, у нас тоже, если покопаться, многое найдется. А лучше и вовсе не копаться, нервы лишними не бывают. А ранняя седина никому не идет.

— Крестный, извини, но это вряд ли. — Мина у императора была ну крайне кислой. Обычно так он сообщал, что случайно стер в пыль половину дворцового парка. В отличие от дочки, совесть у Кристиана имелась, хотя и в зачаточном состоянии. — Я вообще-то как раз к тебе направлялся за помощью… У меня небольшие проблемы, — признался он под пристальными взглядами четырех пар глаз. Потом добавил: — Оррен, меня самого объявили меченым…

ГЛАВА 9

Чем бы дитя ни тешилось…

Когда делать нечего, делай ноги!

Вокруг весело потрескивающего костерка царила благоговейная тишина. Только продолжали надрываться цикады да в придорожных кустах печально чирикала какая-то ночная пичуга. Тихо фыркали стреноженные лошади — видимо, знакомились с новой действующей мордой неизвестного происхождения. Ветер игрался с языками пламени, подбрасывая сотни ярких искр в ночное небо. С него же с любопытством поглядывали звезды на пятерку неудачников, которые вляпались по самые уши в большие и дурно пахнущие неприятности.

Мы медленно доедали удивительно вкусную похлебку — ежедневно у Василия обнаруживался новый талант. Каждый думал о своем. Возникшая проблема заставила стать серьезной даже Юльтиниэль. Она сидела рядом с иномирцем, нахохлившаяся, как воробушек, и разглядывала свои руки. На лице явно проступала тень сомнения. Маришка придвинулась поближе ко мне и скребла ложкой, надеясь собрать последние капли похлебки. Василий просто смотрел в огонь.

Я же не думал ни о чем важном. Разглядывал своих спутников и дышал свежим ночным воздухом. Совершенно неожиданно пришло чувство легкости. До этого каждая проблема сваливалась на меня, словно еще один мешок с мукой, который приходилось тащить на себе. А теперь же, когда новое препятствие сверкало огромной табличкой: «Непреодолимое», весь груз словно испарился.

Подумаешь? И не с таким сталкивались. Правда, тогда рядом со мной была проверенная команда, в которой каждый являлся профессионалом своего дела, все дополняли друг друга и полностью доверяли. В общем, в тот раз мы были более подготовлены к неожиданностям и подаркам судьбы. Но, увы, той команды давно нет. Я даже не знаю, кто еще из друзей жив. Может, кроме меня никого не осталось… Так что будем работать с тем, что есть.

Я устало прикрыл глаза, собираясь с мыслями и подготавливая список вопросов, ответы на которые следовало выбить из моего венценосного друга. Крис, видимо, понял мой вздох по-своему. Он смешно прижал острые длинные уши к голове и виновато пробормотал:

— Крестный, честно, не понимаю, почему так получилось. Они ворвались в мои покои под утро, распугав всех слуг. Глава ордена больше напоминал умалишенного — он тыкал в меня даром, верещал, подобно свинье, что я дитя Убийцы и что меня надо немедленно предать очистительному пламени. И его спутники церемониться не собирались. Все словно больные — глаза подернуты серой пеленой, лица белые. Знаки горят красным светом. Спасло только то, что гвардейцы замешкались, позволив мне выпрыгнуть в окно. Еще день я прятался в парке, пока Том не принес мне нормальную одежду и оружие, а потом украл коня и рванул к тебе, — сбиваясь через каждые два слова, рассказал он.

— Допрыгался ты, Крис. Я ведь предупреждал, что твои выходки вечно терпеть не будут. Что ты там на этот раз устроил? Превратил очередную надоедливую фаворитку в лягушку? Побрил главу ордена налысо? Подорвал главный храм Алив? Изобразил Пресветлую мать в непотребном виде?

— Ух! А ты правда так делал?! — восхитилась Юльтиниэль, отрываясь от своих тяжких дум. В голосе, помимо воли, прорезался восторг.

— Ну-у… бывали случаи… — помявшись, ответил Кристиан.

Все… Теперь дочка решит повторить героические подвиги императора, которые он совершал в молодости.

— Так что ты натворил? — еще раз спросил я, возвращаясь к главной теме.

— В том-то и дело, что ничего. Ну подумаешь, явился на службу в сером. Архимага в болонку превратил. Ага, такую темную с красными глазами и длинными ушами. Тот еще монстр! Еще совет разогнал… ну и посольство отправил на задний двор. Пожелал главе ордена Ливию, чтобы его Хель… э… Можно дословно не цитировать, а то здесь дамы? Но он решил зачитать мне свою лекцию о примерном поведении в самый неудачный момент! Можно подумать, что он не слышал, когда врывался ко мне в спальню, что я не один!

— О Алив! Крис, ты еще хуже Юли! — возопил я, хватаясь за голову. — Как тебя так долго терпели, я не понимаю?

— Но это не повод тащить меня на костер… — Видимо, сам Кристиан свои выходки серьезными проступками не считал.

— Как раз повод, причем очень хороший… — грустно вздохнул я. Остальные только слушали, но, кажется, тоже начали догадываться. — Ты еще раз проговори про себя то, что рассказал нам. Видимо, тебя действительно врасплох застали, что ты не почувствовал подставу. Только вот почему сам потом еще все не осмыслил, не понимаю. Неуч. Серые глаза и красное пламя на дарах… Если бы они просто чувствовали, а не препятствовали силе Убийцы, то светились бы желтым…