Асия Уэно - Ко(с)мическая опера
Врагу не пожелаю такое развлечение, впрочем.
Томный голос под аккомпанемент закипающей воды:
— Дорогой, я почти готова!
— Неужели?
— Ты сомневаешься? Протяни руку и…
— И не подумаю.
— Я вся горю, мой сахарный!
— Не ври.
— Шалунишка! Ты нарочно меня горячишь, я знаю!
— Разумеется.
— Ах… Ох… А-а-а-а… Возьми меня!
Эта фраза означала, что кипяток готов. Лиона полагает, что мне слишком одиноко, потому и раскопала где-то «говорящий» чайник. Редкостная гадость. Особенно если кто-то случайно услышит…
— Я вам не помешала? — О, этот голос совсем другой.
На пороге кухни стоит… ангел.
В самом деле, ангел. Пушистый ореол золотистых волос вокруг головы, искрящиеся синие глаза, ослепительная улыбка и коротенький шелковый халатик на голое тело. Ой… Я сразу же вспомнил, что имею привычку шататься по квартире в чем… придется. Иногда и голышом. Слава богу, сегодня на мне наличествовали трусы. Судя по цвету, из того же комплекта, что и халатик Хелен. Собственно говоря, мне же Мэг их подарила. Наверное, был набор. «Для Него и для Нее». Неудобно как-то… Я двинулся, было к выходу со словами:
— Простите, я пойду, накину что-нибудь… — но был остановлен мягко улегшейся на грудь ладонью:
— Зачем?
— Но… Э… Неприлично. Я…
— Хотите сказать, что нет никакого удовольствия в том, чтобы видеть ваш голый торс? — Улыбка стала чуть лукавой.
— М-м-м… Примерно.
— Знаете, а я не против. Без той дурацкой одежды вы выглядите почти хорошо.
Это комплимент или оскорбление? Не понимая, ляпаю:
— Вы тоже выглядите иначе сегодня… когда без…
— Вам нравится? — Ее глаза смеются.
— Мне? Ну да… то есть нет… я не знаю… — Полное и безоговорочное поражение.
Не умею я обращаться с женщинами. Совсем не умею. Худо-бедно управляюсь с сестрами, но это ведь совсем другое дело. А она старше. Старше и… замечательнее. Но смотрит на меня примерно так же, как и Барбара. Как на игрушку. Как на средство развлечения. Благо бесплатное и совершенно доступное.
— О чем вы думаете? — Ее дыхание обожгло мою щеку.
— Ни о чем. Почти. А почему вы спрашиваете?
— Вы не кажетесь глупым, но… Скажите, почему вы так странно себя ведете?
— Странно? — Я даже нахмурился.
— Честно говоря, я ожидала совсем другой реакции. Обычно мужчины при виде меня… Может быть, вы предпочитаете лиц своего пола?
— Предпочитаю? В смысле?
— В смысле секса.
Я оторопел. При чем здесь секс? Она что, пытается меня соблазнить? Но зачем, объясните, бога ради?! Что ей Мэг про меня напела? Или это глупый розыгрыш? Да что здесь происходит?!
— Какая вам разница?
— Мне просто любопытно, — идеально ровные ноготки скользнули по моей груди вниз.
— Давайте сменим тему, Хелен…
— Почему же? Вы меня боитесь?
— Я? Нисколько!
— А почему же вы дрожите?
Дрожу? Не заметил… В самом деле, дрожу. Наверное, и впрямь от страха.
— Скажите, что вам нужно, в конце концов!
И тут она расхохоталась. Звонко и очень по-доброму.
— Простите, пожалуйста! Я не удержалась… Вы такой забавный!
— Это была шутка?
— Простите еще раз. — Она тряхнула головой. — Получилось…
— У меня нет чувства юмора, — заявил я и притянул ее к себе.
— Что вы делаете? — В синих глазах мелькнула настороженность.
— То, чего вы добивались, — накрываю ее рот поцелуем.
Целоваться я не мастак, потому что практического опыта не хватает. Впрочем, сестры не жалуются…
Конечно, Хелен вырвалась. И закатила мне смачную пощечину:
— Что вы себе позволяете?!
— Могу задать вам тот же вопрос, — отвечаю, потирая зудящую кожу.
— Как вы смели…
— Не надо было надо мной издеваться.
— Издеваться?! Я оказала вам честь, можно сказать…
— Честь? Сказали бы сразу, что вы девушка по вызову, я бы и не…
— Что?! — Вторую пощечину я перехватил. — «Девушка по вызову»?! Да я ни минуты… слышите?.. ни минуты не останусь в этом доме!
И она вылетела с кухни, а я устало опустился на стул.
Ну за что мне в сестры достались две девицы с весьма своеобразным представлением о шутках? Особенно в том, что касается… Той сферы, которая мне незнакома. Совершенно.
Так получилось, что Мэг и Лиона младше меня соответственно на пять и шесть лет. То есть, когда мне исполнилось семнадцать, они находились в самом невыносимом подростковом возрасте — уже не совсем дети, но еще и не совсем девушки. У меня не было свободного времени. Совсем. Я водил их в школу, встречал (по возможности), посещал родительские собрания, готовил обеды, таскал по магазинам, помогал делать уроки. При этом мне и самому надо было учиться. Неудивительно, что на себя самого времени оставалось чуть. Как вообще не вылетел из Академии? Подозреваю, что Барбара уговаривала преподавателей закрывать глаза на мою рассеянность и постоянное витание в иных сферах. В общем, когда я с грехом пополам закончил обучение, как раз наступила пора «взрослой жизни» у моих сестер. И все началось заново. Уроки. Обеды. Магазины. Вызов родителей по месту обучения. С работы меня отпускали со словами: «Ваши семейные дела, мистер Кейн, конечно, очень важны, но… Впрочем, идите, поскольку ваше участие в производственном процессе все равно стремится к нулю». Нет, потом дела пошли лучше. Когда девочки окончательно выросли. Но поскольку это произошло совсем недавно — года два назад, — я с ужасом понял, что кое-что потерял безвозвратно. Когда мои сверстники влюблялись и водили своих избранниц на свидания, у меня на руках болтались два несносных создания. Когда пора юношеской влюбленности уступила место более зрелому, но не менее романтическому возрасту, я вместе с сестрами штудировал предметы по совершенно ненужным мне специальностям. И теперь, в тридцать лет, понятия не имел, как это бывает — влюбиться. Нет, не считайте меня совсем уж не просвещенным в вопросах отношения полов! Технику процесса я знаю. Но ведь сама по себе она… мало интересна.
Но такой подлянки от собственной сестры я не ожидал. И тем более не понимал, зачем было затеяно то, что произошло. Доставить мне удовольствие? Сомнительно. Развлечь за мой счет знакомую? Глупо. Мэг слишком хорошо меня знает, чтобы так поступать. Но тогда…
Я мог бы гадать бесконечно, однако мои версии провидению не требовались: из соседней комнаты раздались голоса. Оба прекрасно узнаваемые, хотя с обладательницей одного из них я был знаком лишь со вчерашнего вечера, а другую знал… почти всю жизнь. И все сразу стало на свои места, но злиться было слишком поздно: более разумным решением мне показалось просто присоединиться к дамскому обществу, расположившемуся на мягких диванах гостиной.
— Итак, ваш вердикт, доктор?
Барбара узрела мое хмурое лицо в дверном проеме и жестом велела сесть на любое свободное место, что я и сделал, с некоторым любопытством изучая третью особу — мисс (миссис?) Бартон. Доктор, значит? Ну-ну…
Синие глаза — чуть светлее, чем у моей тетушки, — устало сощурились. Хелен задумчиво перевернула лист блокнота, лежащего на коленях, поставила несколько пометок и отложила карандаш в сторону:
— Вам действительно нужно его знать?
— Лично мне нет, но для блага службы… Придется выслушать.
— Хорошо… — Блондинка немного помолчала. — Я выскажусь, хотя ничего нового вы не услышите. В общем и целом, ничего хорошего.
— Совсем-совсем? — уточнила Барбара.
— Из позитивных моментов — наличие способности к анализу. Довольно развитой, но… не имеющей вектора. Проще говоря, думать может, но не знает, о чем именно. Это несмертельно, разумеется, однако вряд ли приемлемо на оперативной работе. Впрочем, в определенных условиях… Так, что дальше? Мыслит достаточно стереотипно, но составляет из привычных образов совершенно нелепые логические цепочки. Тоже не особая беда. А вот с этим хуже: фрагментарные реакции вполне нормальные, но их совокупность приводит к удручающему результату. Признаю, что немного «пережала», зато это помогло ярко выявить очень своеобразную особенность тестируемой психики. При резком возрастании напряженности внешнего эмоционального фона внутренний крайне быстро теряет равновесие, которое и так предельно шатко. А по достижении пика напряжения происходит смена личностного фокуса.
— Вы имеете в виду состояние аффекта?
— Отнюдь. Он прекрасно себя контролирует, просто… На некоторое время уступает место своему второму «я».
— И как же оно выглядит, это «я»?
Хелен окинула меня критическим взглядом.
— Довольно бесцеремонное. Но эффективное. Жесткое. С пониженным уровнем эмоционального восприятия. Сухое. Экономичное. Рациональное.
— Но ведь это то, что надо! — довольно резюмировала Барбара.
— Возможно… — Блондинка кивнула, но как-то неуверенно. — Если вам требуется механическое и бесстрастное исполнение чего-либо. Только необходимо помнить, что длительность такого «аффекта» достаточно кратковременна, а время выхода совершенно непропорционально времени входа. То есть сам он не в состоянии варьировать временные периоды.
