Андрей Белянин - Сестренка из преисподней
– Без комментариев! – сухо отрезал грек, высокомерно поджав губы. Черт возьми, да он и голову-то повернуть не соизволил, невежа!
– Подумаешь… Неужели это из-за того, что вся греческая культура была объявлена «классикой»?
– Боги, держите меня… – приближенным к полуобморочному писком выдал наш кентавр. – Что я глазами узрел – это ж Орфей Сладкозвучный!
– Орфей?! Тот самый? Живая легенда рок-н-ролла! – переспросил я. Наташа завороженно кивнула. – А что он здесь делает?
– Пришел за своей женой Эвридикой, – шепотом пояснила она, – ему нельзя оборачиваться, иначе…
О! Эвридика идет! Слава супруге, достойной Орфея, великого мужа!Пусть она бодро спешит нежным объятьям навстречу. Мы же всем хоромДружно хвалу воспоем верности жен и добрейшему сердцу Аида!Он ведь позволил Орфею шагнуть в царство теней и супругу забратьДорогую… В смысле, свою, а не Аидову, тут я поправлюсь…О Эвридика! Тебе я пою… Посторонись, Сергиус Гнидас, мешаешь!
Между мной и Кентаврасом действительно протискивалась чья-то тень, не извиняясь, работая локтями. Наверное, бедняжка так спешила удрать из мрачного царства сумерек, что не отвлекалась на сантименты. Да разве жалко? Я почти ее пропустил, но этот «кобыл мужиковатый» пихнул меня крупом и… наступил на ногу! Причем именно на ушибленный палец…
– А-а-а-й-е-у-у!!! – не своим голосом взвыл я так, что все подпрыгнули.
– Эвридика-а?! – логично обеспокоившись, обернулся древний грек.
– А-а… нет! Я это… извиняюсь! Но вон тот… гад, чтоб не сказать больше… мне на ногу наступил! Знаете как больно?!
– Эвридика…
Тень молча развернулась и, даже не помахав на прощание, ушла туда, откуда вышла. Орфей подскочил к нам с белым от ярости лицом. Я не придумал ничего умнее, как в качестве оправдания продемонстрировать ему распухший, дважды пострадавший сегодня, большой палец правой ноги. Великого певца затрясло… Орфей было вытянул дрожащие руки по правлению к моей шее, потом закатил глаза и начал рвать на себе волосы. Лавровые листики вперемешку с золотыми прядями так и замелькали в воздухе! Мы замерли, чувствуя себя виноватыми… Богоравный певец подобрал орошенную лиру, разломал ее на куски перед моим носом и бросился прочь. Его грязную ругань, выраженную в форме классического гекзаметра, было слышно еще минуты три…
– Н-ну что? Пойдем дальше? – несколько наигранным тоном предложил я. Волчица тихо потрусила вперед, а вот кентавр приотстал, косясь в мою сторону с явным опасением. А что я такого сделал?! Мы шли по неширокой тропе, окруженные со всех сторон буйно веселящимися тенями. Банни среди них видно не было… Насколько помню, в царстве Аида и грешники, и хорошие люди жили в одном загоне. Просто плохие наказывались ужасными муками, а праведные пребывали в праздном покое, приправленном усладой. В чем она (эта самая услада) выражалась, я здесь так и не увидел…
Кентаврас, вернувшись к привычной роли болтливого гида, вновь подал голос:
Вижу Тантала, злодея бесчестного страшно! Боги судили емуПосле смерти – кучу плодов на ветвях, к коим не дотянуться!Свежую воду, которой, увы, но испить невозможно ни капли!Камень огромный, грозящий упасть ежечасно прямо на темя!Но что же… Видим, сидит наш Тантал и бессовестно все пожирает!Камня грозящего нет и воды ледяной в ручейке, хоть залейся!Где справедливость богов?! Кто позволил нарушить их кару?!
– Банни… Я ее отшлепаю, когда догоню! Я вышлю ее из Петербурга! Я все-все тете Вере в Петрозаводск напишу. Она ее неделю из дома выпускать не будет! – бормотала волчица.
Вот и Сизиф, царь Коринфа, сидит на скале безмятежно и нагло.Должно ему бы валун многовесный в гору катить, но у самой вершиныВниз тот валун побежит, и такое бы длилось извечно! Нет валуна…Он разбит на мильены осколков… Сверху плюется Сизиф,Отдыхая бесстыже! Можно ли было так воле богов прекословить?!
Хм… Банни, судя по всему, и не такое можно. Девочка ни в грош не ставит олимпийское начальство и, судя по размаху содеянного, способна на многое. Я было хотел поделиться своими соображениями по этому поводу с волчицей, но Наташа бесследно исчезла. Кентавр попытался обратить мое внимание на очередную группу мерзавцев, которым полагалось тонуть в Коците, а не весело плескаться в нем же, но… В эту минуту на нас напали! Откуда ни возьмись вылетела та, кого мы искали. «Нарушительница спокойствия» обложила всех присутствующих уже поднадоевшим текстом:
– Я – Сейлор Мун! И я вершу справедливость во имя Луны…
За ее спиной полукругом расположились еще три такие же девицы. Они отличались друг от друга цветом глаз, волос и прическами. А так все то же самое – неправдоподобно длинные ноги, кукольные лица, коротенькие юбки, разноцветные матроски.
– Я – Сейлор Марс!
– Я – Сейлор Юпитер!
– Я – Сейлор Венера!
– Все правильно, одну ты замочил, остались еще три, – услужливо напомнил кто-то с левого плеча. – А теперь, Серега, делай ноги, поскольку в большую неприятность я тебя втравить уже не в силах… Циля, у него есть шансы?
– Велик Господь на небесах, и чудесны деяния его, – мелодично отозвались справа. – Пока я рядом с Сереженькой, у него всегда есть надежда, ибо она, как известно, умирает последней.
– Угу… а первым кто, Савраска?
Бедный Кентаврас действительно стоял с отвисшей челюстью, в немом благоговении пожирая взглядом соблазнительные девичьи фигурки. Учитывая его вечную озабоченность в этом вопросе, он был для них слишком легкой добычей…
– Зачем ты преследуешь меня? – громко спросила Банни.
Я еще раз поискал взглядом Наташу и, не найдя, решил отвечать сам:
– Hy-у… это… как я припоминаю, затем, чтобы вернуть тебя (вас?) домой. Тут рядом волчица крутилась, уверяющая, что она – моя жена. Так вот, она еще говорила, что вы (ты?) ее сестра. Двоюродная! Там у вас где-то ужин стынет, а здесь ничего ломать нельзя, хозяева рассердятся…
– Никто не может остановить воинов в матросках, когда они защищают слабых и обиженных!
– Но… это же грешники, несущие свое наказание?!
– А кто посмел их осудить? Демоны?! – упрямо вздернула курносый нос упертая Сейлор Мун, а все прочие «сейлорки» поддержали ее дружным гиканьем. – Мы не допустим насилия над несчастными! Девочки, проводите отсюда незваных гостей!
Смешливые девчонки тут же изогнулись в причудливых фотомодельных позах, после чего поочередно выкрикнули названия своих планет, видимо получая от них какую-то силу. Какую конкретно, я ощутил, когда земля под ногами вздыбилась и вокруг замелькали первые молнии.
– Серега, назад, к воротам! Забыл, кто такие демонессы?! Тогда взгляни и вспомни! Убьют же на фиг, а похороны сейчас знаешь сколько стоят?! Циля, скажи ему…
Не помню, что мне посоветовал Циля, меня подбросило взрывной волной, дважды перевернуло в воздухе и под демонический смех швырнуло животом на широкую спину кентавра. Я кое-как обхватил его, а тот с перепугу заржал, забил копытами и бросился наутек. Кругом метались перепуганные тени, дым стоял столбом, от грохота закладывало уши, но в общей сумятице нам все же удалось пробиться к воротам. Банни уже не было видно, и я испытывал от этого прямо-таки неземное удовольствие. Если волчице Наташе так нужно ее ловить – пусть ловит сама! Лично я в таких развлекалках больше не участвую… Но прежде чем мы уперлись руками в ворота, в литую медь косяка впилась алая роза на длинном стальном стебле!
* * *Странные, друг мой, цветы вслед посылает тебе щедрых поклонниковСтая… Я же доселе другого металла не видел, дверь меднотелуюТак и пробившего разом! Коль нас такими цветами завалят сегодня –Зря мы спешим из Аидова царства… И смысла в том нету, раз ужОбратно сюда возвращаться придется призрачной тенью и с розой,В загривке торчащей уныло…
– Кентаврас, вы меня просто измучили своей вечной болтовней! Лучше бы сделали что-нибудь полезное – ворота заклинило!
Действительно, когда мы входили в Тартар, они были приоткрыты, я туда самолично протискивался, а теперь медные створки словно кто-то запаял намертво. Хотя медь вроде бы не паяют… или паяют? А, какая разница! Кентавр напряг могучие мышцы и всей лошадиной массой ударил в ворота. Они отозвались гулким эхом, но не подались ни на сантиметр. За нашими спинами раздалось ехидное девчоночье хихиканье. Хвала богам, пока еще далекое…
– Ну все, братва, – танцы похерились в Лету… – Рядом со мной рост в рост возник черный Фармазон. – Отступать некуда, помощь не светит, а этим шалашовочкам нет дела, до твоей талантливой души – они жаждут крови!
– А… вы мне тоже не поможете?
– Я? Не-е… уровень не тот, и вообще, я с дамочками принципиально не воюю. Себе дороже, знаешь ли…
