Алексей Калинин - Амулет колдуна
— Спасибо и на этом, король, ну прощай! И до возможной встречи, Мириэль! — сказал Павел, упаковывая принесенную эльфами еду и одновременно наступая Татине на ногу, останавливая колкости, грозящие сорваться с языка.
Та ахнула и в ответ ткнула Павла локтем в бок. Закончив на этом обмен любезностями, они вспомнили про меня и гнома. Привязали Крохма к спине Павла, меня засунули в мешок (но не в тот, где скучало полтушки зайца, а туда, где спали эльфийские дары), и парочка вскочила в седла.
Король отвернулся от нас и поднялся с роем к верхушкам огромных деревьев. Мириэль и еще несколько эльфов махали до тех пор, пока мы не скрылись за деревьями.
«Павел, почему-то невысокие создания не особенно любят людей, может мне тоже присоединиться к ним, в оппозицию? А что — похоже, в этом мире так принято. Да и Татину я недолюбливаю!» — поделился я с Пашкой своими соображениями.
«Кешка, это же не моя вина, что люди так нагадить успели, да и Тана в душе хорошая… где-то глубоко внутри. У неё чуткое сердце, но оно спрятано от чужих глаз» — возразил Павел.
«Ага, и в прятках ей нет равных!» — съязвил я, и Татина не преминула подтвердить мои слова.
— Павел, ты расскажешь нам, как освобождал крылатого зануду? И почему так долго? Наверное, заговаривал зубы людоедам сказками о своем мире и роли главнокомандующего? — ехидным тоном проговорила она.
Уставший Павел почти без прикрас рассказал о нашей спасательной миссии, я всего пару раз поправил его, и напомнил о своем немаловажном участии, чтобы он не присвоил всю славу себе. Наши лошади неторопливо плелись по лесной тропинке. Мы слегка подкорректировали наш курс, чтобы не попасть на встречу с братьями и их неуравновешенной матерью.
— Значит на тебе и в самом деле амулет Корня, а я сперва сомневался, думал — таскаешь для красоты сверкающую побрякушку, — пробормотал Крохм, болтающийся как рюкзак.
— Ты тоже что-то знаешь о его свойствах? — заинтересовался Павел. — Так расскажи. Как говорил мой папа, длинная дорога становится короче за хорошей беседой. Вот я и думаю что лучше побеседовать с умным гномом…
— Так ты считаешь меня глупой? Так тебе не о чем со мной разговаривать? Так я тварь бессловесная? Так ты меня собакой назвал? Ну ничего, я уже плюнула тебе на штанину! — надулась Татина и обиженно отвернулась от нас.
— Тана, а тебя Зара точно ко мне в помощь послала? Судя по тому, как ты ведешь себя, она замыслила что-то нехорошее. Если хочешь что-нибудь сказать, то говори, пожалуйста. Но не язви, тебе это не идет, — наконец-то высказался Павел, я его даже похвалил за это.
Гном солидарно похлопал его по плечу, хотя и словил от Бегунка хвостом по носу.
— Все, я на вас обиделась, эгоисты лопоухие, болтайте о своих делишках, даже слова не скажу, — с этими словами Татина ударила пятками бессловесную лошадку и ускакала вперед.
Вот не понимаю я этих людских самочек, нервные они какие-то, непостоянные. То ли дело с моими кошечками — всегда можно угадать, когда можно подойти, а когда лучше и хвоста не показывать.
— Мне рассказывал отец про амулет великого колдуна, рука нашего народа тоже участвовала в его создании. Помнишь, как я смог спародировать тебя и Татину, это искусство возникнет и у тебя, когда повернешь коричневый луч. Но это побочный эффект, а главным является умение становиться невидимым. Серый же луч дарует тебе возможность видеть в темноте любой плотности, — перечислил Крохм.
Два раза нанесло холодом.
— Занудный гном, оцени — как у меня получается! — голосом Татины проговорил Павел, вернее воздух, к которому привязан гном. — Говори правду, иначе упаду на спину и начну кататься.
— Хорошо, что тебя не слышит наша язвительная подруга, сапоги у нее действительно тяжелые, — улыбнулся Крохм.
— Крохм, а ты не знаешь и как нам найти Кана? Может, и про Кристана с Кирией слышал? — спросил воздух голосом Павла.
Гном нахмурил лоб и долго что-то пытался вспомнить, даже на расстоянии ощущалось, как под черепной коробкой с треском сталкиваются и перекатываются тяжелые мысли. Наконец булыжники его мыслей выстроились в ряд, он твердо и уверенно ответил:
— Нет! Я не слышал ни про Кристана, ни про эту девушку, но могу помочь с поиском Кана, наши наблюдатели сообщали про этого отшельника. Вот когда выйдем из леса, то нашими подземными ходами я проведу вас по короткому пути, и окажетесь у него гораздо быстрее, чем, если скакать по земле. А про Гариона могу сказать, что он каким-то чудом смог нас найти и склонял к вступлению в его армию. Мы тогда послали его обратно на поверхность, и он очень разозлился, но драться в коридорах побоялся. Мы запросто могли бы его завалить толщей земли, и колдун предпочел ограничиться одними ругательствами.
Павел снова появился в седле Бегунка, довольный как черт, еще бы — такая способность становиться невидимым просто незаменима при списывании контрольных. Опять мечтательная дымка легла на лоб, опять он заскучал по родному краю.
Подскакавшая девушка вернула его мысли обратно на бренную землю.
— Ну что, мальчики, наобщались-наворковались? Хотите я вас обрадую? Впереди Вечный лес заканчивается и за ним виднеется небольшая деревенька, вот там мы и попросимся переночевать. Если у кого-то есть возражения, то пусть выскажет их сейчас или унесет с собой в могилу, — выпалила единым махом наша егоза и снова умчалась вперед. Только кусты черемухи колыхнулись белой пенкой цветов.
«Павел, а Татина дело говорит! Вдруг там молочка дадут и супцом угостят, а то от сухпайка желудок крутит», — поддержал ее слова ваш покорный слуга. Ну кто же знал, что это невинное желание обернется таким…
«Давай, Кешка, может, в этот раз мы проснемся в нормальном месте и не связанные», — ответил мне Павел.
Затем, обсудив предложение Татины с Крохмом, он пришпорил Бегунка. Ветви ускорили бег, несколько хлестнули по бокам коня в опасной близости от моего мешка.
Вскоре мы вырвались из густой зелени и очутились на обширном картофельном поле. Вдалеке на широкой равнине, раскинулась деревушка в десять дворов, так похожая на наши затерянные населенные пункты. Те же покосившиеся заборы, те же выцветшие черные стены домов, те же перекошенные сараи, подпертые бревнами. Следом за деревенькой бугрились лохматые спины холмов, а за ними, в сиреневой дымке наступающего вечера, пронзали небо острые пики гор.
В прошлом году мы ездили к Пашкиной бабушке в деревню, это время было раем для охотничьих инстинктов. Куча разнообразной живности веселила глаз, начиная от землероек и заканчивая крупным рогатым скотом. Из коров и коз выливалось настоящее молоко, а не тот порошковый суррогат, что Маргарита Павловна покупает в магазине. Вот и сейчас вид жилья навеял мне хорошие воспоминания, сразу захотелось на душистое сено, куда-нибудь в теплый амбар, к мышам.
На краю леса гарцевала, в ожидании нашего появления, лошадь Татины. Всадница же задумчиво смотрела на деревню, узкая ладонь изредка похлопывала по шее танцующую лошадку.
— Что остановилась, Тана? Я думал, что ты успела договориться с жителями об ужине, баньке и шикарных условиях для ночлега, да так чтобы они были нам благодарны до гроба, — слегка поддел Павел.
Ну да, с кем поведешься от того и наберешься.
— Меня смущает тот факт, что деревня находится всего в полудне пути от жилища людоедов, а там вон и корова ходит и люди снуют. Может, сперва кого-нибудь отправим разведать обстановку, а потом и сами подойдем? — произнесла Татина и направила лошадь обратно, под укрытие развесистых кустов.
— Павел, вот сейчас ты можешь испытать приобретенное умение. Только сперва отвяжи меня, а то гном, плывущий по воздуху, вызовет, по крайней мере, недоумение, — проговорил Крохм, ворочаясь за Пашкиной спиной и пытаясь взглянуть на деревню.
Павел развязал веревку и спустил его в высокую траву, только рыжая шапка торчит среди сиреневых кругляшков чертополоха.
«Да, Павел, это отличный шанс проверить, как действует амулет. На этот раз давай без меня, ведь у амулета поле охвата маленькое. Ты быстренько всё узнаешь, стыришь пару куриц и назад. А то после достопримечательной встречи с не очень доброй старушкой, я не очень доверяю незнакомцам в этом мире!» — с надеждой я донес до Пашки свои мысли.
Может и я смогу немного отдохнуть, пока кто-то другой работает.
— Хорошо, друзья, спрячьтесь пока, и не высовывайте носа из кустов до моего возвращения. Если не вернусь, то считайте меня коммунистом! — высказался напоследок Павел, затем повернул коричневый луч и пропал.
— Я не понял, а кем его считать? — спросил заинтересованный гном.
— Не знаю, вроде как выругался, вот вернется, тогда и спросишь. Куда это он пропал? Опять амулет? Как бы оно пригодилось мне на ночных вылазках, — проговорила Татина, отводя лошадей подальше от опушки.
