В ожидании зимы. Черный ельник (СИ) - Лерн (Порохня) Анна

— Ежели он послушает вас и решит, что вы дурью маетесь — заморозит! В ледышки превратит! — старичок принялся вертеть пальцем в миске.

В окно ударил порыв ветра и колючие снежинки. В трубе завыло волком, огонь в печи загудел, и мы с уважением посмотрели на маленького старичка. Что же тогда Мороз может?

— Мы дурью не маемся… — обиделась Зина. — У нас и, правда, дело серьезное. Говорю же!

— Ну, раз так, вот вам заклинание. — Зюзя поманил меня пальцем. — Подь сюда.

Я подошла к нему, наклонилась, и он прошептал мне на ухо заветные слова.

— И где их говорить нужно?

— Так на улице и говорите. Погода сейчас самая, что ни на есть подходящая! — хитро улыбнулся Зюзя. — Заклинание сразу работает. Мороз услышит его и придет.

Мы попрощались с ним и снова вышли в зимнюю стужу.

— Что он там тебе говорил? — потирая плечи, спросила Танька, перекрикивая вой ветра.

— Повторяйте за мной! — я немного сомневалась в заклинании Зюзи, но если нам нужно попасть в чертоги Мороза, то какая разница каким образом?

— Чего?! — охнула Марьяша. — Оль, ты слышала, что мы произнесли?! Что значит «отпарь» и «под подол влезть»?!

— Да я как-то не особо в смысл вникала… — растерянно ответила я, понимая, что опять произошла какая-то нездоровая фигня.

В этот момент раздалось веселое хихиканье. Мы оглянулись и увидели Зюзю, который выглядывал из открытого окна.

— Ты чего наделал, зараза?! — Зинка бросилась к нему, проваливаясь в сугробы.

— А чего? Вы же сами сказали, что дело серьезное! Не до выбору! — весело сказал старичок и захлопнул окно.

— Ну, смотри, сам напросился! — подруга нагнулась, слепила снежок и прицелилась. — Сейчас окна побью, еще себе наморозишь!

Но тут ветер стал еще сильнее, лес загудел, перед нами взметнулись высокие снежные вихри и мы увидели, как из одного из них появляется высокий силуэт.

— Вызвали… — испуганно прошептала Танька, прячась за угол дома Зюзи. — Сейчас нам сделают кисель…

— Вот и встретились опять. Далеко же вас занесло…

Я сначала не поняла. Что это он говорит? Как это встретились опять? Но когда внезапно вспыхнуло серебристое сияние, освещая появившегося мужчину, у меня все внутри похолодело. Морок!

— Бежим! — крикнула я, разворачиваясь. — Это Морок!

Но мои ноги, словно опутало крепкое лассо американского ковбоя. Я рухнула лицом в снег и услышала, как Зинка что-то возмущенно орет.

Похоже, сейчас мы влипли окончательно.

25

Голова кружилась, перед глазами плавали разноцветные круги, и я уже попрощалась с жизнью. Все, набегались… Теперь тут навеки и останемся… Водяной нас к себе в гарем одалисками запишет, станем танец живота под балалаечниц исполнять и чесать ему «иные места».

От таких ужасных мыслей меня сразу попустило и ноги стали мне подчиняться. Я быстренько поднялась, готовая бежать, куда глаза глядят, но внезапно оказалось, что вокруг меня уже не зимний лес.

Я изумленно оглянулась. Да это же чье-то жилище!

— Девочки, мы где? — послышался шепот Марьяши. — На что, перенесло куда-то?

— Похоже, — тоже шепотом согласилась с ней Зинка. — Только не «перенесло», а кто-то перенес. Не догадываешься кто? Морок нас сюда доставил!

Я же рассматривала все, что нас окружало. Бревенчатые стены, горящий очаг, перед которым лежала медвежья шкура, стол, накрытый вышитой скатертью с горящими на нем свечами в массивном подсвечнике… Уютненько так…

— И что теперь? — Танька подошла к окну и отодвинула шторку. — На улице вьюга разыгралась…

— Что, что? — Зина присела в большое деревянное кресло, которое тоже было накрыто мягкими шкурами. — Остается ждать, когда придут главные злодеи и скажут, что им от нас нужно. Эх, дурное у меня предчувствие!

— Может, не будем ждать? — Марьяша на носочках приблизилась к двери. — Сбежим, да и все. Пока нет никого.

— Во-первых, я сомневаюсь, что дверь открыта, а во-вторых, куда мы пойдем ночью да еще в такую погоду? — резонно заметила Зинка. — Ждем.

Марьяша все-таки попыталась открыть дверь и к нашему удивлению она поддалась.

— Открыто!

— Девки, холодно на улице! — попыталась остановить нас Зина, когда мы подошли к Марьяне. — И все ветки из-под одежки высыпались!

— Что если здесь какая-нибудь одежда имеется? — предположила Танька. — Зин, ну чего здесь сидеть? Может нас вообще в жертву принесут!

— Что ты мелешь? — я удивленно оглянулась на нее. — Какая еще жертва?

— Кровавая… — продавщица вытаращила глаза. — Я уже, во что угодно поверить готова!

— Я тоже за то, чтобы выйти отсюда, — поддержала я Таньку. — Вы сами подумайте, кто из встретившихся нам в Нави оказался дружелюбным? Ни-кто!

— Черт с вами! — Зина взяла подсвечник и решительно направилась к нам. — Пойдем!

Воровато оглядываясь, мы вышли из комнаты и очутились в еще одной комнате. Она была пустой, лишь на полу лежал невероятной красоты ковер. Стены ее украшали яркие фрески, а на потолке «сияли» звезды, солнце и луна.

Следующие помещения тоже имели причудливую роспись на крестовых сводах потолка, а в некоторых из них стояла массивная мебель. В доме было тихо. Ни голосов, ни шагов, ни остальных звуков, лишь вой вьюги за стенами, да потрескивание дров в жарко пылающих очагах.

— Девочки, сюда! — тихо позвала нас Танька. Она приоткрыла невысокую дверцу и заглянула внутрь комнаты. — Тут кое-что есть!

Мы проскользнули в нее, и когда продавщица задвинула засов, осмотрелись. Все небольшое помещение было уставлено расписными сундуками.

— Здесь вещи! То, что надо! — Марьяша вытащила какую-то богатую штуку и накинула на плечи. — Ну как?

— Боярыня Морозова! — ахнула Танька. — Красота, какая!

Это была шуба обшитая парчой, золотом и драгоценными камнями. Длинные рукава, отложной воротник и подол украшал соболиный мех, переливающийся под светом свечей.

— Хватит красоваться! Надевайте все теплое и на выход! — шикнула на нас Зинка. — Вы не на показе мод!

Через полчаса наш квартет являл собой нечто из времен Ивана Грозного. На головах платки, на платках меховые шапки, шубы и сапоги, правда, мужские, что существенно замедляло движение.

— Уходим! — Зинка схватила подсвечник, стоящий на одном из сундуков.

Наша компания помчалась по комнатам, отчаянно ища выход, и когда впереди показалась дверь, ведущая на улицу, радостно ускорились. Я схватилась за ручку, распахнула ее, и мы ввалились… внутрь комнаты, из которой сбежали…

— Обалдеть! — зло воскликнула Танька. — И как это называется?!

— Морок… — тяжело вздохнула Марьяша, присаживаясь за стол. — Колдовство…

Через пару минут послышались чьи-то шаги. У меня даже поджилки затряслись от страха. Началось!

В комнату вошел Морок и уставился на нас хмурым взглядом.

— Вы здесь как оказались?

Выкручиваться и выдумать какую-то ерунду не хотелось, да и, наверное, было опасно, поэтому я сказала правду:

— Через перекресток из шести дорог.

— Замечательно… — он подошел ближе, переместив свой тяжелый взгляд на меня. — Зачем?

А вот тут я растерялась. Что говорить? Сказать, что мы хотели украсть перстенек заговоренный, чтобы от них отделаться? Вряд ли он обрадуется.

— Поговорить с вами хотели, — вдруг заявила Зина, наблюдая за ним большими глазами.