Джон Де Ченси - Замок Сновидений

— Автоматы? Разве это не лучевое оружие? — спросил Джин.

— Нет, магнитно-реактивные винтовки — обычное оружие для ближнего боя.

— Ах вот как. А я думал… ну… лучевые пушки.

— Лучевые пушки? Ну, они разве что на космических кораблях. Ты знаешь, сколько энергии они жрут?

— Так сразу не скажу.

— Для батареи требуется несколько ядерных импульсных реакторов, подключенных параллельно. [14]

— Ну и ну. Так ты полагаешь, тут есть и другое оружие?

— Это я и хочу выяснить. Пойдем дальше.

— Может, и еда найдется? — с надеждой спросил Джин, еле поспевая за спутницей.

— Конечно.

— Значит, мы сможем тут сидеть сколько заблагорассудится. Прятаться есть где.

— Я не могу задерживаться, я должна найти дорогу к Доминиону и сообщить о тайнике. Это мой долг.

— Понимаю.

В шахте было прохладно и сухо — идеальные условия для хранения чего бы то ни было. Поэтому неудивительно, что они обнаружили целые тонны военного снаряжения: пушки, боеприпасы, ракеты и массу прочего оружия, назначение которого Джин не мог разгадать. Часть обнаруженного добра как будто относилась к легкой артиллерии: минометы и прочее. Кое-что Сатива назвала «умными минами», которые способны отличать своих от противника, электрогравитационными полевыми генераторами и некими «дружелюбными бомбами». (Как эти бомбы действуют, Джин так и не понял. Быть может, прежде чем уничтожить цель, они угощают противника чем-нибудь вкусненьким?)

Тут было оружие с ядерными боеголовками мощностью в одну сотую килотонны, что равнялось десяти тоннам взрывчатого вещества.

— Я думаю, на другом этаже находится оружие ещё пострашнее, — заметила Сатива.

— Ещё более мощное?!

— У них на вооружении есть и водородные бомбы, и вакуумные снаряды, нейтронные бомбы. И много чего ещё…

— Знаешь, я, кажется, догадываюсь, кто они.

— Планеторазрушители.

— Этого-то я и боялся.

— Эти штуки никогда не применяли в военных действиях, но испытывали не раз.

— Знали бы об этом гринписовцы!

— Что?

— Да нет, это я так. Что ты собираешься делать? Выбраться на поверхность?

— Наш единственный шанс — попытаться украсть один из кораблей Нарушителей.

— Нет, наш единственный шанс — это вернуться в замок.

— Что за ахинею ты опять несешь?

— Я говорю о межпространственных воротах, которые стоят на границе измерений. Нам не нужно даже искать их. Проблема в том, как добраться до этих ворот, чтобы нас не застрелили или не поймали.

Сатива ошеломленно уставилась на него.

— Ты серьезно?

— Абсолютно. У меня ведь нет корабля.

— А эти ворота… Что они собой представляют? Какая-то космическая аномалия, да?

— Можешь считать, что так.

— И здесь не обойдется без волшебства?

Джин вздохнул.

— Послушай, я и сам себе не могу четко объяснить. Замок — это огромный источник энергии. Мне дали понять, что сила этого источника находится в чем-то сверхъестественном, а больше я ничего не знаю. Я могу вытащить тебя отсюда, и ты переждешь опасность в моем мире. Когда угроза минует, делай что хочешь: возвращайся сюда, ремонтируй свой корабль или налаживай передатчик в административном здании, чтобы позвать на помощь. Как тебе идея?

— Интересная.

— Вижу, она тебе не по вкусу. По-моему, ты в это не веришь.

— Просто я думаю, эта затея из области фантастики. У тебя с головой не все в порядке. Нет — это у меня не в порядке. Всё кажется, что я там, в разгромленной кабине, и мне всё это снится…

— Нет, ты в шахте. — Джин повесил бластер на плечо. — И давай выбираться на поверхность.

— Надо прихватить то, что может пригодиться наверху.

— Ещё оружие?

— Гранаты и портативные пусковые установки.

— Недурная мысль.

После долгих поисков они обнаружили-таки эти гранаты, неимоверно маленького размера, лишь чуть крупней мячей для гольфа.

— Выглядят такими безобидными…

— Зато сами соображают, когда им взрываться, а когда нет.

Джин поразмыслил.

— Как могут такие…

— Они очень смышленые. Чувствуют твое эмоциональное состояние и понимают, что происходит кругом.

— Что-то я не улавливаю…

— Они ни за что не взорвутся возле руки, которая их активирует.

— Ничего себе! До чего только конструкторы не додумаются!

Ракеты, несомненно, были ещё умнее. Сатива объяснила, как действует ракетная установка. Крошечные ракеты несли в себе ядерные боеголовки.

— И не поверишь, что эти крошки — ядерные, — заметил Джин.

— Крошки — они крошки и есть. И взрыв совеем небольшой.

Пусковая установка ракеты была сверхлегкой, её можно было даже носить как ранец.

Из торопливых объяснений Сативы Джин понял, что эти ракеты самонаводящиеся и способны корректировать свой курс.

— А с виду — прямо игрушка из «Шварца». [15]

— Ладно тебе! Я уже верю, что ты из другого мира. Слишком много подробностей, чтобы это было враньем.

Идти в темноте было несложно: ровный каменный пол оказался ещё и абсолютно чистым. Вокруг вообще царила стерильная чистота, и трудно было вообразить, что шахта может представлять немалую опасность: обвалы, взрывы, газ. Интересно, постарались ли тут Нарушители или же шахта была такой изначально. Джин склонялся к мысли, что когда-то здесь все же добывали уголь: множество туннелей, огромные подземные склады, в большинстве сейчас пустующие. Все-таки со стороны Нарушителей неосмотрительно было хранить все боеприпасы в одном месте.

Он уже приготовился высказать эту мысль вслух, как вдруг Сатива остановилась.

— Что такое?

Девушка поднесла палец к губам и прошептала:

— Слышишь?

Позади них раздался топот, и донесся чей-то командный голос. Надо было бежать. Повернув в следующий туннель, они бросились прочь мимо штабелей ящиков с оружием. Домчавшись до грузового лифта, они оказались перед выбором: направиться к центральной шахте и попасть в руки преследователей либо двинуться в противоположную сторону — но тогда можно угодить в тупик. Они выбрали последнее. [16]

Порт сновидений

— Интересно, как там сейчас, в море Забвения?

В таверне было многолюдно. Под потолком клубился дым, велись тихие разговоры. Пианист негромко наигрывал какую-то приятную мелодию. Двое мужчин у стойки бара были особенно заняты разговором.

— Этого никто не знает, — произнес одни из них — Из моря ещё никто не возвращался.

— Да? Ох, надо ещё выпить. Не нравится мне, что все считают эту затею дохлым делом.

— Да, в общем-то, все так и есть. Ты платишь деньги и получаешь шанс.

— Вчера я купил лодку, и лавочники давали голову на отсечение, что снарядят её всех необходимым.

— Не лодку, а корабль.

— Не важно, в любом случае я отчаливаю завтра с приливом.

— Что ж, удачи.

— Эй, разве так говорят? Моряку желают удачи?

— Здесь только перевалочный пункт — так они говорят.

— А мне бы хотелось, чтоб мы здесь обосновались, завели свое дело, может, открыли бы что-нибудь вроде этой таверны, наняли бы такого же пианиста…

— Да, играет он недурно. [17]

— Да. Эй, приятель, у тебя отлично получается, ты знаешь об этом?

— Спасибо.

— Не за что. У меня для тебя кое-что есть, на, держи.

Золотая монета зазвенела в пивной кружке, стоящей на рояле.

— Благодарю вас, сэр.

— Да не за что. Там, куда я отправляюсь, — кому там нужны деньги?

Другой завсегдатай бара заметил:

— А вот чтобы туда добраться, они тебе понадобятся.

— И то правда, умрешь без гроша в кармане — попадешь в беду.

Разговор возобновился. Пианист, с минуту передохнув, заиграл новое произведение. Посетители с интересом слушали.

— Я никогда не видел пирамиды.

— И я тоже.

— Мы, наверно, из разных миров.

— Да, наверно.

— Мне пришло в голову, что загробных жизней, должно быть, много. Если существует много миров, то и загробных жизней наверняка великое множество.

— Как интересно…

— Ну, это всего лишь безосновательное предположение.

— Сэр, я согласен с тем парнем. Возможно, в одной из загробных жизней нет денег и все можно получить бесплатно.

— Но здесь деньги — знак достоинства, мой друг.

— Может быть, поэтому здесь я так беден? Могу поклясться, что заплатил за этот корабль втридорога.

— Это значит, что твоя жизнь стоила не очень много, мой друг. Как и большинство жизней. Ты покинул мир, в котором жил, и нашел место, которое не хуже и не лучше.

— А мне здесь очень даже неплохо.

— Никто и не говорит, что тебе плохо, я только сказал, что ты такой же обычный человек, как и я.

— Именно так: самый обычный, и меня это устраивает.

— А в этом и нет ничего плохого. Возьмем, к примеру, нашего друга пианиста. Он дарит миру музыку.