Здравствуйте, я ваша мама! (СИ) - Нема Полина

— Да-да, конечно, — закивал Юстас. — Как только зарядится кристалл.

Он указал на продолговатый стеклянный предмет под моими ногами.

— Я буду твоим защитником, — сказал Николай, дернув меня за кофту.

Ага, только если не порвет мне последнюю одежду. Я глянула в его глаза, полные слез, но само лицо серьезное. Это не хныканье, это констатация факта.

— Юстас, сами подумайте, схватить первую попавшуюся девушку… А вдруг у меня там ребенок маленький остался?

И тут они оба сделали такое, чего я точно не ожидала — они меня обнюхали!

— Нет. Нету, — утвердил Юстас.

— Нету, — Коля обнял меня за талию тонкими ручками.

— И все равно вы не имели права! — я прищурилась.

— Я вас прошу всего лишь на время. Мне так жалко Николая. Если вы не согласитесь… — он замолчал, но в добром взгляде мелькнула угроза. — То мальчика отправят в приют, и он лишится всего наследства, оставленного отцом.

Да не разжалобить меня детскими слезами! Хотя сердце на миг екнуло. Но, с другой стороны, сыграть чужую маму…

— Хорошо. Сколько потребуется изображать вашу маму?

— Хотя бы месяц, пока мы утрясем проблемы с документами.

Кто бы мои проблемы утряс? Сережа ведь вернется, начнет припоминать, что некоторые вещи в квартире его. Это еще повезло, что он ключи дома забыл, а то еще вчера бы все забрал.

— А почему вы не можете взять мальчика?

— Я вообще секретарь отца Николая. Уже бывший, но зарплату мне за этот месяц выплатили, поэтому я еще здесь. Со всеми формальностями я вас ознакомлю после похорон. Но главное, как мать Николая вы должны его защитить от дяди Клейтона Даффа. Вы с ним познакомитесь на похоронах. И вообще я не настолько люблю детей. Своих вырастил, отпустил в счастливую жизнь, но на одном уважении к покойному воспитывать его сына не буду, — маленькие глаза Юстаса метались то туда, то сюда.

Он не мог сфокусироваться ни на чем. Хоть работу свою не бросил из-за смерти работодателя, уже радует.

— Ну вы и козел, — едва слышно выдохнула я, замечая, как его глаза остановились и наконец уставились на меня.

— Я не козел, а дракон, — учтиво сказал он.

— Вы еще скажите, что здесь есть розовые пони.

— Пони слишком дороги в содержании. Тем более розовые, — ответил он. — Что ж, свою работу я на сегодня выполнил. Всех благ и спокойной ночи.

И быстро сбежал, будто я его сейчас за шкирку схвачу. Хотя желание было, не отрицаю. Посмотрела на мелкого, но тот лишь плечами пожал и зевнул. Так, ладно. Детям пора спать.

Коля провел меня в комнату. Ничего особенного — две кровати, стол, стулья. Нет, это просто сон. Определенно он. Хотя я бы вообще своего ребенка никогда одного не оставила, как бы ни сложилась жизнь с его отцом. Я вот даже своего жениха отдала в новую семью. Измену я бы могла простить со временем. Я что, себя не знаю и свою доброту? Женское сердце — оно такое. Прощает все. Тем более столько лет вместе прожили. Расставались, сходились, ругались, мирились… Но жить с мужчиной, зная, что у него где-то есть ребенок — все-таки нет. А мне уже тридцать. Жемчужин среди мужчин уже не осталось. Да и я моложе не становлюсь.

Подумаю об этом потом, иначе сердце разорвется на части. Хотя не удивлюсь, если проснусь дома в кровати в обнимку с коробкой пиццы.

***

Снился мне Сережа — просил прощения, ползал на коленях, а рядом стояла Жанна с ребенком на руках. Младенец что-то орал, Жанна пыталась его успокоить, а Сережа начал меня трясти. И нет чтоб сказать «любимая, прости», он кричал писклявым голосом:

— Вставай! У нас похороны. Вставай!

Глава 2

Я открыла глаза и резко села. Не к добру такие слова. Да и что-то слишком мягкая кровать. Я сфокусировалась на… Николае. Нет, конечно, была мысль, что эта Жанна мне приснилась, и будит меня сейчас муж, но на огромной кровати сидел ребенок из моего сна с грустными заплаканными глазами, и одет во все черное: рубашка, камзол и штаны. Ворот спереди торчит. Наверное, надел все задом наперед.

Ущипнула себя за руку и ойкнула от боли. Мне раньше снились разные сны. Но либо я проснуться не могу, либо это все по-настоящему, и я на самом деле согласилась ненадолго стать мамой.

— Мы на похороны опаздываем.

— Твою ж м… — так, при ребенке ругаться нельзя, хотя так хочется.

— Дядя Юстас принес платье, — Коля показал на кресло у шкафа из красного дерева. На нем лежала огромная черная копна.

— Воу-воу! Полегче! — я протерла ладонью лицо. — Это не сон?

— Нет.

Мне так больно на сердце. Будто вставили раскалённый болт и прожаривают на медленном огне. Плохо мне, очень плохо. Аж выть хочется, как волку на луну.

— То есть ты меня сюда затащил?

Давай, Каролина, соображай быстрее. Вспомни пиццу, вспомни того Юстаса. Может, в пицце было что-то не то? Так, я не дома. Рядом ребенок. Я должна собраться. Хотя, если б я поспала еще минут пять, было бы легче.

— Ну пошли уже, — Коля дернул меня за руку, задев мои кудри и выдернув прядку.

— Ты что творишь?! — выдернула клочок волос из его руки, он тут же вспыхнул. — Это же мои волосы! Ты меня сюда затащил, и не должна я идти никуда с тобой. Верни меня обратно и иди ищи свою маму!

Мальчик сжался от моих криков, поник, а по щекам потекли слезы. Что-то я сильно раздражительная с утра. Еще и на ребенка наорала из-за волос. Не зубы — вырастут.

Чувство вины тут же кольнуло сердце. Я попыталась коснуться его плеча, но он подскочил с кровати и выбежал из комнаты. Ну что мне — так сложно сходить с ребенком на похороны? Он же не виноват, что его все оставили, а родной дядя и вовсе хочет жилье отобрать. И тем более не виноват в том, что мой жених обрюхатил другую. Но спали он мне всю прическу, я бы места живого на его попе не оставила. Стоп! Волосы в руке вспыхнули! Твою бабушку, я еще и в магической стране!

Я тут же поднялась с кровати и вышла из комнаты. Надо бы догнать мальчика. Но этого не потребовалось. Он сидел на полу, как и я вчера, когда держала оборону от Сережи.

Коля поднял заплаканное лицо и зло растер слезы по лицу. Нет, я все-таки была бы плохой матерью.

— Иди умойся и рубашку переодень, — я присела рядом с ним на корточки. — Я не должна была на тебя орать, но и ты не должен рвать на мне одежду и волосы. Тем более сжигать их. Мир?

Я протянула руку. Это всего лишь ребенок. Всего лишь ребенок, который может жечь. Всякое бывает в жизни. Но я спокойна, даже руки не дрожат.

— Ты пойдешь со мной? — недоуменно спросил он и протянул небольшую, зазубренную со всех краев колбу с желтой жидкостью на самом дне. — Это кристалл перемещения. Я так пришел в твой мир.

— Да, пойду. Но при одном условии, — я забрала кристалл.

— Каком?

— Ты извинишься. Некрасиво переносить людей в другие миры. Без предупреждения.

Поставить себя с детьми надо сразу. Это к родителям они привыкают, а чужие должны выглядеть авторитетно в их глазах. И хотя б немного лучше относиться к детям. Я не то чтобы совсем против детей, не из тех людей, кто, завидев на улице мамочку с коляской, демонстративно переходит через дорогу, или из тех, кто в маршрутке не уступает им места. Я не хочу рожать, потому что так получилось в жизни. Как-то, если любимый мужчина не хочет детей, то и сама начинаешь ощущать, что они не нужны. И как выяснилось, хорошо, что не завели. Хотя где-то в глубине души хотелось.

— Меня папа учил никогда не извиняться.

Тяжелый случай. А потом вырастают неизвиняющиеся мужчины, которые ошибок не признают. Обычно из таких тираны и деспоты получаются. Но, видимо, и он жил без женского внимания.

— Я жду, — скрестила руки на груди.

Я тоже не подарок. И если его отец не захотел воспитать нормального члена общества, а не просто члена, то придется мне взять на себя это бремя.

— Извините, Каролина, — прошептал он едва слышно, еще и голову опустил. Ладно, для первого раза достаточно. — А мы успеем?

— Вот как раз туда мы всегда успеем. Кстати, а тут только ты и отец жили?