Нищий Король (СИ) - "Феликс Неизвестный"

— Ай, дурак! — выдохнул Король — Сущий болван! Разве ж так можно?

— Кто бы говорил, — звонко рассмеялась Фея — ты — то, помнится, и без угроз, мне всё отдал.

— А ты не ровняй! — вспылил Его Величество — Я могу себе это позволить. Мне новое королевство добыть, как раз плюнуть. Так что шикую, на то моя воля!

— Возможно и так, — согласилась Фея, хотя, лукавый огонёк в её бирюзовых глазах выдавал несерьёзное отношение к словам Короля — но у того царя таких резервов не было, потому он попытался схитрить и один офшор в далёкой Панаме, оформленный на царского холуя, от меня скрыть. Я такого отношения к себе не прощаю! Сделка была расторгнута. Пынеходы остались у меня. Богатства царские тоже. Наконец я могла покинуть тот неприветливый северный край, страну льда и холода. Первым делом я улетела отогреться на Мальдивы, а волшебные туфли отдала на хранение своей сестре, к ней бы никто не решился сунуться, она та ещё ведьма. Но в один прекрасный вечер твоя супруга и моя крестница, в одном лице, явилась в дом к моей сестре и заполучила эти самые пынеходы, в которых ты, теперь, щеголяешь. Что это как не судьба?

— К чему ты мне рассказываешь эти байки? — раздражённо спросил Король — Зубы мне заговариваешь?

— Просто, думала, что тебе полезно знать о нелёгкой доле своего, пусть и очень далёкого, но коллеги. Говорят, что и по сей день, он грызёт земные недра, прорывая тунели, словно червь, и ищет, одержимый безумным вожделением, свои волшебные пынеходы. Задумайся, Король, не повтори его участи, пока не поздно.

— А что я тоже в этих пынеходах могу быть неуловимым? — полюбопытствовал Король.

— Можешь, — кивнула Фея — если, хотя бы, пуда три — четыре весу скинешь.

— И что же тогда от меня останется? — возмутился монарх — Дистрофик семипудовый!

— Да я, вообще, не это имела ввиду! — опомнилась Фея — Я тебе в назиданье привожу трагическую судьбу такого же государя, как и ты сам!

— Тот царь был круглый бован, а я не такой, я — умный. И, уж, со мной ничего такого не случиться!

— А, разве, ты не замечаешь, что уже случается? — с придыханием произнесла Фея.

— Ты это на что намекаешь? — Король нахмурился — Уж не морали ли учить меня вздумала? Может хочешь предложить мне исправиться? Покаяться и впредь вести благую жизнь?

— Я ни на чём не настаиваю, — отвергла подозрения Короля Фея — Только — то говорю о том, что у тебя, ещё, есть выбор.

— Ага, есть выбор, — повторил Его Величество — вот такой прожил я полвека, и тут на тебе, исправлюсь! Да никогда! Как тиранил чернь и прочих бездельников — так и дальше буду! Так Бог установил, один рождается господином, а другой рабом! И господин обязан раба всячески утеснять, что бы ему жизнь малиной не казалась. Да — да, не ухмыляйся! Мне про это всё верховный патриарх королевства рассказывал. И что все правители попадают в рай, если, конечно не забывают про патриаршие нужды, на кортежи им жертвовать и возводить дворцы у моря. Меня, лично, святейший заверил, что за мои пожертвования мне забронированно в раю отдельное облачко, повыше прочих, где я смогу и богатства свои хранить, и на нижних, потехи ради, поплёвывать.

— А преисподней патриарх тебя не пугал? — спросила Фея.

— Для правителей такого не бывает, мы — есть, по поприроде своей, формы высшей сущности.

— А может ты, уже, в аду? — глаза Феи сверкнули недобрым блеском — И будешь ты вечно гнаться за своим королевством, в призренном обличьи последнего из своих подданных, и на пути познаешь много горя и страданий, но так и не сможешь королевства своего обрести и будешь разыскивать его до скончания времён!

— Не смей на короля святотатствовать! — вспылил Его Величество — Возвращай моё королевство, стерва ненасытная!

Король схватил своими ручищами лебединую шейку Феи, увитую нитями бриллиантовых ожерелий, и принялся трясти, что было сил.

Шея Феи оказалась, на удивленье, лохматой, колючей, населённой стадами плотоядной живности, которая тут же больно вгрызлась в королевские пальцы.

— Ай! — выкрикнул Король и… проснулся.

В его руках, вместо нежной Феи, оказалась злобная старая Зайчиха, которую, будучи в сонном состоянии, Величество и прихватил за горло.

— Фе! — скривился Король и выпустил задыхающуюся Зайчиху — Ты чего это столько блох развела? — монарх стряхивал с пальцев обсевших его паразитов — Кто позволил?

— Это, — Зайчиха прокашливалась жадно глотая воздух — что бы всякие уроды руками ко мне не лезли… кхе — кхе…

— Я и представить не могу, что бы существовал такой человек, который, увидев тебя, ещё, захотел бы и потрогать, — Король слез с пенька и потянулся — так что никакие средства защиты тебе не нужны. Я в жизни такой образины не видал.

— Спасибо за комплимент, — просипела Зайчиха.

— Плевать я хотел на твои благодарности, — отмахнулся Король — а, вот, от завтрака я бы не отказался.

— Завтрак ты можешь найти в моём доме, том доме который ты сжёг, — огрызнулась Зайчиха.

— Злопамятность — это привилегия королей! — назидательно молвил Его Величество — Тебе же полагается безропотно принимать всё, что я только не устрою.

В этот момент Король заметил Зайца за соседним пнём, тот что — то аппетитно жевал, размазывая по морде слюни.

— Эй ты, хам! — крикнул косому монарх — Что ты там жрёшь? Немедля прекрати и отдай еду своему повелителю!

Не дожидаясь Король самолично подскочил к Зайцу и, схватив животное за шиворот, поднял над грешной землёй. К разочарованию Величества в лапках у Зайца оказался всего лишь кусочек дубовой коры, которую он, с трудом, пытался пережёвывать.

Король, в сердцах, отшвырнул Зайца, поддав ему ногой, как в футболе.

Послышались голоса. Король покрутил головой, отыскивая источник шума, это оказалась бригада дорожных рабочих, расположивщаяся шагах в ста от королевского привала. Рабочие прокладывали взлётную полосу для персонального господского Аэробуса и хотели сделать обеденный перерыв, расположившись на одном из пней, но прораб, заметивший это действо, поспешил прервать его, в самых доходчивых выражениях разясняя, что тут им не пикник и жрать дома надо. Эти — то крики и услышал Король.

Величество, меряя землю широким шагом, поспешил в сторону рабочих, зайцы молча поскакали за ним следом.

Появление столь высокой особы ввело рабочих в некоторое замешательство, даже прораб умолк.

Король высокомерно оглядел рассевшихся вокруг пня рабочих, все в грязных оранжевых жакетах, лица и руки чёрные от загара, они разложили на пне скудные яства, в центре стояла пол — литра мутного самогона, уже, откупоренная и распространяла резкий удушливый запах.

Король отпихнул худого, престарелого дорожника и взял с импровизированного стола ломоть хлеба с сыром и, сразу, откусил от него добрую половину. Вкус был ужасный. Оно и немудренно, хлеб был выпечен из опилок, а сыр сварен из чистого пальмового масла. Но, что поделаешь, голодный Король был вынужден удовлетвориться этой грубой пищей.

Пока рабочие продолжали ошарашенно глазеть на Величество, Заяц стянул с пня бутылку с самогоном и жадно пригубил горлышко, не иначе как верблюд на водопое. Это, уже, было перебором, покусится на святое — рабочие недовольно заэкали.

— Молчать плебеи! — гаркнул на них Король и, взяв с пня палку варёной колбасы впился в неё зубами, колбаса оказалась из грубой туалетной бумаги, сдобренной приправами.

Тут же и Заяц стащил, на закуску, плавленный сырок, из низкокачественной резины.

— Мужик, ты чё творишь!? Ты кто такой? — первым пришёл в себя прораб — Это частная территория, ты здесь не то что находиться не имеешь права, но, даже, глядеть в эту сторону, без спросу — смерти подобно!

— Молчать, скот! — крошки из рта Короля полетели во все стороны, монарх сурово нахмурил брови и смерял дерзкого прораба взглядом — Ты, лучше, следи за качаством работы, — приказал Король — вон там, почему у тебя не ровно?

Все обернулись, что бы посмотреть на указанный изъян, а Король схватил с пня красный помидор и закинул себе в рот. Ягода была, словно из папье — маше, сухая и безвкусная.